он. — Кого ещё я буду посвящать в «Звездные войны», юный падаван?

Странное ощущение рассеялось, как не было его.

— На, держи свой кофе, — подошедшая Клэри ткнула стаканчиком в руки Уиллу. — И «Сникерс». Но я не буду вытаскивать тебя из сахарной комы!

Декабрь 2016 года.

Снега в Баддингтауне выпало по самое горло, и даже очистка подъездной дорожки, которая свалилась на Кэрри ещё в прошлые годы после отъезда Коннора, не особенно помогала.

Вернувшись домой, Кэрри постепенно почувствовала себя лучше. Прошло всего полтора месяца, но ей казалось: в Мэне даже дышится легче. Здесь тоже на каждом углу прятались старые болезненные воспоминания, но, по сравнению с Нью-Джерси, они были почти уютными.

Знакомыми.

Ещё с самого утра мама уехала в больницу на смену, обещала вернуться не позже десяти вечера. Кэрри запекла курицу с картофелем и теперь махала лопатой, очищая придомовую дорожку. Вокруг с лаянием носился Твикс — их новый лабрадор.

Называл его, разумеется, Коннор. Ему показалось смешным, что в Портленде у него живёт пёс по кличке Орео, а у мамы дома будет пёс, названный в честь шоколадки.

«Придурок», — подумала Кэрри, но на сердце стало тепло.

Когда она смогла отойти от шока, брат взялся говорить с ней. Постепенно, понемногу, он пытался вытащить из неё страхи и кошмары, которые она привезла с собой из Нью-Джерси. Рассказывал, что ему было тяжело оставить позади то, что он видел тогда в школе, но он смог. И Кэрри стало чуточку проще.

Она понимала, что не одна. Что не только она в их семье пережила полный пиздец, а если Коннор выбрался, то и она сможет. Однажды.

У неё получится.

Телефон в кармане пикнул сообщением.

Кто мог ей писать? Кэрри вытерла лоб рукавом тонкого свитера, вытащила мобильный.

Уилл.

«Совершенно случайно проезжал через ваш милый город. Не хочешь по кофе?»

Эпилог

Найл не сказал им ни слова.

Денег на адвоката у семьи не было, и, хотя мама изо всех сил пыталась собрать хоть какую-то сумму, он отказался от представителя сам. Оправдываться, объясняться или защищать себя Найл не планировал.

Очнувшись в больнице, он смотрел на белые, режущие взгляд стены, думая, что облажался, поверив Холли. Если бы не её поступок, он бы справился с Оуэном куда раньше, чем примчался бы этот его ручной охотник. Быть может, Уилл даже и не вмешался бы, если бы не Кэрри.

Холли ошиблась тоже, решив, что напугает их, пригрозив смертью Кэрри.

Всё это было одной охрененной ошибкой. И теперь он сидел в тюрьме, ожидая суда, а последний — и самый виновный — убийца его сестры ходит на свободе. Спит с Беллой.

Каждый раз, думая об этом, Найл давил в себе глухое рычание.

Он был вынужден ранить Беллу. Он — под влиянием Холли, но всё же — похитил Кэрри. Он навредил двум девушкам, которые были ему дороги, а Джэки за попытку помочь ему и Холли заплатила тогда высокую цену. Найл думал, что не должен был втягивать никого из них, но всё равно втянул и потерял всё.

И продолжал молчать.

Наверняка полицейские жалели, что не могут пытать его, как в старину. Или привязать к дереву и оставить в лесу, чтобы сдох там от голода и жажды.

— Купер, на выход! — окликнул его охранник. В дверях загремели ключи. — К тебе пришли!

За прозрачным стеклом сидела Джэки.

— Бегущий с койотами, — она схватила трубку, звякнули побрякушки у неё на запястье.

Найл поразился, какой худой и осунувшейся она была. И в этом виноват был он. Это его задницу она пыталась спасти.

«Ну, или помочь Холли, — его внутренний голос больше не был похож на голос сестры. Он был его собственным. — Она тоже хотела отомстить, а за месть всегда платится огромная цена».

— Луна… — пробормотал он. После долгих дней молчания голосовые связки плохо слушались его. Каждое слово скребло по языку, будто наждачка — Ты как?..

Джэки улыбнулась, отчего её щеки показались Найлу ещё более ввалившимися.

— Я буду в порядке. Бегущий с койотами, мы собрали тебе на адвоката… почему ты отказался?

Её тёмные глаза блестели от подступающих слёз. Найл подумал, неужели ей действительно не безразлична его судьба? Неужели Джэки переживает за него не потому, что когда-то шаман сказал, будто они предназначены друг другу?..

И что ему делать, если это совсем не трогает его сердце? Впрочем, вины Джэки в том нет.

После того, как Холли снова ушла во тьму, его уже почти ничего не трогает. Кроме того, что Оуэн Грин и его дружок-охотник ещё живы и дышат свободно, пока он сидит в тюрьме и строгает лобзиком стулья. И каждый раз пытается вызвать силу, что досталась ему от сестры, только вот сила молчит.

Она тоже мертва. Или уснула.

— Мне не нужен адвокат, Луна, — он покачал головой. — Ни белый, ни из народа. Без силы я среди дене всего лишь изгой.

Не сдержавшись, Джэки всхлипнула в трубку.

— Прости меня… Я… я не смогла помочь… ни тебе, ни Холли. Это был сон, а во сне у меня куда меньше возможностей, и я…

Горло сдавило. Найл сглотнул горечь — единственную эмоцию, на которую ещё был способен.

— Ты не должна была, — он крепко сжал телефонную трубку во вспотевшей ладони. — Луна, это был мой выбор и мой путь. Не твой.

— Я отомщу, — Джэки плотно сжала губы. — Я отомщу им, слышишь?

Месть.

Это слово оставляло на языке металлический привкус и вкус чужой плоти. И запах горящей шерсти и праха от пули, застрявшей в плече.

Говорят, таких, как он и Холли, можно убить пулей, вывалянной в человеческом прахе. Видать, прах оказался с примесью. Или не человеческий. Раз уж он выжил.

А, может, он выжил потому, что сил ие наалдошии в нём уже не оставалось. Но что-то тёмное и мрачное в самой глубине его души отозвалось, когда Джэки сказала о мести.

Да, Найл хотел бы отомстить. Но не станет.

Он прикрыл глаза.

— Не нужно, Луна, — ему пришлось выталкивать из себя эти слова. — Позаботься лучше о себе. И о племени, как сможешь.

— Свидание окончено, — охранник положил ему на плечо