Стоун еле стояла на ногах. Поэтому я вознамерился хотя бы проводить ее до дивана, к которому девушка так отчаянно рвалась. Неторопливыми шагами довел ее, аккуратно усаживая на мягкую обивку.

Где мы вообще? В комнате Роули? Почему она именно сюда пришла? Не могла пойти в свою спальню? Чокнутая девица.

Эва лениво откинулась на спинку мягкой мебели, откупоривая свой огневиски. Я присел рядом, подозрительно поглядывая на нее. Надраться решила, как предусмотрительно.

— У меня все в ажуре, — отозвалась слизеринка, делая первый глоток горячительной жидкости. — А ты чего бросил там Эверлин и своего друга одних? Поспеши, не то разорвут друг друга на мелкие тряпочки.

Я выдавил из себя неоднозначный смешок. И не мог отвести от девчонки взгляд, которая так деловито положила ступни на журнальный столик, перекинув ногу на ногу.

— Они и без меня прекрасно справятся, — стрельнул темными зрачками по ее волосам, где отсутствовал не так давно подаренный мной цветок.

Выбросила?

— Да ну? — глаза брюнетки сузились на моем лице. — Я думала, тебе нравится Эверлин. Не хочешь побыть прекрасным принцем и спасти ее от гнева наследника Слизерина?

Я неловко поелозил на месте, предпочитая не отвечать на эти пьяные бредни. Не удивлен, что Стоун стала более острее на язык. Если беседа продолжится в таком ключе…

— Правда, не знаю как ты теперь будешь разруливать это дерьмо с Мраксом, — продолжала она, безразлично пожимая плечами. — Не хотела бы оказаться на твоем месте.

— Вот как? А по-моему, как раз очень хотела оказаться на месте Монморанси, — яростно вырвалось у меня прежде, чем я сообразил.

Резко подался к ней вперед. Эва поперхнулась от моей дерзости. А я сам не понял, что на меня нашло. Она отложила бутылку на стол, поворачиваясь всем корпусом ко мне.

— С чего бы? Это ты пожирал меня глазами во время вашего развратного поцелуя! — воскликнула та, поджимая ноги под бок.

— «Французского», Эва. А не развратного, — с издевательскими нотками нравоучения поправил ее я, облокотившись о спинку дивана.

— Я нравлюсь тебе, — безапелляционно констатировала брюнетка, делая маленький глоток горячительного напитка.

Теперь уже чуть не поперхнулся я. В горле внезапно пересохло. Казалось, остатки опьянения покинули меня в ту же секунду.

— Что? — машинально переспросил, не желая давать объяснений на этот нежданный вопрос.

— Не делай вид, что не слышал. Выглядишь нелепо, — усмехнулась брюнетка, подпирая голову локтем.

Вдруг стало трудно дышать, руки инстинктивно потянулись ослабить галстук. Я отвернулся, боковым зрением отмечая, как Стоун пристально следит за мной.

— Нет, конечно. Что за вздор? — сделав вид, будто думал, через некоторое время сдавленно ответил.

Я произнес это в той же манере, что и она мне когда-то. Это было, своего рода, некой ответочкой за прошлые выпады в мою сторону.

— Врешь, — тут же усмехнулась она, вливая в себя очередную порцию огневиски.

— Черта с два! — в сердцах воскликнул я, желая отстоять свою правоту.

Слизеринка отложила бутыль, подползая ко мне ближе. Движения были рваными, но уверенными. Если б не алкоголь, я бы решил, что девчонка спятила. Она никогда прежде, без весомой причины, на пушечный выстрел не подходила сама.

Эва приблизилась ко мне почти вплотную. Перекинула одну ногу через мои колени, решительно усаживаясь сверху. Я нервно сглотнул, с интересом наблюдая, что эта нахалка собралась делать дальше.

Вот это поворот, твою мать!

Ее горячие руки опустились на мои плечи. Будто удерживая на месте. Черные волосы упали на лицо, когда она наклонилась ко мне. Опутывая своими сетями из цветочного благовония.

Брюнетка нарочно удерживала со мной зрительный контакт. Уголки пухлых губ тронула откровенная ухмылка.

— Докажи, — провокационно выдохнула Стоун, обдавая кожу обжигающим дыханием.

Я не мог пошевелиться. Застыл под ее напором. Ощущал все это, словно в замедленной съемке.

Вот оно! Вызов принят, сучка.

Не могло все быть так просто. Только не с ней. Эва любила поиграть со мной, и сейчас она заходит слишком далеко. Настолько, что я боялся не сдержаться. Но во что бы то ни стало, не должен допустить ей доказать свою правоту.

— Без проблем, — дьявольские огоньки заиграли в моих глазах.

Я поддался к ней вперед, показывая свою непоколебимую готовность дать отпор. Стоун пахла чудесно, аромат сносил крышу. Еле уловимые нотки алкоголя ничуть не портили общую картину. Ее тонкое платье очерчивало красивые девичьи формы. Мои ладони, раскинутые по обе стороны спинки дивана, вспотели, когда я порывался схватить Эву за бедра. До боли закусил губу, чтобы избавить себя от этого наваждения.

Слизеринка силой вжала меня обратно в диван, демонстрируя власть положения. Я усмехнулся. Что ж, пусть наивно думает так. В конечном итоге, ей не получить желаемое.

И, о-о, как же я ошибался, когда девушка качнула бедрами, заставляя меня облизнуть губы от предвкушения. Нахлынувшее возбуждение в области паха начало предательски набухать. Я шумно сглотнул, когда она сжала мои плечи своими тонкими пальчиками.

Все это время Эва не сводила с меня глаз, наблюдая за реакцией. А я вызывающе смотрел на нее. Желание превосходства друг над другом росло в нас обоих. Когда никаких ответных действий за мной не последовало, Стоун качнулась еще раз, другой, третий. Мои ногти вонзились в кожаную обивку, а губы плотно сжались. В надежде не проронить ни единого шумного вздоха. Которые так яростно рвались из глубины груди.

Но этого было мало. Чертовски мало… Каменный стояк вовсю теснился под слоем одежды. Девчонка наверняка это почувствовала, потому что на ее лице заиграла победная ухмылка.

Легкий разряд тока пробежал по всему телу снизу вверх. На короткое, незаметное мгновение, в глазах потемнело.

— Не обольщайся. Это всего лишь мужская природа, — голос казался настолько чужим, что я с трудом понял, что говорю. Низкий, утробный. Полный вожделения.

Эва на это лишь усмехнулась, продолжая наращивать темп трения между нами.

Тишину разрезали еле слышные частые девичьи вздохи. Воздух в комнатке стал тяжелым, из-за чего моя грудь