— Ларри…

Прошептала женщина, сжимая в руках ребёнка.

— Ларри…

Тот, словно услышав её, побежал, бежал спотыкаясь, но вынося своё уставшее тело от падения, вновь бежал, и вот счастливое семейство рухнуло в объятия друг друга.

Лиззи лишь шептала:

— Я говорила, что ты обязательно вернёшься раз уж ты пообещал. Не такой ты человек, чтобы…

Он целовал её щеки и лишь шептал:

— Конечно. Я же обещал… А я, ты же знаешь, я…

— Знаю…

В небе над ними утихал воздушный бой. Временное правительство Австралии согласилось на перемирие и на остановку всех боевых действий. Как долго это продлится? Неизвестно. Все зависит от результатов битвы между русско-итальянской и британской эскадрами в Бассовом проливе.

Глава 14. Война, которой не было

БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. МЕЛЬБУРН. СУПЕРЛИНКОР «ПАНТОКРАТОР». 25 декабря 1921 года.

Адмирал стоял и смотрел в иллюминатор, как с борта транспорта «Амур» сходил на берег очередной отряд морпехов. Что ж, вот и они реально пригодились, хотя сама мысль тащить через океан два батальона морской пехоты и бригаду Королевской Гвардии Сиама, всю дорогу вызывала у него большие сомнения. До сего момента, не считая отдельных операций на берегах, пройденных ранее, они были лишь очень прожорливым бесполезным балластом, который они тащили с собой по принципу: «А чтоб был».

Тысяча русских и тысяча итальянских морпехов. Три тысячи сиамцев. Вот и вся оккупационная армия. Группа союзных войск в Австралии, командующим которой его назначил сегодня Император.

Перепуганный Президент Сената Австралии Гарри Турили стоял за спиной адмирала, потел, и изображал гордость.

Ферзен проговорил, не оборачиваясь:

— Моя армия взяла под контроль Мельбурн и всю округу вокруг залива Порт-Филлип. Императором Единства Михаилом я назначен командующим Группой союзных войск в Австралии. Я уже назначил военных комендантов Мельбурна и всех городов региона. Проинформируйте об этом чиновников, военных и всё население. Любое сопротивление или саботаж будут пресекаться и караться по законам военного времени. Разумеется, мы оповестим об этом и сами, но я хочу, чтобы вы это подтвердили со своей стороны. Лишние жертвы и эксцессы мне не нужны. Вам ясно?

Турили с вызовом отрезал:

— Я не собираюсь сотрудничать с оккупантами!

Адмирал ответил холодно:

— Мне безразличны ваши желания или мотивы, господин Турили. Сделайте то, что я сказал. Уверен, что вы сохраните этим жизни сотен, а может и тысяч своих соотечественников. Вы слышите спорадическую стрельбу на улицах вашей столицы? Ваши солдаты местами ещё сопротивляются силам ГСВА, хотя большинство из них уже сложили оружие. Я не требую от вас призыва к сотрудничеству с нами, не требую обращения с призывом прекратить сопротивление. Я лишь хочу, чтобы вы проинформировали своих соотечественников о действительном положении дел. Это не измена, это ваш долг, как официального лица и единственного оставшегося в живых представителя власти Австралии.

Президент Сената пожал плечами:

— Уверен, что Король Эдуард VIII уже назначил нового генерал-губернатора и премьер-министра, а столицу уже перенесли в Сидней. Так что…

Ферзен, всё так же не оборачиваясь, перебил «собеседника»:

— Мне это безразлично. Я не претендую на всю Австралию, равно как и на власть над ней. Мне нужен относительный порядок вокруг Порт-Филлипа на период нашего пребывания здесь. Моим кораблям нужен ремонт на Государственной судостроительной верфи в Уильямстауне, моему флоту нужна бункеровка и топливо для кораблей, а моим экипажам и солдатам нужны вода и продовольствие. И я это получу так или иначе. С большими жертвами с вашей стороны или без оных. Вам всё понятно или есть вопросы?

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 25 декабря 1921 года.

Пылал камин. Измученная сегодняшним днём Маша смотрела в огонь, лёжа поперёк дивана и положив голову мне на живот. Она молчала о чём-то своём, я тоже не стремился сотрясать воздух словами, размышляя о делах наших скорбных. Впереди непростая ночь и ещё более трудный день.

— Как думаешь, война будет?

Конечно, странно услышать подобный вопрос от Императрицы Державы, которая воюет сейчас на гигантском театре военных действий, раскинувшемся от Антарктиды до Чукотки, но я понял о чём она — о той, грядущей, настоящей ВОЙНЕ, по сравнению с которой нынешняя это лишь возня детишек в песочнице.

— Я не знаю, радость моя. Я попаданец, а не пророк. Скорее всего — да. Возможно нам удастся как-то пропетлять, обзаведясь достаточным количеством ядерного оружия, которого у остальных на тот момент не будет, но это не спасёт мир от войны. А значит, очень велик шанс что мы окажемся в неё втянуты. И в этом контексте меня больше всего волнует Германия. Если немцы сохранят хотя бы нейтралитет по отношению к нам, то нам мало что грозит. Мы прочно стоим и в Европе, и в Средиземноморье, и на Ближнем Востоке с Афганистаном, и на Дальнем Востоке с Маньчжурией и Японией включительно, пусть с последней мир мы ещё не подписали. Англосаксы всех мастей за морями и океанами, так что реально на суше нам они могут угрожать только переманив на свою сторону Германию.

— И Францию.

Усмехаюсь.

— Вот не любишь ты Изабеллу.

Маша буркнула:

— Коза драная. Всё посматривает в твою сторону.

Смех с моей стороны.

— Да, русский язык становится тебе всё более родным. Но соглашусь с тобой — Франция очень неустойчивый наш союзник, который всегда будет себе на уме. И который мы можем держать уверенно на своей стороне только угрозой удара со стороны Германии. Если же против нас будет формально или неформально сколочена коалиция из англосаксов и Нордического Союза, то, почти наверняка, Франция присоединится к ним в войне против нас. Шанс на это существует, он достаточно велик, и не учитывать этот шанс мы не можем. И если Берлин начнёт свой геополитический дрейф в объятия Лондона и Вашингтона, то война против нас в Европе станет просто неизбежной, хотим мы этого или не хотим. И если так случится, то не факт что и ядерное оружие нас гарантирует от такого сценария Глобальной войны. Да и вряд ли у нас к тому моменту будет достаточно атомных бомб.

— А если у нас будет много танков в Европе? И не только танков?

Пожимаю плечами.

— В моём 1941 у немцев было немногим больше трех тысяч танков, подавляющее большинство из которых были «единичками» и