без перерыва. Эскадра отбивалась от назойливого внимания русско-итальянской авиации.

— Сэр, аэроразведка и посты наблюдения на берегу подтверждают попадание одного из наших снарядов в линкор. По предварительным оценкам, это снова «Александр Третий». Там начался пожар.

Контр-адмирал Клэр кивнул. Что ж, выражаясь футбольным языком, счет сравнялся и стал 2:2. В ответ на попадания по «Новой Зеландии» и «Австралии», его подчиненные попали по одному из русских линкоров. Если это действительно «Александр Третий», то это просто отлично. В него уже попала торпеда, сброшенная с австралийского самолёта. Особых повреждений линкор не получил, но всё равно это неприятно для любого корабля. А если сейчас ещё и прилетел снаряд в 305-мм, то линкору будет тяжело воевать с прежней силой.

Русские же, получив оплеуху, многократно усилили огонь.

Поскольку находиться под швальным огнём русских у него не было ни задачи, ни желания, он дал приказ на разворот и отход вглубь залива, стараясь скоростью обеспечить скорейший разрыв огневого контакта с противником, который не может его преследовать.

Собственно, особенного героизма план от них и не требовал. Их задача состояла в том, чтобы заманить русско-итальянскую эскадру легкостью победы, связать боем и дождаться подхода основных сил со стороны Новой Зеландии. А чем больше им удастся процессе этого представления нанести повреждений кораблям противника, тем легче основным силам будет их добивать уже окончательно. Впрочем, насколько знал сам Клэр настроения в высоких кабинетах, никто не верил в то, что, оказавшись меж двух огней, адмирал Ферзен и стоящий над ним царь Михаил рискнут массовым повреждением своего флота, особенно «Пантократора» и «Иоланды Савойской». Поэтому прогноз был вполне позитивным — русско-итальянская эскадра уйдет из-под Мельбурна, спеша присоединиться к своим силам в районе Японии. И вот тогда британцы придут за ними и туда.

Чэпмен внутренне усмехнулся. Нет, господа русские, Третью Тихоокеанскую войну вы ещё отнюдь не выиграли!

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. СИТУАЦИОННЫЙ ЦЕНТР. 25 декабря 1921 года.

«Ваше Всевеличие! На основании имеющихся у меня данных, я принимаю решение нанести упреждающий удар по австралийскому флоту и дать бой авиации противника, идущей на наши корабли. Честь в Служении на благо Отчизны! Адмирал барон Ферзен».

Я подписал ответную шифрограмму.

«Барон! Поддерживаю ваше решение. Даю вам полную свободу действий. Отечество с вами и да хранит вас Бог! МИХАИЛ».

Остается ждать и наблюдать.

— Сколько времени остается до подхода британской эскадры к предполагаемому месту сражения?

Адмирал Канин склонил голову.

— Порядка трех-четырёх часов, Государь.

Да, похоже, что австралийская эскадра отходит вглубь залива. Русско-итальянская эскадра отбивается от жгучих налётов австралийской авиации. Никогда бы не подумал, что австралийцы/англичане готовы на такое самопожертвование. Впрочем, они точно так же ходили цепями на германские пулемёты в Великую войну. Цепь за цепью, день за днём, год за годом. В любом случае, потери в авиации у австралийцев были просто огромными.

Да, пока наша модернизация кораблей новыми системами и новыми схемами организации давала весьма существенный прирост огневой мощи и плотности огня ПВО кораблей, а эсминцы ПВО показали себя с самой наилучшей стороны, устраивая буквально огненную стену из сочетания 152-мм орудий со снарядами со шрапнелью, спаренными автоматическими 20-мм орудиями и счетверенными крупнокалиберными пулемётами калибра 12,7 мм. И главное, всего этого было много, организована система была правильно, так что даже любой из наших суперлинкоров, без прикрытия, был для авиасредств противника крайне трудной целью для налёта, которая имела свойство больно и злобно огрызаться.

Киваю. Появился генерал Качалов.

— Государь. Министр иностранных дел Гирс по вашему повелению.

— Проси.

Глава МИД поспешил явиться пред мои ясны очи.

— Ну, и что скажете, Михаил Николаевич? Всё же у нас было хорошо, не так ли? Буквально ведь ещё сегодня ночью по столичному времени было у нас всё уверенно и договороспособно. Кто-то даже давал какие-то гарантии. Наши партнёры по переговорам были вроде ответственными и вменяемыми людьми, слова которых чего-то стоят. И что же мы видим сегодня днём? Впрочем, оставим эти пустые риторические вопросы. Что происходит вообще?

Гирс поклонился и сообщил:

— В Мельбурне ночью сменилась власть.

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. СИТУАЦИОННЫЙ ЦЕНТР. 25 декабря 1921 года.

В «Аквариуме» появилась Маша. Не чинясь, истребовала себе кофе и круассаны. С показной беспечностью спросила:

— Ну, как там наши дела?

Голос был в меру жизнерадостным и даже весёлым, но я видел, как её взгляд цепко скользит по выставленным у стола ситуационным планшетам. Что ж, повзрослела девочка. И опыта набралась. Да, и, заочное обучение в Академиях Генерального Штаба и Морского Главного Штаба не проходит даром. И как у неё на всё хватает сил и времени? Загадка даже для меня.

Пожимаю плечами.

— Сама видишь. Сводка в папке перед тобой.

Императрица кивнула, пробегая глазами листы бумаги.

— Ого, смена власти в Мельбурне? Интересно.

Киваю.

— Более чем. Ночью Эдик решил вернуть свою австралийскую собачку в будку. Так что все наши договоренности с прежними властями уже ничего не стоят. Американцы, похоже, тоже прошляпили это дело и сейчас в полном недоумении. В любом случае, идет бой, а обходя остров Тасмания движется к нам в гости британская эскадра, которая, по плану, должна порвать нас в клочья или заставить уйти из Австралии.

Улыбка.

— Смело, но несколько самонадеянно с их стороны. Ты уже заставил их почувствовать всю глубину трагизма сего заблуждения?

— В процессе. Операция «Фигаро» в самом разгаре. Мы ждём прилива. У нас на всё про всё три часа. А нас с британцами ждёт поощрительный приз — увлекательная битва на подушках в Бассовом проливе. Что ты там кушаешь? Закажи и мне кофе с круассанами, будь добра. Аппетитненько ты так это всё кушаешь, что аж завидно.

* * *

БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. QUEENSCLIFF HIGH LIGHT. 25 декабря 1921 года.

В пролив Рич залива Порт-Филлип входил русский эсминец. Корабль вошёл осторожно, но достаточно уверенно. А вот за ним шёл в пролив «Пантократор»…

Штабс-капитан ССО Селезнёв не мог не восхититься этой чудовищной мощью. Хотя он сам на борту «Пантократора» прошёл уже половину земного шара, но его мощь и красота не так ощутимы, когда ты на борту, или, когда ты прогуливаешься с барышней у причальной стенки рядом со стоящим линкором. А вот, когда он проходит, осторожно маневрируя среди