В 1937 году Тесла был номинирован на соискание Нобелевской премии по физике — за открытие явления вращающегося магнитного поля и за работы в области высокочастотной электротехники. Однако Нобелевский комитет пришел к заключению, что эти открытия были сделаны очень давно, поэтому рассматривать Теслу в качестве кандидата на премию 1937 года не представляется возможным. Решение кажется спорным: бывали случаи, когда премию присуждали и по сумме заслуг, но тем не менее Тесла ее так и не получил.

В июле 1937 года в возрасте 63 лет скончался один из изобретателей радио и конкурент Теслы Гульельмо Маркони. Он был богат и знаменит, успел стать членом Королевской итальянской академии, почетным доктором четырнадцати университетов и членом многих академий мира. В день его похорон многие радиостанции по взаимной договоренности прервали вещание на две минуты в память об этом талантливом и противоречивом человеке, много сделавшем для того, чтобы радио завоевало мир.

Тяжело болел Роберт Джонсон. В своих письмах Тесле он писал, что ему «дорог каждый день нашей многолетней дружбы», а когда Тесла сам заболел, направил ему такое послание:

«Да благословит вас Господь и да поможет вам, дорогой Тесла, поправляйтесь скорее! А чтобы это быстрее произошло, позвольте нам вас навестить. Агнесс (дочь Джонсона. — Е. М.) может быть очень полезной. Вам нужно лишь позвонить. Сделайте это в память о миссис Джонсон…» «Никто из нас не может рассчитывать на долгие годы, — писал он в другой раз. — Помимо Хобсона, у вас есть несколько друзей, кто так же, как и мы, будут ухаживать за вами. Разрешите все же Агнесс прийти к вам. Я не могу. Не сделать этого было бы равносильно самоубийству, дорогой Никола». Однако вскоре после этого письма изобретатель поправился, а вот сам Джонсон умер 14 октября 1937 года. Он пережил Кэтрин на 12 лет…

Вскоре и с самим Теслой случилось несчастье.

Существует две версии о том, почему он в тот поздний октябрьский вечер 1937 года оказался на улице. Биограф Теслы Марк Сейфер пишет, что он возвращался со встречи с военными атташе Югославии, Чехословакии, СССР, Англии и американскими военными. Но никаких доказательств, что такая встреча была в действительности, он не приводит. Другая версия более правдоподобна: Тесла, как обычно, вышел покормить своих любимых голубей.

Когда он переходил улицу, из-за угла неожиданно выскочило такси. Сильный удар сбил Теслу с ног. Подоспевшие прохожие пытались помочь ему и вызвать «скорую помощь», но Тесла категорически отказался от медицинской помощи. Он лишь попросил, чтобы его отвезли в отель.

Тесла отказался подавать заявление в полицию. Но оказалось, что у него были сломаны три ребра. Затем последовали осложнения — у Теслы началось воспаление легких. В итоге он провел в постели шесть месяцев и ослаб еще больше прежнего.

Но вот парадокс: именно в это время больной и одинокий Тесла окончательно превратился в «самого загадочного ученого XX века». О его то ли «гениальных», то ли «фантастических», то ли «безумных» проектах теперь ходило больше слухов, чем в то время, когда он был в расцвете своих сил и своей популярности. Мало того — эти слухи сильно беспокоили ФБР и американских военных.

О том, что Тесла якобы изобрел некие «лучи смерти», знают даже те, кто понятия не имеет о его главных и настоящих открытиях. Еще бы, достаточно зайти почти на любой интернет-сайт или купить книгу из какой-нибудь серии «Сенсации XX века», чтобы прочитать что-то вроде этого: «Есть сведения, что Тесла приезжал в Москву и демонстрировал опытный образец своего оружия маршалу Тухачевскому». Или вот еще: «В свое время Тесла был в близких, даже приятельских отношениях с некоторыми немцами, работавшими в США. Впоследствии их разоблачили как немецких шпионов. Не исключено, что Тесла делился с ними не только своими планами, но и результатами экспериментов. Не потому ли Третий рейх проявил повышенный интерес к Тунгусскому феномену?»

Другими словами, Тесла не только изобретал «супероружие», но и успешно продавал его. Прямо-таки «оружейный барон» какой-то.

Как же было в действительности?

…«Вдруг сверкнул луч света, и светящийся зеленоватый дым взлетал над ямой тремя клубами, поднявшимися один за другим в неподвижном воздухе.

Этот дым (слово “пламя”, пожалуй, здесь более уместно) был так ярок, что темно-синее небо наверху и бурая, простиравшаяся до Чертей, подернутая туманом пустошь с торчащими кое-где соснами вдруг стали казаться совсем черными. В этот же миг послышался какой-то слабый шипящий звук.

На краю воронки стояла кучка людей с белым флагом, оцепеневших от изумления, маленькие черные силуэты вырисовывались на фоне неба над черной землей. Вспышка зеленого дыма осветила на миг их бледно-зеленоватые лица.

Шипение перешло сперва в глухое жужжание, потом в громкое непрерывное гудение; из ямы вытянулась горбатая тень, и сверкнул луч какого-то искусственного света.

Языки пламени, ослепительный огонь перекинулись на кучку людей. Казалось, невидимая струя ударила в них и вспыхнула белым сиянием. Мгновенно каждый из них превратился как бы в горящий факел.

При свете пожиравшего их пламени я видел, как они шатались и падали, находившиеся позади разбегались в разные стороны».

Это, конечно же, «Война миров» Герберта Уэллса. О том, как злобные марсиане выжигали все живое на Земле тепловым лучом. 1897 год.

А вот еще. «“Это горят птицы, — прошептал Вольф, — смотрите”. Над лесом на светлой полосе неба летел торопливо, неровным полетом, должно быть, козодой, кричавший давеча: “Сплю-сплю”. Он вспыхнул, перевертываясь, и упал. “Они задевают за проволоку”. “Какую проволоку?” — “Разве не видите, Вольф?”

Хлынов указал на светящуюся, прямую, как игла, нить. Она шла сверху, от развалин по направлению заводов Анилиновой компании. Путь ее обозначался вспыхивающими листочками, горящими клубками птиц. Теперь она светилась ярко, большой отрезок ее перерезывал черную стену сосен.

“Она опускается!” — крикнул Вольф. И не окончил. Оба поняли, что это была за нить. В оцепенении они могли следить только за ее направлением.

Первый удар луча пришелся по заводской трубе — она заколебалась, надломилась посредине и упала. Но это было очень далеко, и звук падения не был слышен. Почти сейчас же влево от трубы поднялся столб пара над крышей длинного здания, порозовел, перемешался с черным дымом. Еще левее стоял пятиэтажный корпус. Внезапно все окна его погасли. Сверху вниз, по всему фасаду, побежал огненный зигзаг, еще и еще…

Хлынов закричал, как заяц… Здание осело, рухнуло, его костяк закутался облаками дыма… И вот до них долетел глухой звук, точно вздохнула земля. Они обернулись. Теперь был виден весь завод, раскинувшийся на много километров. Половина зданий его пылала, как картонные домики. Внизу, у самого города, грибом поднимался серо-желтый дым. Луч гиперболоида бешено плясал среди этого разрушения, нащупывая самое главное — склады взрывчатых полуфабрикатов. Зарево разливалось на полнеба. Тучи дыма, желтые, бурые, серебряно-белые снопы искр взвивались выше гор».