27 мая. Прибыли в город отряды войск генерала Дун-фусина, набранные на западных границах; они почти все мусульмане и, говорят, самые храбрые войска; вооружение их: у пехоты ружья Маузера 10-зарядные, а у кавалерии пики и карабины Манлихера с магазином в 5 патронов. Кроме этих войск, говорят, прибыли еще войска Жун-лу, тоже европейски обученные, и несколько пушек; до сих пор мы думали, что это для подавления боксерского движения.

Вечером этого дня учитель русского языка при здешнем университете Бородавкин, проезжая в свой университет в императорский город, наткнулся на отряд Дун-фусиновской кавалерии, солдаты которого били его лошадь нагайками, и он ускакал домой.

В стенах сделал бойницы и укрепил слабые внутренней кладкой кирпичей. Патронов теперь на человека 140 штук — меньше, чем у кого бы то ни было. У наших соседей американцев, которые пополам с нами стоят на баррикаде, по 3£ 000 штук на человека, а у австрийцев еще больше.

28 мая. Новый митинг начальников десанта; решено: английская, русская и американская миссии составляют одну половину совместной обороны, обязанной помогать подвергающемуся более сильному нападению, а австрийская, итальянская, французская, японская и немецкая, лежащие по другую сторону канала, — другую.

29 мая. Прошли слухи о движении десанта нам в помощь. Сожжены английские дачи, скаковой круг и наша духовная миссия. Телеграф прерван. По указу китайского императора, назначен новый совет министров, из которых почти все — враги европейцев, а главный принц Дуан-лан, отец наследного престола, — душа боксерского движения.

Убит японский переводчик у Цунмынских ворот. Его убили солдаты, изрубив на куски; они его вытащили из тележки, когда он ехал на вокзал узнать положение дел.

(…)

2 июня. Пошел с 30 матросами и 15 американцами в (католическую миссию) «Нантан» — спасать христиан, которых, говорят, зверски убивают. По приходе разогнал боксеров, убив до 50 человек, и освободил до 300 христиан, которых провел в миссию; из них многие были страшно изранены; в самом «Нантане» все разграблено и сожжено, и масса изуродованных трупов женщин, детей и стариков, не успевших бежать, валяются всюду. Когда мы разбили боксеров, оставшиеся в живых христиане бросались перед нами с плачем на колени, показывая кресты и дрожа от ужаса; некоторые были помешаны. Приведено 10 пленных боксеров. Вечером этого же дня был арестован часовым у моста через канал поджигатель, которого посадили в чулан к боксерам, связав ему руки и ноги.

3 июня. Всюду начались поджоги китайских домов вокруг миссий. Громадный пожар китайского города. Пошел тушить ближайшие от миссии пожары и приказал сломать вокруг ближайшие от миссии дома. Убит поджигатель в одном из домов. Ночью стоят в русско-китайском банке три человека нашей команды, и банковские студенты держат караул между банком и большой стеной.

4 июня. Сегодня передали китайским властям пленных боксеров для казни, а поджигателя убил часовой, так как он развязался и бросился с кирпичом на него.

(…)

5 июня (…) Матросы бодры и полны желания сразиться; вечером пели и плясали на дворе; нездоровых, за исключением 2—3 небольших желудочных заболеваний, нет. В миссию прибыл 9-го стрелкового Восточно-Сибирского полка штабс-капитан Врублевский, командированный для изучения китайского языка. Он уже пять дней ночевал со слугами на крыше своего дома, вооруженный берданкой и вооружив слуг кое-как, так как боялся быть убитым во сне. Это, по-видимому, офицер очень толковый, и я его просил наблюдать за многими работами по укреплению.

Первый и второй секретари миссии, гг. Крупонский и Увреинов, один студент Бельченко и второй драгоман Колесов, а также учитель Бородавкин очень полезны, и каждому дана известная доля работы (…).

