разноцветных однотонных мантиях, простых, без всяких узоров. Нечеловеческое происхождение прекрасных дев выдавали только полупрозрачные розовые крылышки за их спинами. А, ну и вон та девушка в оранжевой мантии только что слизнула вишенку со дна бокала длинным раздвоенным языком.

А две девушки в зеленых мантиях разных оттенков приобнимали с двух сторон молодого человека в обычных брюках и простой рубашке. Можно было бы подумать, что девушки приобнимают с романтичной целью — наверняка так и думал Клоян, которому было просто хорошо, весело и вкусно в этом сне, — но я-то прекрасно видел хищные взгляды сиренофей и их нетерпеливые поглядывания на наручные часы.

У меня аж руки невольно сжались в кулаки при взгляде на Клояна. Руки так и чесались начистить морду этому гаденышу, но я заставил себя медленно вдохнуть, выдохнуть и продолжить приближаться размеренным шагом к этой компании.

Спокойно, Калипсо. Тебе необходимо быть предельно осторожным и не совершать необдуманных действий.

Как раз в этот момент счастливый Клоян повернулся в нашу сторону, с интересом глянув на «алую» сиренофею, которая вела меня к остальным девушкам. А потом он перевел взгляд на меня.

В глазах парня отразился дикий, животный страх. Улыбка моментально слетела с его вмиг побледневшего лица, он весь сразу как-то сжался, будто пытаясь стать маленьким и незаметным. Вот только что сидел с широко развернутыми плечами, весь такой гордый и самоуверенный — а вот он уже пытается слиться с обстановкой и превратиться в точку.

Увы, Клоян, это не твой сон, и не ты в нем хозяин, так что превратиться в точку ты тут по своему желанию не сможешь.

— Здравствуй, сладенький, — улыбнулся я во все свои тридцать два зуба. — Давненько не виделись.

Вместо ответного приветствия Клоян завизжал от ужаса дурным голосом.

Голос у Клояна был такой, будто я его уже резал, и делал это с максимальной жестокостью.

Ишь, какой слабонервный.

М-м-м… Бальзам на мои уши и мое сердечко.

— Что ж ты так орешь, милый? — ласково поинтересовался я, усаживаясь напротив Клояна и с благодарностью принимая из рук ближайшей сиренофеи бокал с темным айлинором. — Такой чудесный день, птички поют, девы прекрасные светлейшие сидят…

— Темнейшие!!! — тут же в один голос возмутились сиренофеи.

Лица их в мгновения ока поменялись и стали больше похожи на злобные оскалившиеся физиономии. У одной из девушек при этом волосы натурально встали дыбом и превратились в змеи, у другой я заметил удлинившиеся клыки.

— Темнейшие, — покорно согласился я. — Прошу прощения за оговорку, я просто ослеплен вашей неотразимостью. Вы в каждую нашу встречу прекрасны, но сегодня особенно великолепны.

Девушки тут же успокоились и снова лучезарно заулыбались, а вот Клоян нервно сглотнул, кажется, только сейчас поняв, что он не просто с красивыми леди на лесной лужайке оказался. Он попробовал отодвинуться от той феи, которая обнимала его справа, но та с ослепительной улыбкой хищным жестом придвинула Клояна обратно к себе. Я заметил, что при этом ногти на ее руках удлинились и заострились, вспоров рубашку Клояна. Тот еще раз нервно сглотнул и замер на месте, дрожа, как осиновый лист на ветру.

«Экий ты льстец», — не удержался от короткого смешка Эффу, подав голос.

С сиренофеями следует дружить, о великий Эффу. Таких могущественных созданий лучше иметь в друзьях, а не в числе своих врагов.

«Кажется, твой отец тоже с ними дружит, верно?»

Я никак не отреагировал на этот вопрос, лишь медленно вдохнул и выдохнул.

Как раз из-за рассказов отца о хитрых и могущественных сиренофеях я и решился несколько месяцев назад попробовать найти этих созданий на просторах сновидений, раз уж телепортация между мирами пока невозможна. Я искал разного рода союзников, и примерно полгода назад мои поиски увенчались успехом. Изначально я рассчитывал с помощью сиренофей отвлечь в решающем сражении Эйзереса так, чтобы в итоге запереть его в ловушке сновидений… Сейчас, с появлением Лори и ее сущности фурии планы поменялись, но все равно необходимо было оставить этот вариант как запасной. Да и просто дружить с такими существами и иметь возможность вот так вот замечательно собраться в узком дружеском кругу вместе с Клояном — это ведь чудесное времяпровождение, правда?

Мне повезло, что Эйзерес недооценил сиренофей, не смог их принудить к сотрудничеству, да еще в отместку покусился на святое — на их чудесный Диаболонский лес, на их дом, который они столетиями холили и лелеяли. Сиренофеи чертовски обозлились на Эйзереса, и сами мечтали ему как-то отомстить, так что сотрудничество со мной приняли с большой охотой, когда я предложил объединить усилия для того, чтобы надрать Эйзересу зад. Вот тут-то бирюзовые глазки прекрасных дев и загорелись алчным огоньком…

А всё дело в том, что принудить сиренофей к чему-либо в принципе невозможно. На них не повлиять ментальной атакой, да и язык силы они вообще не понимают.

С ними можно только договориться — причем исключительно на их условиях. Можно попробовать мягко варьировать и предлагать свои варианты, но — очень мягко. И обязательно быть предельно вежливым.

«Если когда-нибудь столкнешься с сиренофеями, не вздумай им грубить, а то живым от них не уйдешь, — говорил мне когда-то отец. — И если когда-нибудь захочешь заключить с ними сделку, то не обещай им того, что не можешь им гарантировать, иначе эти мстительные леди сами потом найдут тебя. Вернее, заставят тебя прийти к ним на их зов… И тебе это не понравится».

Что ж, как бы я ни злился на отца, а был вынужден признать, что он никогда не давал бесполезных советов. И ко всем его словам следовало прислушиваться.

Мои мысли прервал Клоян, чьи визги уже почти перешли в ультразвук. Бедняжка Мэколбери понял, что попал в засаду, руки и ноги его внезапно оказались закованы тяжелыми цепями, с двух сторон удерживали на месте сиренофеи. Убежать не представлялось возможным, потому что это был не сон Клояна, которым он мог бы как-то управлять. Так что ему оставалось только орать, вернее — визжать, в ужасе тараща на меня глаза. Не скрою, сие зрелище и этот чудесный визжащий звук доставляли мне большое удовольствие здесь и сейчас.

— Я буду жаловаться!! — орал Клоян, отчаянно пытаясь вырваться из лап сиренофей.

— Кому? — с чрезвычайным интересом спросил я. — Инквизиции, которая тебя ненавидит? Министерству магии, которому на тебя плевать в отсутствие твоего драгоценного папочки? Или, может, Наставнику академии Армариллис жалобу напишешь?

Клоян заткнулся и шумно засопел, молча глядя на меня исподлобья. Сейчас он выглядел откровенно жалко, и это было ужасно забавно — то, как люто он меня боялся.

— Никому ты не нужен, клоун, — лениво протянул я, отпивая темный айлинор из хрустального бокала. — Тебя даже Эйзерес не пытался на свою сторону склонить, потому что не видел в тебе смысла