Снова взгляд на телефон.

До боли стискиваю челюсти.

— Прости, я не хотела тебя обижать. Ты столько всего делаешь, а тут я со своими голосами в голове и капризами.

— Я как бы в курсе, что ты капризная, — смеется Бармаглот. — Попрошу ребят подыскать…

— Не нужно! — быстро останавливаю его. — Мне… Знаешь… — переплетаю собственные пальцы, напоминаю себе, что в жизни могут быть вещи похуже, чем узнать, что твоя лучшая подруга и твой не_забытый бывший вдруг стали сладкой парочкой. — Это отличное здание. Хорошее расположение. И ты прав насчет перспективы. Так что, если ты сторговался и нам уступят сумму на ремонт — нужно брать.

— Уверена?

— Абсолютно, — киваю, как китайский болванчик.

Все хорошо, Алиска.

У тебя есть классный мужик, он ради тебя и звезду с неба достанет, и горы свернет. Что еще нужно?

Сколько можно бегать за мечтой и ждать, прости господи, мудака с заебами?

Пара минут мысленно аутотренинга почти помогают привести в порядок голову и даже понизить температуру кипения мозгов.

Только все это — напрасная трата времени и сил, потому что, когда мой телефон показывает входящее сообщение от Танян, я задницей чувствую, что его лучше не читать.

Но все равно открываю.

Читаю.

«Прости, что не сказала — не знала, как…»

И целая куча сожалеющих умоляющих рыдающих смайликов.

Как будто желтые колобки с нарисованной мимикой могут решить эту «маленькую проблемку».

Не знала, как сказать?! Серьезно?! Ты, моя лучшая подруга, не знала, как сказать, что за моей спиной связалась с моим бывшим?! Прекрасно зная, что у меня… Что я…

Как в младшей школе кладу руки на колени и закрываю глаза.

— Может, мы уже домой? — пищу почти жалобно, когда понимаю, что Бармаглот рулит в сторону своего любимого ресторана. — Голова болит, и хочется под одеялко.

Он молча кивает и быстро перестраивается в другой ряд.

Дома сам раздевает, потому что у меня вдруг перестают двигаться руки и ноги, и голова кружится, словно мой гемоглобин резко упал до критического минимума. Одевает пижаму, укладывает в кровать и, как маленькой, подбивает одеяло.

Сует градусник.

Приносит стакан с шипящей растворимой «шайбой» витаминов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я себя ненавижу.

Просто ненавижу.

Хочу сдохнуть.

А лучше — отмотать все назад, в ту точку, где мы с Мартом столкнулись на быстром свидании.

Я сказала ему «нет».

Хотя с тех пор не было ни дня, чтобы я не сожалела о том, что не сказала «да».

В субботу — день Х.

Так его называет Таня.

И мне, честно говоря, хочется ее убить за этот детский сад. Сначала ее, а потом — себя, потому что какого-то хрена вообще двинулся и втянулся в игры уровня начальной школы.

Но отступать уже некуда и душу греет пара скриншотов переписки с Алисой, в которых, конечно, почти ничего нет кроме вопросительных знаков и пары слов, но все же — это намного больше, чем у меня было до всей этой затеи.

Таня говорит, что пока напускает туман, не отвечает на вопросы в лоб и делает все, чтобы Алиса немного подёргалась и посидела наедине со своими предположениями.

А у меня своя война. Называется: «Как не плюнуть на все это и не рвануть к ней».

Потому что теперь она не сможет сказать, что я больше ничего для нее не значу.

Но в субботу какая-то важная дата их подружкиного клуба, и Таня уверена, что если Алиса увидит нас вместе — это будет лучше любого приворота.

— Ну или она окончательно тебя пошлет, — добавляет моя «девушка», когда помогаю ей выйти из машины. — И меня заодно. Возможно, на прощанье проломив нам обоим головы.

— А раньше нельзя было сказать? — злюсь я, одергивая руку, потому что Таня вздумала схватить меня за локоть, как будто мы и правда парочка.

— Что ты такой дерганный, Мартынов? — Она все-таки ловит меня, цепляется как краб и «рулит» в сторону клуба, где у них заказан стол. — Кто не рискует — тот остается без любимой женщины и всю жизнь кусает уши.

— Локти.

— Ой, да не по фигу ли?

Морщусь, потому что не переношу этот ее молодежный сленг и ироничные интонации.

А когда так говорила моя Лисица — это казалось сексуально.

В особенности, если она говорила какие-то пошлости, или надиктовывала голосовые сообщения с возрастным ограничением «18+»

В клубе уже не протолкнуться.

Я заталкиваю подальше воспоминания о том, что именно в этом клубе было наше третье свидание, и после него все разладилось.

Танян замечает своих подруг где-то в ВИП-ложе, машет рукой и, пока пробираемся к лестнице, «шепчет», стараясь перекричать грохот музыки:

— Только, пожалуйста, слюни не пускай и помни заветы Пушкина.

— Чего?!

— «Чем больше женщину мы любим…»

Я отмахиваюсь от нее, потому что когда, наконец, штурмуем лестницу и идем в нашему столу, меня ведет от вида сидящей к нам спиной Лисицы.

От ее распущенных волнистых волос.

От глубокого выреза легкой кофты, из которого торчит ее голое плечо.

От того, как она немного поворачивает голову и заправляет за ухо завитую в тугой локон прядь.

Если Таня ошиблась и все эти «игры» окончательно разорвут тонкую нить наших чувств — я точно сдохну.

Вот так, кажется, и кончаются мужики.

Когда в их жизнь приходит Та Самая Женщина.

— Всем привет! — весело здоровается Таня. Как будто все в порядке, и она не пришла на посиделки с подружками не с бывшим одной из них, а с крутым новым мужиком.

Если я и знаю что-то о женщинах абсолютно точно, так это то, что они очень не любят, когда трогают то, что когда-то принадлежало им. Даже если сами это отфутболили и послали подальше.