попа, нацепил на него наручники и привёл «тело» в вертикальное положение.

Снял парализующее заклятие.

Попытался допросить.

Но ничего кроме сугубо религиозной ругани, состоящей из стандартного набора «Бог вас всех покарает!», «Слуги Врага рода человеческого!» и подобной чепухи, так от него и не добился. И так как поп не желал затыкаться и после окончания блиц-допроса, залепил ему онемение и в таком положении потащил наружу.

Всё у него получалось как-то... отработанно. Буднично. Быстро, без лишних движений. Даже лишних слов и то не было. Чётко, коротко, утилитарно. Чувствовалась длительная многосотлетняя практика.

Меж тем беспокойство за Ирину у Людмилы Зверевой всё больше и больше боролось с чувством долга.

- Стоит успокоиться. - как-то очень спокойно сказал Саблезубый и укоризненно посмотрел на Людмилу.

- «Делай что должно, и будь что будет» - процитировал он римлянина, - Вероятность того, что ритуал оборвут, я считаю, велика.

- Утешаешь... - тяжело вздохнула Зверева. - Спасибо.

На улице солдаты спешно «упаковывали» паникующих прихожан в наличные грузовики. Но и всё равно, некоторые из эвакуируемых не спешили. Всё оборачивались на вход в Храм. И когда увидели, что выводят священника и церковного старосту в наручниках, попробовали дёрнуться на защиту. Солдатики даже не успели среагировать, как прилетело...

Где-то в полукилометре от наличной Церкви поднялся столб пыли и пара в обрамлении тучи обломков. И только через пару секунд прилетела ударная волна. Сильно ослабленная расстоянием, но для большинства, и в первую очередь для энтузиастов-освободителей, этого хватило.

Они бросили дурные мысли и резво кинулись грузиться.

Саблезубый, посмотрел на дураков, спешно сматывающихся, на солдатиков, преисполненных сур-рового долга и героизма, на поднимающийся вдали столб пыли, и потянул за шиворот попа, умудрившегося запутаться в своих ногах и брякнувшегося на мостовую. И только сейчас заметил главное... Морок ушёл.

- Я же говорил, что успеют. - лениво выговорил он и глубоко вздохнул.

- Думаешь, что это... Главную, Узловую подорвали? - спросила Зверева и поёжилась. Всё-таки, верить в благополучное завершение как бы должность не позволяла, пока не получены чёткие доказательства последнего.

- А что, разве не чувствуешь? Давление пропало. А так как мы с тобой не дошли до состояния «еле стоим», то и до максимума Пентаграмму не «разогнали». Значит, все... или почти все будут жить.

- «Почти»?

- Сердечники. - Коротко пояснил Саблезубый. - И прочие со слабым здоровьем.

Сказал и пожалел. Вспомнил, что у Ирины Зверевой — заблокированное проклятие. Людмила ещё больше напряглась.

- Сейчас этих запакуем и двинем на поиски твоей дочурки. - кивнул он сначала на двух сопровождаемых, а потом на резко тормознувший неподалёку знакомый ПАЗик.

Староста еле смог оторвать взор от пыльного столба в паре кварталов от них и ещё больше побледнел. Хоть и казалось что с его-то и так бледной кожей невозможно, но вот... Видно дошло до него что реально происходит нечто совсем уж запредельное. И очень, очень скверное.

- И... Гражданин Начальник! - заныл он жалостливым тоном. - И что теперь с нами будет?

- А что может быть?! - чуть ли не поперхнулся Саблезубый от возмущения. - Даже если в результате окажется, что погиб всего один горожанин, вот этому...

Он презрительно кивнул на попа.

- ...Грозит вышак. - ответил он. Но заметив, что по злобе говорит на уголовном жаргоне, поправился. - Короче, этому грозит минимум пятнадцать лет, а максимум ВМН. Высшая Мера Наказания. Тебе же... Если суд учтёт твоё искреннее раскаяние, искреннее сотрудничество со следствием, расследующем Дело о Террористическом Акте чуть не окончившемся гибелью нескольких тысяч человек в городе Малый Китеж... то... может и избегнешь ВМН. Так что как приедем, рассказывай всё и без утайки. Может даже до десяточки срок скостишь... Если суд не будет совсем уж злой.

- А... он может быть очень злой?...

- Может. Ведь планировалось вашими убиение очень большого количества людей. Весь Старый Район попадал под удар и должен был вымереть... И вы все. В этой церкви. Были смертниками... Бар-раны на заклание!...

Староста чуть не расплакался. Он знал кто перед ним. И, как следовало из его реакции, что-то знал конкретное. О ритуале, его целях и возможных последствиях.

На этом и закончились его речи.

Саблезубый переглянулся с Людмилой и кивнул. Понял без слов.

Он, волоча за собой обоих задержанных, направился к ПАЗику и выскочившим из него оперативникам. Ему сейчас в управление и на допрос. Пока эти задержанные «тёпленькие».

Зверева же бегом направилась к УАЗику. Искать дочку.

Теперь бы надо успеть с давним Проклятием, что на Ирине. Сейчас блокирующее заклятье ослаблено ударом магиполя большой пентаграммы и явно должно пойти в разнос.

***

Перемещение было хоть и вполне желанным, но всё-таки неожиданным. Коля, как и чуть раньше, до этого, воспользовался знаниями тётеньки Адель, и любезно предоставленной маной. Также она же дала и координаты прыжка. Но вот то, что сейчас творилось вокруг...

Хлопок от взрыва, ими же устроенном, был ошеломляющий.

Коля как раз мотал головой, чтобы сбросить это ошеломление, когда вокруг стали падать обломки. Что помельче падало сразу — куски штукатурки, куски кирпичей, обломки перекрытий, дранка. Чуть более вальяжно вели себя обломки досок. Одна из таких, кувыркаясь в воздухе, сначала упала на крону дерева, под которым они находились, спружинила на ветках, отлетела на рядом стоящую ель и только после этого свалилась на землю. Прямо в метре от Коли.

Такое неожиданное явление обломка, который реально мог покалечить кого-то из его друзей, лежащих рядом, его встряхнуло и заставило суетиться. Он подпрыгнул и попытался затащить поближе к стволу дерева сначала Иру, а после и тётеньку Адель. В последнем ему уже помогал пришедший в себя Андрей.

Они ожидали, что когда спадёт морок, то и колдовство, наведённое на тётеньку Адель тоже исчезнет, но не тут-то было. Они слышали эмоции Адель по «тихой речи». А они были далеки от благостных. Она всё ещё продолжала бороться с наложенным на неё оглушающим заклятьем, стараясь удержаться от сваливания обратно в искусственную кому.

Коля оглянулся вокруг, сообразив, что чего-то не хватает. И только