О последствиях финансовых кризисов в странах с «формирующимися рынками» (в том числе в России в 1998 году) сказано и написано уже достаточно много. Немало сказано и о той «добыче», которая попадает в пасть западных «инвесторов-акул». Но при этом часто забывается самое главное следствие (или самый главный результат). Страны периферии мирового капитализма (ПМК) вынесли из этого кризиса очень простой урок: чтобы защититься от спекулянтов и инвесторов-акул, необходимы большие валютные резервы. Именно с этого времени центральные банки стран ПМК начали высокими темпами накапливать международные резервы, создавая тем самым устойчивый спрос на «продукцию» Федеральной резервной системы США. Это и был главный результат серии финансовых кризисов, организованных спекулянтами в прошлом десятилетии.

Об этом результате кризисов 1990-х годов красноречиво свидетельствует статистика. Объём мировых валютных резервов с 1600 млрд долл. в начале 1999 года возрос до более 7000 млрд долл. в середине 2008 года.

При этом резервы в странах с «формирующимися рынками» за указанный период возросли с 1000 млрд долл. до 5500 млрд долл. 70 % общего прироста пришлось всего на три страны – Китай, Японию и Россию. Валютные резервы в Китае выросли в 12 раз (со 146,6 до 1756,7 млрд долл.), в Японии – в 4,6 раза (с 211,4 до 973,8 млрд долл.), в России – в 82,7 раза (с 6,7 до 554,1 млрд долл.). Среди других крупных держателей валютных резервов в середине 2008 года были следующие страны (млрд долл.): Индия – 302,3; Тайвань – 290,1; Бразилия – 199,8; Алжир – 133,2; Таиланд – 103,0; Мексика – 93,0; Турция – 75,5[253].

Литература к главе 20

1. Биггс Бартон. Вышел хеджер из тумана… Пер. с англ. – М.: Вершина, 2007.

2. Владегиров Т Фиктивный капитал. Изменения его в условиях современного капитализма. Пер. с болг. – М.: изд-во иностранной литературы, 1963.

3. Егишянц С. А. Тупики глобализации: торжество прогресса или игры сатанистов? – М.: Вече, 2004.

4. Кобяков А. Б., Хазин М. Л. Закат империи доллара и конец «Pax Americana». – М.: Вече, 2003.

5. Кохен Д. Страх, алчность и паника на фондовых рынках. Пер. с англ. – М.: СмартБук; И-трейд, 2009.

6. Мартин Г.-П., Шуманн Х. Западня глобализации. Атака на процветание и демократию. Пер. с нем. – М.: Издательский дом «АЛЬПИНА», 2001.

7. Мусатов В.Т США: биржа и экономика. – М.: Наука, 1985.

8. Мусатов В.Т Международная миграция фиктивного капитала. – М.: Международные отношения, 1983.

9. Платонов О. А., Герхох Райзеггер. Почему погибнет Америка. Взгляд с Востока и Запада. – М.: Эксмо-Алгоритм, 2005.

10. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. Под ред. Делягина М. Г. – М.: ИНФРА-М, 2000.

11. Равви Батра. Мошенничество Гринспена. Пер. с англ. – Минск: «Попурри», 2006.

12. Энгдаль У. Ф. Финансовое цунами. Части 1–4. // Интернет. Сайт «Война и мир».

Производные инструменты, или окончательная виртуализация финансов

Выше мы уже сказали о виртуальных «объектах интеллектуальной собственности», которые стали доминировать в активах многих корпораций нефинансового сектора (производство бытовых промышленных товаров, торговля, бизнес развлечений, общественное питание). Помимо этого появился ещё один класс виртуальных активов – финансовых. Речь идет, прежде всего, о производных финансовых инструментах (ПФИ). Часто их называют просто деривативами, или дериватами.

Основные виды деривативов – опционы, форварды, фьючерсы.

Например, опцион – это «срочная сделка, по которой одна из сторон приобретает право принятия или передачи актива по фиксированной цене в течение определённого срока, а другая сторона обязуется по требованию контрагента обеспечить осуществление этого права за денежную премию, возлагая на себя обязанность передать или принять предмет сделки по фиксированной цене»[254].

В сделке под названием «опцион» одна сторона оказывается обязательно в выигрыше, а другая – в проигрыше. Всё зависит от того, как будет складываться ситуация на рынке того актива, который является предметом опциона (скажем, как изменилась цена на нефть или как изменились процентные ставки на рынке кредитов).

Сегодня деривативы уже почти не используются по своему первоначальному назначению (страхование рисков), а потому крайне редко заканчиваются реальной поставкой актива (товара). Никто этого и не скрывает. Вот, например, в энциклопедическом словаре «Деньги и банки» читаем статью «Фьючерсный контракт»:

«Соглашение о будущей поставке предмета контракта… Заключение фьючерсного контракта, как правило, имеет целью не реальную поставку-приемку актива, а хеджирование или игру на разнице цен»[255].

Считается, что отцом-основателем рынка ПФИ стал А. Гринспен, который сел в кресло Председателя ФРС в 1987 г. Накануне (в 1986 г.) на фондовом рынке США произошёл обвал, так как он оказался «перегретым», а «перегрев» устроил предшественник Гринспена – Пол Волкер, который всячески стимулировал превращение рядового американца в «игрока» на бирже. Многие мелкие инвесторы тогда разорились, а биржа была поставлена под жёсткий контроль. Некоторые специалисты характеризуют кризис 1986 г. как окончание в Америке эпохи «промышленного капитализма» и точку перехода к эпохе «финансового капитализма». Новый глава Федерального резерва решил создать новый спрос на деньги, выведя его за пределы биржи. Так стал создаваться внебиржевой рынок ПФИ, не регулируемый и не контролируемый государством, что породило невиданный размах спекулятивных операций с применением деривативов. Изначально производные инструменты, или деривативы, создавались для того, чтобы участники любых рынков (товарных, финансовых) могли снижать («хеджировать») риски – ценовые, валютные, кредитные, страновые и т. п. Как инструменты хеджирования деривативы в ограниченных масштабах использовались и раньше (даже в XIX веке), но в новых условиях они начали «отрываться» от тех рынков, которые некогда обслуживали, и стали «жить своей жизнью», т. е. сделки с применением ПФИ не кончались поставками товаров (активов). Не будем углубляться в технические детали операций с опционами и фьючерсами. Отметим лишь, что операции на рынках деривативов стали напоминать игру азартных игроков, эта похожа на обычное пари (спор) на деньги.

Со временем производные инструменты становились всё сложнее. Например, инвестиционными фондами рынку стали предлагаться сложные структурированные облигации, доходность которых привязывалась к соответствующей стратегии управления долгов, находившихся в инвестиционных портфелях этих фондов. Стратегии управления опирались на сложные математические модели, которые понять обычному инвестору было уже невозможно. Результаты реализации стратегий и финансовые результаты инвесторов (доходы или убытки) рассчитывали компьютеры.