так обращаться?! Отпустите меня немедленно и дайте проснуться! Разве я это заслужил?!

Я аж айлинором подавился и откашлялся, с диким выражением лица вытаращившись на Клояна.

Нет, ну какой нахал, а? Что он такого сделал, действительно…

— Ты из-за этой своей девки-дылды, что ли, на меня взъерепенился? Как можно так из-за какой-то девки сходить с ума? — продолжал надрываться Клоян. — Да я, может, мир магов хотел очистить от этой мерзости дефектной! Могли бы и спасибо мне сказать! Да что, девок больше нормальных в мире не осталось, что ли, одна лишь эта дефектная шалава тебе даёт?!!

Вот это он зря, конечно. На этом моменте внутренне бомбануло не только меня, но даже сиренофей проняло.

Яркая солнечная полянка в мгновение ока изменилась: солнце скрылось, речка высохла, будто ее и не было вовсе. Небо затянулось тяжелыми черными тучами, стало холодно, и исчезло пение птиц. Это ярость сиренофей вылилась в изменение атмосферы их сновидения.

А за спиной Клояна вдруг выросли огромные шипастые плети. Они выросли прямо из-под земли и выглядели как энергетические золотистые сгустки, вибрирующие от напряжения.

А вот это уже вылилась моя ярость. Не смог сдержаться. Хотя, по идее, вообще ничего в этом, чужом, сновидении менять не мог. Но сейчас я был зол настолько, что смог.

Эти самые шипастые плети ринулись к Клояну с желанием покромсать его на мельчайшие кусочки и замерли в каком-то сантиметре от глаза насмерть перепуганного Клояна, потому что меня остановило громкое восклицание сидящей рядом сиренофеи:

— Тш-ш-ш, Мастер, спокойнее! Ты чего в нашем сновидении буянишь? Ты так нам ничего не оставишь! А ты же говорил, что тебе можно только наблюдать, не так ли?

Я медленно вдохнул и выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Эти самые руки едва заметно мелко дрожали, потому что так и рвались вмазать Клояну как следует. Даже не думал, что могу так сильно ненавидеть кого-то. За ту боль, которую он причинил Лори, за попытки убить ее при побеге из Генерального Штаба.

Но я заставил себя немного успокоиться, выдохнуть, взять магию под контроль. Для меня это было важно, нельзя было позволить кровожадному настроению Эффу взять вверх над собой.

Шипастые плети медленно втянулись обратно в землю, и сиренофеи довольно заулыбались.

— С какого чемоданчика начнем? — тут же деловым тоном спросила девушка в зеленой мантии, вытаскивая откуда-то несколько цветных чемоданчиков: желтый, красный, черный… об их содержимом я мог только догадываться и уже изнывал от нетерпения.

— Карася ему в зад, да и дело с концом, — мрачным голосом произнесла сиренофея в голубой мантии.

В руках у нее действительно был карась — вполне себе живой и подергивающийся в ее руке. Уж не знаю, откуда и когда она успела его достать, но поигрывала рыбиной, как какой-нибудь битой.

Сиренофеи под несмолкающее поскуливание Клояна жарко заспорили на тему, с чего бы им начать, но я поспешил их угомонить.

— Спокойно, леди, не всё сразу, — ослепительно улыбнулся я. — Ночь впереди длинная… Время в этом сновидении может длиться бесконечно медленно, пока вам самим не надоест… Думаю, нужно идти по-нарастающей и начать с чего-то очень приятного…

— Ну тогда начнём с депиляции!

С этими словами «зеленая» сиренофея включила странного вида горелку, которая засветилась ярким пурпурным пламенем.

— Если Мастер, конечно, не против, — бросила она на меня короткий взгляд.

— Ни в чем себе не отказывайте, темнейшие, — елейным голосочком пропел я и отсалютовал полупустым бокалом с темным айлинором. — Я тут так, случайный наблюдатель, не более…

Остаток моей фразы потонул в очередной истерике Клояна, чей визгливый голосочек, перемежающийся с хрипами, еще долго потом ласкал мой слух…

Честно говоря, даже не знаю, сколько времени провел в этом сновидении, но несколько часов спустя по «местному времени» я, наконец, почувствовал себя достаточно удовлетворенным увиденным, ласково попрощался с сиренофеями, оставил их наедине с Клояном, а сам отправился прочь из этого сновидения. Чтобы мне заснуть обычным сном, требовалось ненадолго проснуться, и я хотел перелечь спать к Лори, но тело, оказывается, так устало за весь день агрессивных тренировок, что напрочь отказалось менять дислокацию.

Поэтому, едва проснувшись от осознанного сновидения, я мгновенно провалился в самый обычный сон, так и не найдя в себе силы встать с дивана в гостиной.

На нем меня и обнаружила Лори уже утром.

Ну как — утром… в ее понимании это был уже активный день, а вот для меня полдень был самым что ни на есть ранним утром. И обычно я в это время все еще крепко спал, но сейчас проснулся от легкого поцелуя в уголок губ. Приоткрыл один глаз и с улыбкой уставился на мою самую прекрасную девушку на свете.

— Ой… разбудила тебя? Прости, — виновато произнесла она. — Ты так сладко улыбался чему-то во сне, что я не удержалась от поцелуя…

— Сон хороший приснился, — зевнул я, не в силах прогнать дурную улыбку с лица.

Настроение у меня в самом деле было такое прекрасное, что я даже в такую рань (для меня — рань) чувствовал себя выспавшимся и довольным жизнью.

— И что же тебе такое классное снилось, что ты даже не ворчишь как обычно, едва открыв глаза? — полюбопытствовала Лори, перебирая пряди моих волос.

— М-м-м… — сонно промычал я, утыкаясь снова в подушку, не желая вдаваться в детали своих сновидческих похождений, но все так же не в силах прогнать дурную улыбку при воспоминаниях о перекошенном лице застрявшего в одном страшном сне Клояна.

Лучше тебе не знать подробностей, моя милая Лори. Лучше тебе не знать…

Глава 26. Святая невинность

В течение недели Калипсо много времени уделял работе с Билкардом, ежедневной стабилизации его магии. Было интересно наблюдать за тем, как Калипсо контактирует с мальчишкой, подготавливает его к ритуалу высвобождения из себя темной энергии, контролирует во время самого ритуала, искренне радуется визгам счастливого мальчишки и смущается от его крепких объятий.

Интересно и — немного странно. Непривычно, что ли? Да, пожалуй, так правильнее всего сказать.

Мне вообще не приходилось ранее видеть, как Калипсо контактирует с детьми, поэтому я наблюдала с чрезвычайным интересом. Калипсо был, как обычно, строгим и требовательным, но при этом находил правильные слова, чтобы донести важные мысли до непоседы Билкарда. Тот был эдаким мальчиком-ураганом, которому тяжело было усидеть на одном месте и повторять из раза в раз одни и те же фразы для отработки необходимых заклинаний, но даже такой шебутной мальчишка замолкал и внимательно слушал Калипсо, когда тот требовал тотального внимания. Требовал без грубостей и повышения голоса — Калипсо в такие моменты просто резко прерывал свою речь и немного выпускал свою магию, чтобы воздух вокруг начал вибрировать от высокой концентрации энергии. Этого было