– Да. Он лжет, только когда ему выгодно. Он сказал правду. Это часть его блестящего…

– Не вижу ничего блестящего в сидении в хижине, – перебила ее Тесла и добавила: – Постой, что-то тут не сходится. Если он уничтожил Синклит, чего ему бояться? Зачем ему вообще прятаться?

– Он не прячется. Он в ловушке. Троица – его тюрьма. У него есть единственная возможность выбраться оттуда…

– Воспользовавшись чужим телом.

– Именно так.

– В моем теле.

– Или в теле Рэндольфа Яффе до тебя.

– Но ведь ни я, ни Яффе не поддались на его уговоры.

– А у него небольшой выбор гостей. Требуется почти невероятное стечение обстоятельств, чтобы кто-то приблизился к Петле хотя бы на расстояние, видимое глазом. Киссун создал ее, чтобы скрыть свое преступление, а теперь Петля прячет его. Изредка кто-нибудь вроде Яффе, на грани безумия, оказывается в той точке, откуда Киссун может взять его под контроль и привести в хижину. До тебя он смог добраться благодаря нунцию. Но обычно ему приходится сидеть в одиночестве.

– Как он оказался заперт там?

– Я его поймала. Он думал, что я умерла. Мое тело принесли в Петлю вместе с остальными. Но я выжила. Я разозлила его, заставила напасть на меня и обагрить руки моей кровью.

– Руки и грудь.

Тесла вспомнила видение окровавленного Киссуна, когда впервые сбежала от него.

– Существуют весьма жесткие правила магии Петли. Внутри Петли нельзя проливать кровь. Если ее создатель сделает это, он станет ее пленником.

– Что ты имеешь в виду под словом «магия»?

– Заклинания, пассы, фокусы.

– Фокусы? Ты называешь создание временной Петли фокусом?

– Это очень древняя магия, – сказала Мэри. – Время вне времени. Упоминания о ней можно найти везде. Но для каждого состояния материи существуют свои законы, и я заставила его нарушить один из них.

– И ты тоже была там заперта?

– Не столь надежно. Но я хотела его смерти и не знала никого в Косме, кто мог бы его убить. После падения Синклита это стало почти неосуществимо. Мне пришлось остаться и ждать случая с ним покончить.

– Тогда ты тоже пролила бы кровь.

– Лучше сделать это и стать узницей, чем позволить ему продолжать жить. Он убил пятнадцать величайших мужчин и женщин. Высокие чистые души попали на бойню. Некоторых он замучил ради собственного удовольствия. Не лично, конечно. У него были агенты. Но он все это задумал. Он сделал так, чтобы мы разделились, и казнил нас поодиночке. Потом перенес тела обратно во времени в Троицу – там, как он знал, не останется никаких следов.

– И где они?

– В городе. То, что от них осталось.

– О боже. – Тесла вспомнила смердящий дом и содрогнулась. – Я чуть не увидела их.

– Но Киссун, конечно, тебе не позволил.

– Не силой. Скорее уговорами. Он такой убедительный.

– Безусловно. Он дурачил нас многие годы. Синклит – самое закрытое общество в мире, то есть он был таким. Попасть в него было практически невозможно. Были разработаны способы отбора и очищения кандидатов еще до того, как они узнавали, что Синклит существует. Киссун каким-то образом сумел обойти эти процедуры. А может, иады завербовали его, когда он уже стал одним из нас.

– Об иадах действительно так мало известно?

– Очень трудно узнать что-либо о Метакосме. Это закрытая система. Все, что мы знаем об иадах, умещается в нескольких словах. Их много, их понятия о жизни не такие, как у вас, людей, а прямо противоположные; и они хотят попасть в Косм.

– Что значит «у вас, людей»? – спросила Тесла. – Ты тоже человек, как и я.

– И да, и нет, – сказала Мэри. – Конечно, когда-то я была такой же, как ты. Но процесс очищения меняет твою природу. Будь я человеком, я не прожила бы двадцать с лишним лет в Троице, где вместо еды – скорпионы, а вместо питья – грязь. Я бы умерла, на что Киссун и рассчитывал.

– А почему ты спаслась, когда другие погибли?

– Удача. Инстинкт. Я слишком не хотела, чтобы этот ублюдок победил. На кону не только Субстанция, хотя и ее достаточно. Под угрозой весь Косм. Если иады прорвутся в мир, погибнет все. Мне кажется…

Она вдруг замолчала и села на кровати.

– Что случилось? – спросила Тесла.

– Я слышу что-то. За дверью.

– Опера, – сказала Тесла. Звуки «Лючии де Ламмермур» еще не стихли.

– Нет, – сказала Мэри. – Там что-то есть.

Не успела Тесла попросить Рауля проверить, что там, как он уже вышел. Тесла опять повернулась к Мэри.

– Все равно кое-что остается непонятным, – сказала она. – Даже многое. Например, зачем Киссуну потребовалось устраивать себе головную боль с переносом тел в Петлю? Почему он не уничтожил их в обычном мире? И почему ты позволила ему забрать себя?

– Я была ранена, почти мертва. Он и его наемники решили, что я действительно умерла. Я пришла в себя, когда они швырнули меня на кучу трупов.

– А что случилось с его наемными убийцами?

– Думаю, Киссун позволил им умереть в Петле, откуда они не смогли найти выхода. Его такие вещи забавляют.

– Значит, двадцать с лишним лет из человеческих или почти человеческих существ в Петле были только ты и он?

– Да. Я была наполовину сумасшедшей. А он – полностью.

– И еще эти гребаные ликсы, кто бы они ни были.

– Его дерьмо и семя, – сказала Мэри, – вот что они такое. Ожившие куски дерьма.

– Господи.

– Они заперты там вместе с ним. – В ее голосе послышалось удовлетворение. – Только в точке Зеро, если Зеро может…

Ее на полуслове прервал вопль Рауля. Тесла подскочила и через секунду была на кухне. Рауль боролся с одной из дерьмовых тварей Киссуна. Надежда, что вне Петли они погибнут, не оправдалась. Мало того – тварь, схватившая Рауля, казалась гораздо сильнее тех, с которыми сражались Тесла и Мэри, хотя здесь был лишь обрубок. Лике тянулся к лицу Рауля, он уже укусил его дважды, из ранок в центре лба текла кровь. Тесла схватила ликса обеими руками с еще большим отвращением, чем раньше, поскольку знала теперь о его происхождении. Даже вдвоем с ним оказалось нелегко справиться. Он был втрое сильнее, чем в своей прежней инкарнации. Тесла поняла, что он все равно вырвется из их рук и вновь доберется до лица Рауля, это лишь вопрос времени. И тогда обуздать его будет не так-то легко.

– Я собираюсь его отпустить и принести нож, – сказала она. – Хорошо?

– Только быстрее.

– А то. На счет «три», ладно? Приготовились.