был вынужден признавать, что действия руководства страны и партии были, в общем-то, оправданными.

Когда Берия решил поменять руководство Тбилисского авиазавода и назначил директором грузина, спустя всего полгода новое руководство завода (а новый директор поменял и главного инженера, и главного технолога) было в полном составе отправлено на добычу желтого металла в Магаданскую область: сделанные на этом заводе самолеты посему-то стали слишком часто падать. Проведенные расследования показали, что аварии вызваны заводским браком, причем — после того как были остановлены полеты всех изготовленных после смены руководства завода самолетов и проведена сплошная проверка их качества — выяснилось, что только один самолет из почти сотни был изготовлен в соответствии с проектом. Потому что во-первых почти четверть квалифицированных рабочих (русских) были заменены на грузинов, наличием хоть малейшей квалификации нее отягощенной, а во-вторых, все хоть сколь-нибудь ценные материалы разворовывались, а вместо них ставилось «что подешевле». Например, на самолетах ни один разъем не был посеребрен — а ведь на каждый страна честно отправляла заводу до пяти килограммов ценного металла. Но этот завод был все же «военным», там тихо всех воров вычислили, посадили — и особого шума в городе по этому поводу не случилось.

А вот с кутаисским автозаводом получилось куда как хуже. Специальная комиссия — после многочисленных жалоб на качество грузинских грузовиков — провела полную дефектацию сотни сошедших с конвейера подряд грузовиков. О результате проверки было доложено Пантелеймону Кондратьевичу, тот «провел воспитательную работу» среди руководства завода — а через полгода, после повторной такой же проверки, не выявившей ни малейшего улучшения качества продукции, завод был просто закрыт. А почти все его работники — уволены с очень специфической записью в трудовые книжки: «неоднократное неисполнение работником без уважительных причин своих трудовых обязанностей». А так как «неоднократное неисполнение» было зафиксировано комиссией, состоящей из сотрудников МГБ, то оспорить запись шансов ни у кого не было. Ну, собственно, никто оспаривать и не стал, уволенные рабочие (которых было почти одиннадцать тысяч) просто подняли в городе бунт…

То есть не все одиннадцать тысяч бунтовать отправились, реально бузить стали человек пятьсот и бунт был почти мгновенно подавлен — но Лаврентий Павлович был сильно возмущен самим фактом закрытия завода, который, по его мнению, и привел к таким последствиям, поэтому довольно сильно поругался с Пономаренко.

— Лаврентий Павлович, вы все же не кипятитесь. Полгода назад мы произвели проверку и выяснили, что завод выпускает сто процентов брака. Мы объяснили руководству завода, что страна такого терпеть долго не намерена и дали полгода на исправление — но повторная проверка показала, что качество продукции стало еще хуже. Кроме всего прочего, вторую проверку проводило МГБ, поскольку во время первой возникли серьезные подозрения в том, что завод брак гонит умышленно: многочисленные ремонтные артели уже по дороге, по которой машины перегонялись в другие республики, ремонтировали эти машины, имея все необходимые запчасти — которые, оказывается, на заводе и делались и откуда воровались. Так что дальше содержать эту, по факту, организованную воровскую банду страна позволить себе не может, и не только по экономическим, но и по политическим причинам…

— Но в городе теперь одиннадцать тысяч человек остались без работы!

— Мы, конечно, можем все одиннадцать тысяч отправить за решетку, однако если можно обойтись без этого… а завод будет перепрофилирован, автомобилей у нас хватает. Немцы грузовики на четырех заводах делают, две трети производства нам отправляют, теперь еще чехи машины в Союз везут — так что не нужен нам этот завод. И в Ереване, кстати, тоже постройку автозавода мы отменяем. К сожалению, пока что практика показывает, что на Кавказе серьезное машиностроение развивать невозможно, кроме, разве что, Азербайджана — но там нефтяная промышленность еще с дореволюционных времен существует, рабочие традиции уже сильны…

— Но если мы не будем развивать республики…

— Мы развивать республики будем. Но развивать в них нацизм в любой форме — нет. Для нас безразлично, какая у человека национальность, у нас все люди равны. В том числе равны и перед законом, и преступники — любой национальности — за противозаконные действия должны отвечать независимо от того, представителями какой национальности или какой республики они являются…

На том, собственно, спор и закончился: Лаврентий Павлович прекрасно знал, как умеет «бороться с нацизмом» Николай Семенович и далее высказывать «претензии» не стал. Когда умер Сталин, его — крепкого «хозяйственника», за полтора года «вытянувшего» из разрухи Украину — избрали на высший партийный пост считая, что он будет заниматься именно «хозяйством». Но никто не обратил внимания на то, что для «вытягивания» республики товарищ Патоличев создал мощнейшую «репрессивную» систему, с помощью которой, собственно, на Украине и получилось у него навести порядок в экономике. А став руководителем всей страны, точно так же «навел порядок в хозяйстве» и в руководстве СССР, причем порядок он навел «через идеологию». Любителей громко декларировать красивые лозунги Николай Семенович ненавидел со времен работы в Ярославле, да так ненавидел, что о том, куда делось множество «ответственных товарищей», оставалось лишь догадываться, а идеологический отдел ЦК в полном составе даже мыть золото в Магадан отправлен не был…

Зато экономика СССР крепла на глазах. И финансирование довольно затратных проектов в ВПК шло бесперебойно, да так, что народ практически «не замечал» того, что многие миллиарды тратились на вещи, о которых простые люди даже не догадывались. Да и не хотели «замечать», им хватало видимой части того, что предприятия ВПК выпускали. Самолеты летали почти в каждую деревню… ну, не в каждую, но часто даже в райцентр самолетом добраться стало проще, чем автобусом. Но еще чаще в райцентр людям и ехать не требовалось: все, что для нормальной жизни требовалось, было доступно уже действительно в каждой деревне. И особенно становилось доступно семьям, в которых рождался третий ребенок: на такие все блага социализма начинали просто потоком литься. Школьная форма для всех детей — бесплатно, питание в школах (минимум двухразовое) — бесплатно, предметы гигиены и детская одежда — за полцены, бесплатный проезд в городском и пригородном транспорте, еще куча дополнительных привилегий. И денег в СССР на все это хватало. Потому что товарищ Патоличев — в полном соответствии с заветами Сталина — во главу угла ставил улучшение жизни трудящихся.

Собственно, это стало причиной того, что почти каждому предприятию ВПК спускались планы по выпуску разных товаров «народного потребления» — а предприятия, у которых основные планы были все же несколько иные, такие производства старались изо всех сил «оптимизировать».