чем я могу думать, это о том, как бы я хотела доказать свою любовь к нему так же, как он ко мне. Он заслуживает этого. Кровь за кровь. Он так много пролил за меня. Я не боюсь пролить кровь за него.

Я задыхаюсь, впиваясь руками в его кожу, чувствуя, как напрягаются его мышцы, пока его пальцы впиваются в мою задницу, и он поднимает меня на ноги.

— Да, — задыхаюсь я, когда он вытаскивает и вставляет в меня свой член, и я ударяюсь спиной о стену. — О, Боже.

Мои глаза закрываются, и он увеличивает темп, трахая меня так, как мне нравится.

Вода из распылителей проскальзывает между моими приоткрытыми губами, и я глотаю ее, пытаясь отдышаться. Если это то, что чувствуешь, когда тонешь, я не хочу быть над водой.

Ванная наполняется его рычанием и звуком шлепков наших тел. Сжимаю ноги вокруг его бедер, и скрещиваю лодыжки, цепляясь за его скользкую кожу. Я не могу подпустить его достаточно близко, достаточно глубоко. Я хочу, чтобы этот мужчина поглотил меня. Взял то немногое, что осталось от меня, и сделал это своим.

Я не из тех женщин, которым нужно знать, кто я. Все, что мне нужно знать, — это кто я рядом с ним. И я точно знаю, кто я — я его. Все остальное, блядь, не имеет значения.

Он врезается в меня, его член попадает в ту точку, которая всегда заставляет мое тело гореть изнутри. Мои стоны становятся громче, дыхание тяжелее.

Он отрывает меня от стены только для того, чтобы швырнуть на другую стену напротив нас, заставляя меня вскрикнуть.

— Это то, что я хотел услышать, — рычит он. Его рот переходит на мою шею, и я чувствую, как он посасывает мою кожу.

— Раят! — я выкрикиваю его имя, мое сердце уже колотится, огонь разгорается. Он начинает двигаться сильнее, быстрее, зная, что я близко. Закрыв глаза, я позволяю волне накрыть меня, зная, что уже тону. Почему бы не позволить ей меня смыть?

***

Я лежу в постели, слушая грохочущую под нами музыку. Это не так уж плохо, но определенно заметно.

— Мне нужно вернуться в коттедж, — говорю я.

— Ты туда не вернешься, — заявляет он, входя в спальню с полотенцем, обернутым вокруг бедер. Вода все еще стекает по его рельефной груди и прессу. Его руки покраснели от царапин, оставшихся после моих ногтей.

— Мне нужно взять учебники для завтрашних занятий.

Сегодня понедельник, и мне нужно возвращаться в Баррингтон. Черт, я так сильно отстану. К настоящему времени я уже все проваливаю. Я пропустила так много работы, но это того не стоило. В то время мне было все равно, тогда я собиралась жить в бегах. Теперь это уже не тот случай.

Раят как раз собирается вытереть волосы, но останавливается. На его губах появляется улыбка, а затем он начинает смеяться.

— Что смешного? — я сажусь.

— Ты закончила школу, Блейк, — объявляет он.

— Прости? — спорю я.

— Ты ушла. Думаешь, люди не поймут, что тебя там не было?

Честно говоря, я никогда по-настоящему об этом не задумывалась. Когда ты бежишь, спасая свою жизнь, занятия в колледже уже не имеют значения.

— И что? Я просто не могу не вернуться. Раят, мне нужна степень.

И меня убьют родители. Может быть, это еще одна причина, по которой отец так злился на меня за то, что я уехала из города.

— Не волнуйся, я все прикрыл, — отмахивается он.

Вскинув бровь, я медленно повторяю его слова.

— Ты прикрыл?

Раят кивает.

— Что, черт возьми, это значит? — мне нужно, чтобы он объяснил, что именно сделал.

— Рассказал всем, что мы взяли недельный отпуск для нашего медового месяца. — пожимает плечами он. — Мы были молодоженами. Это вполне логично.

— Что? — таращусь на него я. — А как же остальные две недели?

— Я заплатил кое-кому, чтобы они тебя заменили. Они будут подменять тебя до конца года, — непринужденно объясняет он. Как будто нет ничего страшного в том, что кто-то другой ходит в школу вместо меня.

— Раят… — рычу я его имя, но сделав паузу, обдумываю сказанное им ранее. Он сказал «мы»? — Ты тоже прогуливал ту первую неделю?

— Я прогуливал каждый день.

Я задыхаюсь.

— Раят! Какого хрена ты это делал?

— Ты ожидала, что я буду жить дальше? Сидеть на гребаных уроках, пока ты была в бегах и в опасности? — резко усмехнувшись, спрашивает он.

Я фыркаю.

— Я была в порядке.

Его глаза становятся большими от этой лжи, всякая игривость теперь исчезла.

— Ты, блядь, серьезно сейчас?

Вместо того чтобы сказать еще одну фразу, я скрещиваю руки на обнаженной груди.

— Этот человек собирался тебя убить, — рычит он.

— Из-за тебя, — выплевываю я.

Раят напрягается, его глаза темнеют.

— Прости?

Как он посмел принимать за меня такое важное решение? Но я не знаю, почему я удивлена. Я имею в виду, посмотрите, как мы сюда попали.

— Он сказал мне, что ты ему должен. Что он собирался отправить меня тебе по частям. Так что я была в опасности только из-за тебя.

Для него это не новость. Раят только что заставил Эшли признаться, что человек по имени Дерек — я предполагаю, что это он — был послан следить за мной. Но я не рассказывала ему, что этот парень проболтался.

— Он сказал тебе это дерьмо, и ты только сейчас мне об этом говоришь? — кричит Раят, его лицо становится красным.

Я небрежно пожимаю плечами.

— Ты никогда не спрашивал. Ты был слишком занят