Кладбище окутала неестественная тишина. Кирквуд изумленно смотрел на Эвелин, не в силах поверить, что опасность миновала.

— Эй! — выкрикнул он в пространство, надеясь, что люди, напавшие на шайку хакима, их друзья.

Раздавшийся в ответ голос вызвал у него приступ невероятной радости.

— Кирквуд! Мама! — кричала Миа. — Вы не ранены?

Он с облегчением взглянул на Эвелин.

— Нет, у нас все хорошо! — громко отозвался он.

Настороженно оглядываясь, он медленно выпрямился, вздрогнув от боли в плече.

За ним последовала Эвелин. От деревни к ним бежали Миа и какие-то вооруженные люди.

Эвелин начала ощупывать рану Кирквуда, но тот отпрянул, ощутив резкую жгучую боль.

— Ничего страшного, — успокоил он ее и посмотрел на поросший лесом склон холма за кладбищем.

Где-то там по-прежнему скрывался хаким.

Эвелин поняла, о чем он думает.

— Том! — предостерегающе окликнула она.

Он уже направился к убитому стрелку хакима.

— Том, не надо! — крикнула она, когда он нагнулся и взял автомат убитого.

Он проверил магазин, обнаружил две запасных обоймы на поясе убитого, одну сунул в карман, вторую вставил на место и послал пулю в ствол. Миа и люди Абу Барзана были почти рядом.

— Оставайся с матерью! — приказал Кирквуд Миа и побежал к стене.

Он неловко перелез через стену, стараясь не задеть раненую руку, кинул быстрый взгляд на Эвелин и Миа и побежал вниз по склону.

— Чего вы ждете? — закричала Эвелин на людей Абу Барзана. — Идите с ним! Сайду! — добавила она по-арабски: — Помогите ему.

Кивнув, они помчались догонять Кирквуда.

Кирквуд с трудом бежал по лесу. Солнце уже садилось, и под деревьями сгущалась темнота. Частое отрывистое дыхание отдавалось у него в ушах, каждому шагу вторила резкая боль в плече, глаза неустанно рыскали по сторонам в поисках хакима. Сзади слышался топот бегущих следом за ним людей Абу Барзана.

Могучий организм Кирквуда слабел от потери крови, голову застилал туман. Он бежал, стиснув зубы, призывая на помощь оставшиеся силы, движимый яростью и возмущением.

До его слуха донеслось глухое тарахтение заводимого двигателя. С каждым его шагом звук становился громче, нарастал, вращающиеся лопасти с шумом разгоняли воздух.

Он понял — хаким может скрыться. Это придало ему сил, и Кирквуд стремительно понесся вниз по склону. Он представил себе вертолет, представил, как хаким с издевательской усмешкой машет ему сверху, и с удвоенной скоростью рванулся вперед. Он не мог допустить побега хакима. Не мог даже оставить его жить.

Сквозь игру света и теней между стволами высоких тополей он увидел хакима, поднимающегося в огромную машину. Он выскочил из-за деревьев, и в него ударила плотная волна воздуха и пронзительный вой мотора вертолета, набирающего высоту.

Фюзеляж вертолета «Ми-25», похожего на страшного мутанта осы, был повернут к нему. Он видел толстый стеклянный купол над кабиной и орудийные башни с торчащими по бокам крылышками, оснащенные пусковыми установками и другими приспособлениями. Два пилота смотрели на него сквозь стекло и быстро поднимали машину вверх.

Поставив пистолет-пулемет на автоматическую стрельбу, Кирквуд поднял ствол и начал стрелять. Опустошил одну обойму, затем вторую.

Больше у него ничего не осталось.

Каждый выстрел больно отдавался в плече, но он продолжал крепко сжимать оружие, безжалостно опустошая магазин, поливая поднимающегося стервятника огнем. Пули выбивали искры из металлического корпуса, но несколько выстрелов попали в стеклянную кабину. После первого стекло мгновенно покрылось трещинами, после других оно вдруг окрасилось изнутри кровью. Значит, ему удалось ранить одного из пилотов. Огромный вертолет неуклюже накренился, мотор дико взревел. Подбежавшие к Кирквуду люди Абу Барзана принялись осыпать вертолет огнем из своих автоматов. Он резко накренился, боком скользнул вниз, и лопасти винта срезали верхушки крон деревьев. Мощные лопасти запутались в ветках деревьев, и на мгновение показалось, будто весь лес — огромная сеть, в которую попалась ценная добыча. Ожидая неминуемого взрыва, способного уничтожить весь холм, Кирквуд со страхом подумал об Эвелин и Миа, а сам машинально отступал назад и угрюмо следил за угрожающе покачивающимся «Ми-25». Казалось, вот-вот он повернется боком и тяжело рухнет вниз, но в последний момент второму пилоту удалось справиться с управлением. Машина резко дернулась назад, накренилась в другую сторону, высвободив лопасти из путаницы ветвей, и рванулась вверх.

Набирая высоту, вертолет вращался вокруг своей оси, вынудив нападающих пригнуться, иначе их задел бы тяжелый хвост машины, затем развернулся и полетел прочь. С яростью и взрывом досады Кирквуд смотрел вслед удаляющемуся вертолету, как вдруг услышал сзади, со стороны деревни, какой-то странный звук, походивший на резкий хлопок. Ничего подобного ему не приходилось слышать. Хлопок мгновенно сменился свистом рассекаемого воздуха. Он взглянул вверх и увидел тонкую нить инверсии, оставленную узкой белой трубкой, стремительно пронесшейся по облачному небу в направлении вертолета и врезавшейся прямо в него. Послышался негромкий взрыв, и через секунду над вертолетом возник большой огненный шар. Огромные лопасти отделились и, вращаясь, разлетелись в разные стороны. Фюзеляж неуклюже завертелся в воздухе колесом, затем тяжело рухнул на землю и взорвался, выбросив громадное облако пламени.

Эвелин и Миа сбежали с холма и увидели Кирквуда, обессиленно прислонившегося к стволу дерева. По его бледному лицу текли струйки грязного пота, он едва дышал, но, как только они приблизились, он немного оживился. С ними были двое мужчин, один из которых по-прежнему держал на плече ручной гранатомет «СА-14». Мужчины — курдские друзья Абу Барзана — кричали от восторга и радостно хлопали друг друга по спине и плечам. А вдали, на фоне меркнущего неба, поднимался черный столб дыма.

Эвелин не сводила глаз с Кирквуда, а Миа стала быстро бинтовать ему рану, пытаясь остановить кровотечение.

Он не знал, с чего начать.

— Эвелин, — с трудом выговорил он, чувствуя, как его покидают последние силы. — Поверь, я никогда… — Сознание тяжелой вины сдавило его горло, и он не смог продолжить.

Она твердо встретила его взгляд:

— Ничего, потом поговорим.

Он благодарно кивнул, но оставался один вопрос, который не мог ждать.

Он посмотрел на Миа и перевел взгляд на Эвелин.

— Она?.. — отчаянно надеясь услышать подтверждение, спросил он.

— Да, — кивнула Эвелин. — Миа — твоя дочь.

— Так как же тебя звать? — спросила Миа. — Билл, Том или, может, как-то еще?

— Том, — с виноватой улыбкой сказал он, обернувшись к Эвелин. — Том Вебстер.