голову и к сыну – опомнись, она тебе не пара! А он отбрил – не ваше дело! Никогда так с нами не разговаривал.

- И мы поняли, что нашего мальчика надо любой ценой вызволять, - произнесла Екатерина Максимовна.

- Раз он настолько загипнотизирован, то к здравому смыслу взывать бесполезно, - кивнул жене Дивин-старший. – Придётся действовать обманом. И мы придумали под выдуманным предлогом заманить сына в самолёт и увезти на недельку в тёплые края. В деканате я договорился, прогулов ему не поставили бы. А пока мы отсутствуем, Жоров должен был сделать тебе предложение, от которого невозможно отказаться.

- Какое? – шепотом поинтересовалась Аня.

– Ты бросишь институт, уедешь из Питера и больше никогда на горизонте у Миши не появишься. За это Кирилл передаст тебе щедрые отступные – карточку с крупной суммой. А чтобы не вздумала отказаться, Жоров должен был припугнуть, что в этом случае я устрою так, что тебя посадят. Подбросить наркотики легче лёгкого, параллельно менты с радостью навесят ещё пару висяков, и ты отправишься «на курорт» лет на пятнадцать.

- Ох, - Аня не удержала вздох.

- Мы защищали сына, - произнёс Василий Романович. – Думали, что спасаем его от хищницы. – И ведь поначалу всё так и выглядело: ты взяла деньги, бросила учёбу и исчезла, то есть, ни о какой любви с твоей сторон и речи не шло.

- Я не брала денег, - прошелестела Аня. – Ни рубля, ни у кого!

- Это мы сейчас знаем, - поморщился Дивин-старший. – Но тогда всё сошлось. Тем более нам было чем заняться. Ты уже знаешь, что выкинул Миша? Как только он понял, что болезнь матери – обман, он тут же бросился на выход. Я пытался его остановить, кричал ему, что он связался с недостойной, что ты продалась за деньги, что ты за его спиной спала с его друзьями… Но Мишка был как одержимый. Мы не смогли удержать его в самолёте. И когда он открыл дверь, пилотам пришлось остановить рулёжку. Сын выпрыгнул прямо на бетон и побежал к аэропорту.

Екатерина Максимовна всхлипнула, заново переживая события того страшного дня.

- Разумеется, я сразу связался со своими людьми, но никто не успел его перехватить. Сын добрался до такси, не знаю, какими словами убедил таксиста уступить ему место за рулём. И…

Дивин на мгновение прикрыл глаза рукой.

- Уже при подъезде к городу им в лоб вылетела машина, Мишка принял удар на себя. Мог отвернуть, тогда встречная влетела бы со стороны пассажира, то есть, таксиста, но он зачем-то пожертвовал собой.

Дивина снова громко всхлипнула, и Василий Романович погладил её по плечу.

- Успокойся, Катя! Всё позади, наш сын выжил, выздоровел и подарил нам внука!

После чего снова повернулся к Анне.

- Полгода он лежал, думали, никогда не сможет ходить. И год ушёл на реабилитацию. Когда в конечности вернулась чувствительность, мы увезли его в Германию, даже хотели остаться там навсегда. Но как только Миша смог внятно говорить, он сразу заявил, что жить будет только дома, только в Питере. И да, первое, что он спросил – что с моей Аней? Знаешь ли ты про аварию, где ты сейчас?

Мужчина помялся, словно собираясь с мыслями или набираясь решимости.

- Я сказал, что ты отказалась от него, думая, что он останется калекой. И потребовала от нас денег, пригрозив, если мы ей не заплатим, подать на тебя заявление в полицию. За принуждение к порнографии – сослалась на ролик, что кто-то запустил в сеть, дескать, его сняли и опубликовали без её разрешения.

- Я вам сама это сказала? – прохрипела Аня.

- Нет, это передал Кирилл, он выступал посредником. Видеть тебя мы не хотели: я боялся не сдержаться, а мать не отходила от кровати сына. Не до выяснения было, понимаешь?

- И вы передали ему… с ним деньги?

- Да. После чего Жоров сообщил – ты уехала, и я выбросил тебя из головы.

- А когда, спустя столько лет, Миша объявил, что женился – на тебе! И у вас есть маленький сын, - вступила Екатерина Максимовна, - мы испугались. Испугались, что ты опять исковеркаешь ему жизнь. Мы не верили в сказку о предателе Жорове и вашей с сыном неземной любви. Отец узнавал – через полтора, что ли, года после тех событий ты благополучно вышла замуж. Причём за состоятельного мужчину, то есть этим поступком только подкрепила версию Жорова – тебя интересуют только деньги. Мы не понимали, чего тебе не хватает – муж богат, ребёнка родила – зачем ты снова полезла к Мише, и с какого перепуга сын объявил, что мальчик от него? Мол, ты и имя ему дала в честь отца, и отчество – Михайлович. Утверждал, это вышло случайно, но он бесконечно счастлив, что в один из своих приездов встретил тебя в Воронеже. И между вами снова вспыхнули чувства, да такие сильные, что вы не нашли в себе сил им сопротивляться. Сказать, что мы опешили – ничего не сказать. Опять на те же грабли! Но на этот раз сын не дал нам ни малейшего шанса вмешаться – вы расписались до того, как отец хоть что-то успел бы сделать. Но мы не смирились.

Аня рвано выдохнула.

- Миша запретил нам тебя беспокоить. Предупредил – одно слово в твой или мальчика адрес, и он будет считать себя сиротой. Что нам оставалось? Только стиснуть зубы и молиться.

- И сделать тест ДНК, - добавил Василий Романович. – Вчера пришло заключение.

Бедное Анино сердечко испуганно замерло: вот как знала – нельзя было скрывать правду! Не сын Мишутка Дивину, так зачем Михаил настаивал на своём отцовстве?! Понятно же, что его родители ни за что не успокоятся, пока всё не проверят. А теперь… Боже, что будет теперь?!

- И вот мы здесь. Сын не знает, мы приехали по зову сердца и чтобы попросить у тебя прощения.

- И наконец нормально познакомиться с внуком, - прошептала Екатерина Максимовна. –