Слуга моментально исчез, а Люциан снова запустил пятерню в волосы. Сколько раз он себе представлял это? Что Лена приходит к нему? Вот так? Но сейчас, в эти минуты вместо радости и облегчения испытывал только сдавливающее грудь напряжение.

Он рехнулся. Определенно рехнулся, если так реагирует.

Определенно рехнулся!

Люциан метнулся в ванную, глянул на себя в зеркало, зачем-то поправил ворот рубашки. Выругался.

Драхство! Да что вообще происходит? Чтобы Лена решилась вот так прийти к нему, чуть ли не посреди ночи? А Валентайн… ее отпустил?! Мысли заметались взбесившимися драконами, он едва успел их остановить. Шагнул в комнату из ванной в тот же момент, когда слуга распахнул перед ней дверь.

Это же против всех правил приличия, и она не может этого не понимать. Не может не понимать, на что это похоже. А значит…

Лена была прекрасна. Как и всегда, но сегодня особенно. В белом легком платье, приталенном, чуть ниже колен. Волосы с двух сторон подхвачены заколками-веточками с каплями драгоценных лепестков.

— Лена. — Он не узнал собственный голос. Такой хриплый и такой низкий. Чужой. — Зачем ты здесь?

Она шагнула к нему вплотную и приложила палец к его губам. От одного лишь короткого прикосновения прошило, как боевым сквозным заклинанием, а Лена уже завела руки назад. Миг — и платье скользнуло на пол, оставив ее обнаженной. Полностью: под платьем ничего не было. Люциан едва успел втянуть воздух, когда она перехватила его ладони. И положила к себе на грудь.