беспокоит. Я беру с заднего сиденья сумку и, перекинув ее через плечо, подхожу к двери и забираю Блейк. Я закрываю пассажирскую дверь, а задняя с грохотом распахивается перед клубом, когда я иду через парковку. Ее придерживает для меня Тай и смотрит на Блейк.

— Она в порядке?

— Да, — лгу я, пытаясь убедить больше себя, чем его.

Я твержу себе, что это просто была долгая ночь. Между нашей ссорой, фиктивным разводом, сексом в моем бункере и двумя убийствами — ей просто нужно немного отдохнуть.

Клуб в полном разгаре, но звук песни «Honesty» Хэлси, кажется, даже не смущает ее. Я несу Блейк по лестнице, затем в лифте на четвертый этаж, по длинному коридору, где Тай отпирает для меня дверь.

— Вот, держи, — он засовывает ключ в мой задний карман, так как у меня сейчас заняты руки.

— Спасибо, чувак.

— Всегда пожалуйста. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько тебе нужно, — Тай закрывает за мной дверь, оставляя нас наедине, и я иду с Блейк в заднюю хозяйскую комнату и прямо в ванную. Мне нужен душ. Я покрыт не только кровью, но и грязью от копания могилы.

Усадив ее на столешницу из черного мрамора, я начинаю раздевать ее, а она молчит. Ее глаза остекленели — она смотрит на меня, но ничего не видит.

— Нам нужен душ, — говорю я ей, и Блейк медленно кивает в знак согласия. Она слушает, значит, я еще не совсем ее потерял.

Оставив Блейк на столешнице, я захожу в душ и включаю воду. Раздевшись, я поднимаю Блейк на руки и несу в душ. Я ставлю ее на ноги, но прижав своим телом к белой кафельной стене, направляю на нас поток горячей воды, смывая еще одну ночь мертвых тел.

Блейк моргает, ее глаза фокусируются на моих.

— Вот моя девочка, — с облегчением выдыхаю я, провожу рукой по ее мокрым волосам и улыбаюсь ей.

— Ты веришь в рай и ад? — тихо спрашивает Блейк, и я вижу, как ее голубые глаза наполняются слезами. — Я никогда об этом не задумывалась…

Она облизывает губы.

— Но должно же быть что-то лучше, чем это, правда? Столько ненависти. Столько обмана. Как кто-то может знать, что настоящее, а что фальшивое?

— Нет, — честно отвечаю на ее вопрос я. — Я не верю в жизнь после смерти.

Ее глаза находят мои, и я в который раз ненавижу то, какой уязвимой она выглядит — почти сломленной. Я хочу сделать ее целой. Это моя работа как ее мужа. Она принадлежит мне, а Мэтт все еще контролирует ее эмоции, заставляя ее сомневаться во всем.

— Лорды показали мне, что тьма существует. Что не обязательно умирать, чтобы сгореть. А потом появилась ты…, — я кладу обе руки на ее мокрое лицо, и она моргает, от чего по щеке стекает первая слезинка. — Я могу видеть тебя, прикасаться к тебе и целовать тебя.

Я вытираю ее большим пальцем.

— Я могу любить тебя, — я опускаю глаза на ее пухлые губы, и нижняя дрожит. — Ты, Блейкли Рэй Арчер, — мой рай.

Отпустив лицо Блейк, я беру ее левую руку и подношу костяшки пальцев к губам, целуя обручальное кольцо.

— Я дал обет защищать тебя, Блейк, и я покажу любому, кто попытается причинить тебе боль, мою версию ада.

Я готов поджечь весь мир, а вместе с ним и себя, если это означает спасти ее.

БЛЕЙКЛИ

Это реально!

Это то, чего я хотела. Все это время. Принятия, любви, понимания. Что если он прав, и это все, что мы получим? И когда ты умираешь, тебя просто… нет. В конце концов, ни для кого не останется даже воспоминаний.

Я могу жить с этим, потому что у меня есть он.

Обвивая руками его шею, я притягиваю его лицо к своему. Его руки ударяются о стену, оставляя между нашими губами минимальное пространство. Я смотрю на его волевой подбородок, изгиб губ и зеленые глаза — теперь, когда я знаю, кто он на самом деле, они выглядят по-другому, более сексуально, что заставляет мою кровь бурлить.

Я знаю, кто ты, Раят Александр Арчер. Я не боюсь того, что вижу, и не стыжусь.

От воды его темные волосы намокли, и несколько длинных локонов упали на лицо и попали в глаза. Наклонившись вперед, он прижимается своими губами к моим, но я отстраняюсь настолько, чтобы снова встретиться с его глазами и прошептать:

— Я люблю тебя, Раят.

Его губы захватывают мои, и я открываюсь для него, позволяя ему взять контроль над собой. Это страстно и в то же время необходимо. Вода, падающая на нас, делает наши губы скользкими, а поцелуй грязным. Его зубы врезаются в мои, и я издаю стон, желая, чтобы они впились мне в кожу, чтобы у меня остались гребаные шрамы, чтобы навсегда сохранить напоминание о сегодняшней ночи.

Я думала, что знаю, какой будет любовь, выйдя замуж за Мэтта. Не то, о чем я мечтала, но вполне терпимо. Раят показал мне, что есть нечто большее. Я больше не соглашаюсь на что-то, я беру это.

Одной рукой Раят зарывается в мои мокрые волосы, и я обхватываю его левой ногой за бедро.

— Блядь, Блейк, — рычит он, отрывая свое лицо от моего. Его губы опускаются к моей шее, и я наклоняю голову в сторону. — Я так чертовски сильно тебя люблю.

Я прерывисто втягиваю воздух.

— Я люблю…

Его губы снова захватывают мои, и Раят опускает руку. Затем вводит в меня свой твердый член. Ударившись затылком о стену, я задыхаюсь, чувствуя, как он растягивает меня. Я все еще чувствительна, но я не собираюсь отказывать ему. Не сейчас. Никогда.

Раят Арчер — убийца, и все, о