Однако нашим грандиозным планам на выходные сбыться было не суждено. Их постигла судьба наполеоновских.

Когда наша дружная компания – впереди Кейт, а мы, как истинные джентльмены, следом, – вошла в вестибюль гостиницы, я от самых дверей засек пятерку типов, скучившихся у пресловутой пальмы и, судя по всему, усиленно кого-то дожидавшихся. При виде нашей троицы типы оживились и чуть ли не бегом ринулись нам навстречу. Портье нигде видно не было – спрятался, крыса.

– По-моему, – прошептал я Щербакову, – мы скоро узнаем очень много нового.

Щербаков удивленно глянул на меня, но спросить уже ничего не успел.

– Господа Тщербаков и Заброуцки?

«Вот сволочи, – подумал я, – даже мою фамилию умудрились исковеркать».

– Да. Это мы.

– Вам придется проехать с нами, – заявил тип, стоящий впереди остальной группы. Про себя я окрестил его «капитаном».

Судя по тому, как выстроилась за его плечами оставшаяся гвардия, он действительно был среди них главным. Остальные – так, мелочь, мальчики на побегушках, призванные маячить за спиной и «демонстрировать».

– Па-азвольте! – вклинилась слегка захмелевшая Кейт (на английском, но я в нем уже худо-бедно настропалился и понимал почти все. Что не понял, мне объяснили уже потом). – А вы кто такие? И на каком основании пристаете к иностранным подданным?

Внимание группы поддержки автоматически переключилось на нее. Один «капитан» продолжал фиксировать Сергея, но и он не удержался – стрельнул взглядом куда-то пониже юбки. Меня эти господа игнорировали чуть ли не подчеркнуто.

– Федеральное бюро расследований! – внушительно произнес «капитан» и сделал паузу, видимо, удивленный тем, что мы не падаем в обморок.

Надо же, как интересно! Не далее как три дня назад нас из этой конторы гнали в шею, а сегодня приглашают через ливрейных лакеев. То ли бюрократия в действии, то ли что-то тут нечисто.

Все это пронеслось у меня в голове за какой-то миг, по истечении которого я решил выйти на сцену.

– Извините, – я скорчил самую что ни на есть наивную рожу, на которую только был способен. – А документы у вас есть?

Как сказать по-аглицки «документики», я не знал, но постарался компенсировать это интонацией.

Вот теперь в обморок едва не свалился сам «капитан». Судя по всему, ему и в голову не могло прийти, что кто-то осмелится потребовать у него документы. А уж тем более – мальчишка, которого любой из его подручных соплей перешибет.

– В самом деле! – поддержала меня Кейт. – Предъявите ваше удостоверение. А заодно – ордер.

«Капитан» с ненавистью засопел, но извлек на свет божий запаянные в пластик картоночки и предъявил их почему-то Щербакову. Не знаю как Сергей, а я лично смог бы отличить, скажем, удостоверение военной полиции от интендантского пропуска. В американских же гражданских документах для меня что удостоверение агента ФБР, что врачебная карточка – все едино. Впрочем, даже если они и не те, за кого себя выдают, все равно вряд ли настолько ослы, чтобы засыпаться на такой ерунде.

– Должен заметить, что мы, как уже сказала госпожа Тернер, – граждане другого государства, – заявил Щербаков. – И без представителя нашего посольства никуда не поедем и никаких показаний давать не будем.

Услышав эту новость, «шестерки» за спиной «капитана» набычились и начали расползаться полукругом, намекая на свою готовность выступить очередным убеждающим элементом переговоров. Поскольку они так и не представились, как положено воспитанным людям, а различать их надо было, я решил обозвать их самостоятельно: «белобрысый», «матрос», «вышибала» и «кирпич».

– Я думаю, мы вполне можем поехать с ними, Сергей Александрович, – сказал я, продолжая улыбаться все той же идиотской ухмылкой. – В конце концов, это ведь наши коллеги, и мы приехали сюда именно затем, чтобы сотрудничать. Я думаю, что этот визит был бы для нас также весьма полезен.

В последнюю фразу я вложил столько душевного надрыва, что до Сергея начало доходить.

– А я считаю, – Кейт с «капитаном» старательно испепеляли друг друга взглядами, – вам не следует никуда ехать. Тем более что я до сих пор не увидела ничего похожего на ордер.

– Дорогая Кейт, – пропел я и, опомнившись, отдернул руку, которой уже тянулся к локтевому нервному узлу, – доверьтесь мне. Все будет в порядке.

В этот момент мне пришло в голову, что, возможно, эти ребята умнее, чем выглядят, и в конце пути нас будут поджидать уютная тюрьма и рота автоматчиков. Но вертеть назад было уже поздно.

– Я думаю, нам все же стоит поехать. – Всем своим видом Щербаков показывал, что он лично в этом далеко не уверен. – Надеюсь, это недоразумение разрешится по возможности быстрее.

– Не сомневайтесь, – пообещал «капитан».

Его павианы выстроились у нас по бокам, конвоируя почти что в открытую. Мне вдруг захотелось зевнуть. Какие дилетанты, матерь божья! Если это – уровень здешнего ФБР, то я не удивляюсь, что преступники себя тут чувствуют как дома.

На улице фэбээровцев дожидались две машины. То, как нас погрузили, сообщило мне много интересного. Если Щербакова усадили в первое авто, подперев с обеих сторон двумя самыми здоровенными громилами, то нас с Кейт просто зашвырнули, пардон, вежливо попросили сесть на заднее сиденье второй машины, тогда как двое отпущенных на нашу долю конвоиров развалились на передних. После чего караван двинулся.

– И все же я считаю, нам не следовало ехать, – заявила Кейт, устраиваясь в своем углу сиденья. Наверное, сказано это было специально для ушей охранников, потому что по-английски.

– Ну, что вы, Кейт, – сказал я, пододвигаясь поближе к ней. – Это ведь ваши коллеги. – И тем же тоном, перейдя на русский, добавил: – Подыграйте мне.

Брови Кейт удивленно взлетели вверх.

– На самом деле, – продолжал разглагольствовать я, придвигаясь вплотную к ней и обнимая за плечо. – Я уверен, что отношения между полицией наших стран должны строиться именно на основе дружеских взаимных уступок.

Вышло несколько косноязычно, но большего я из своего английского выжать не смог.

– В конце концов, если преступники договариваются между собой, то уж полиции тем более надо следовать их примеру.

Других дурацких лозунгов я придумать не сумел, поэтому приступил к реализации второй части своего плана – а именно словно бы невзначай положил свободную руку на колено Кейт.

– Да что вы себе позволяете! – яростно прошипела Кейт, сбрасывая руку.

Я облегченно перевел дух – от Кейт вполне можно было ожидать чего-нибудь вроде удара локтем в солнечное сплетение.

– Милая Кейт, – старательно улыбнулся я, наклонился к ней и прошептал: – Говорю вам: подыграйте. Я знаю, что делаю.