5 июня. День прошел довольно тихо, были одиночные выстрелы кое-где в городе. Получен указ китайского правительства. Ввиду объявления войны и требования адмиралов европейских сдать форты в Таку предлагается всем европейцам покинуть Пекин в 24 часа. Так как выйти было немыслимо, имея такую массу женщин и детей и не имея повозок и прикрытия, кроме 400 человек десанта, то все женщины, дети и неспособные защищаться перебрались в английскую миссию.

В 6 часов вечера началось первое серьезное нападение на все миссии разом, но главным образом на нашу и американскую. Отвечали, стараясь сберечь патроны, и, пока было светло, сбили несколько солдат с крыш и на улице из-за баррикады. В 8 часов вечера при сильной ружейной пальбе убит на крыше стрелявший лежа матрос 2-й роты команды броненосца «Сисой Великий» Егор Ильин — пуля попала в переносье и вышла из затылка; смерть была мгновенная.

(…)

8 июня. Ночь прошла сравнительно тихо, китайцы баррикадируют улицы и сжигают дома. Утром китайцы со стены и со всех сторон начали такую жестокую стрельбу, что пули всюду ударялись и жужжали в миссии.

Одновременно было жестокое нападение на все миссии. В 10 часов отступили немцы, французы, итальянцы и австрийцы к английской миссии; вскоре в нашу миссию пришли американцы, потеряв двух убитыми. Тогда мы все с ними же отступили в английскую миссию, так как нам передали, что это приказание старшего из начальников, командира австрийского крейсера.

Придя в английскую миссию, я сейчас же понял, что царит полный хаос, поэтому немедленно бросился со своими людьми обратно и, выбив засевших уже китайцев, пропустил американцев, которые сделали то же в своей миссии, затем американцы вошли на стенку и, окопав себя, завладели входом, а мы послали им 10 человек подкрепления. Тогда все остальные вернулись к себе, и отбитый всюду неприятель стих до вечера; в 7 часов началась снова стрельба, продолжавшаяся до утра. Но, видя, что неприятель не наступает, мы редко отвечали.

9 июня. До 12 часов пополудни стрельба была жестокая, зажгли голландскую миссию и разграбили ее; на улице валяется много китайцев, убитых нами, и зловоние доходит до нас. С 2 часов до вечера стрельба стихла, но с темнотой усилилась. Кругом пылают пожары.

(…)

12 июня. Стрельба продолжалась всю ночь до утра; в 12 часов дня китайцы ворвались в русско-китайский банк и зажгли его, стреляя по нему со стены и со всех сторон, так что тушить было немыслимо, в особенности потому, что одновременно были около миссии пожары и загорелась даже крыша одного из домов, а также загорелась американская миссия.

13 июня. Всю ночь тушили пожары и отбивались от китайцев. После полудня ходили из пролома в стене на вылазку и выбили китайцев, засевших близко в домах около миссии; убили около 20 человек и зажгли дома, так как ветер был благоприятен (…).

(…)

19 июня … Китайцы строят баррикады и траншеи, приближаясь к нашему бастиону на стене; они за ato время приблизились на 35 шагов и вывели в две ночи сильный бастион. Решено ночью атаковать его и, взяв, в нем укрепиться; для этого в 12 часов ночи пошли на стену 15 русских, 10 англичан и 25 американцев.

20 июня. В 2 часа ночи под предводительством капитана Майерса (американца) русские, англичане и американцы сделали атаку и выбили китайцев из их бастиона. Русские и американцы атаковали с фронта и попали в жестокий огонь, а англичане зашли с фланга и, поражая с боку китайцев, довершили поражение. Убито двое американцев, ранен их капитан Майерс, ранено двое наших матросов: 2-й роты броненосца «Сисой Великий» Семен Герасимов — ожог всего лица и шеи, и броненосца «Наварин» Павел Лобахина — в левую голень, без повреждения кости.