– Эта игра – она что, имеет какое-то отношение к ее смерти? – спросила Клер.

– Мы этого еще не знаем, – ответил Ребус.

– И у вас нет ни подозреваемых, ни… версий?

– Версий у нас, к сожалению, даже больше, чем нужно, – поспешил заверить ее Ребус. – Вот вы назвали мистера Костелло «высокомерным сукиным сыном»… Можете вы что-нибудь добавить к этой характеристике?

– В каком смысле?

– Нам известно, что Дэвид и Филиппа нередко ссорились, причем выяснение отношений носило достаточно бурный характер…

– Ну, Филиппа никогда в долгу не оставалась: когда на нее нападали, она всегда отвечала тем же. – Клер Бензи неожиданно встала, глядя в пространство перед собой, и Ребус уже не в первый раз за свою жизнь пожалел, что не умеет читать мысли.

– Ее ведь задушили, правда? – спросила Клер.

– Да, задушили.

– На лекциях по судебной медицине нам читали… В общем, человек, которого душат, всегда сопротивляется. Он кусается, царапается, лягается…

– Только если он не лежит без сознания, – негромко сказал Ребус.

Клер на мгновение крепко зажмурилась. Когда она снова открыла глаза, в них стояли слезы.

– Без сознания? – переспросила она.

– Преступник пережал ей сонную артерию, – пояснил Ребус.

– Он должен был оставить прижизненные повреждения… – Клер Бензи шпарила как по учебнику.

Шивон кивнула.

– Господи, бедная Флип!… Кажется, мы только вчера были школьницами, и вот…

– Кстати, где была ваша школа? Здесь, в Эдинбурге?… – спросил Ребус и ненадолго замолчал, дожидаясь, пока Клер кивнет. Во время первого интервью полицейские не расспрашивали девушку о ее прошлом, считая, что оно не имеет отношения к Флип.

– Здесь живут ваши родители?

– Они живут здесь сейчас, а тогда у нас был дом в Косленде.

– В Косленде? – Ребус нахмурился. Название казалось ему смутно знакомым.

– Это небольшой поселок… почти деревня. Он находится в полутора милях от Фоллза.

Ребус непроизвольно сжал руками подлокотники кресла.

– Вы знаете Фоллз?

– Знала когда-то.

– И бывали в «Можжевельниках», усадьбе Бальфуров?

Клер невесело улыбнулась.

– Бывала – это еще мягко сказано. Какое-то время я практически там жила, а у себя дома – гостила.

– Что было потом? Ваша семья переехала?

– Да.

– Почему?

– Мой отец… – Она не договорила. – Нам пришлось переехать ближе к его работе.

Ребус и Шивон незаметно обменялись взглядами. Обоим было ясно, что Клер собиралась сказать что-то совсем другое.

– Вы с Филиппой когда-нибудь ходили к водопаду? – небрежно поинтересовался Ребус.

– Разве вы знаете те места?

Ребус кивнул:

– Проезжал там раза два или три.

Клер мечтательно улыбнулась, глядя куда-то в пространство.

– Мы там играли… Это было наше зачарованное королевство. Страна Вечной Жизни, как мы его называли. Ах, если бы мы только знали!…

Тут она разрыдалась. Шивон бросилась ее утешать, а Ребус вышел в приемную и попросил секретаршу принести воды. Когда он вернулся, держа в руке стакан, Клер уже успокаивалась; Шивон стояла рядом, положив руку на плечо девушки. Ребус протянул Клер воду, и она громко высморкалась в платок.

– Спасибо, – сказала она.

«Си-оо» – вот как это прозвучало.

– Я думаю, мы узнали достаточно, чтобы двигаться дальше, – сказала Шивон, и Ребус кивнул, хотя был не совсем с ней согласен.

– Вы нам очень помогли, Клер, – сказал он.

Шивон в свою очередь тоже кивнула:

– Возможно, мы еще раз свяжемся с вами, если понадобится что-то уточнить.

– Да, конечно…

Шивон протянула девушке служебную визитку.

– Вот, возьмите. Если меня нет на месте, звоните на пейджер.

– Ладно. – Клер засунула карточку в одну из своих папок.

– Вы уверены, что с вами все в порядке?

Клер кивнула и прижала папки к груди.

– Я пойду, – сказала она. – У меня еще одна лекция, мне не хотелось бы ее пропускать.

– Доктор Керт сказал нам, что вы – родственница Кеннетта Ловелла. Это действительно так? – внезапно спросил Ребус.

Клер повернулась к нему.

– Да, только по материнской линии… – Она явно ждала еще каких-то вопросов, но Ребус пока не успел их придумать.

– Еще раз спасибо, Клер, – сказала Шивон.

Девушка повернулась к выходу, и Ребус открыл

и придержал для нее дверь. Клер уже готова была шагнуть в приемную, когда он сказал:

– Еще один, последний вопрос, Клер…

– Да? – Она остановилась и посмотрела на него.

– Вы сказали, что когда-то хорошо знали Фоллз… – Ребус дождался утвердительного кивка. – Значит, вы давно там не были?

– Я не помню. Может быть, я и проезжала мимо, но…

– Понятно. – Клер Бензи уже шагнула за порог, когда он добавил: – Но вы, я вижу, знакомы с Биверли Доддс…

– С кем?

– На вас сделанный ею браслет.

Клер подняла руку.

– Этот?… – Браслет был действительно очень похож на тот, который купила себе Джин: разноцветные отполированные камни просверлены и нанизаны на толстую капроновую нитку. – Мне его подарила Флип, сказала – у него «добрая аура» или что-то в этом роде… – Клер пожала плечами. – Впрочем, я в это не верю.

Она ушла. Ребус проводил ее взглядом, потом закрыл дверь.

– Ну, что скажешь? – осведомился он, поворачиваясь к Шивон.

– Даже не знаю, что сказать… – призналась Шивон, разводя руками.

– Думаешь, играет?

– Во всяком случае, ее слезы выглядели достаточно натурально.

– Разве не так должно быть у хороших актеров?

Шивон села на стул Клер.

– Если перед нами только что был убийца, то он достаточно хорошо запрятан – вот все, что я могу сказать.

– Эта история о том, как Флип подошла к ней в баре и рассказала о головоломке, которую сумела разгадать… Что, если ничего этого на самом деле не происходило, потому что Клер и так знает ответ?

– Потому что Клер – Сфинкс?…

– Или еще один игрок.

– Тогда зачем она вообще нам об этом рассказала?

– Она рассказала, потому что… потому что… Не знаю. – Ребус так и не сумел придумать подходящего объяснения.