— Падчах, вы не преувеличиваете? Неужели у Ковьяра столь радостные перспективы? Его ищет ФСК, а он выкрутится? Кроме того, ещё и Интерпол…

— Как знаешь, Андрей. Моё дело — предупредить, — невозмутимо ответил Падчах. — Помни: «Закон что столб. Перепрыгнуть нельзя, а обойти можно». Но Ковьяр сейчас труслив, как никогда. Он не станет «мочить» — скорее, решит договориться. Не в его интересах терпеть ситуацию, когда Эдуард Косарев не с ним, а у кого-то в заложниках. Та расправа, что имела место на побережье, больше напоминает почерк гангстеров, чем милиции. А уж тем более — частного агентства. Никто тебя там, кроме нас, не видел. Постарайся и дальше не мелькать в связи с этим делом. И Гай пусть затихнет. Вы ничего не знаете. Людей, что были с Косаревым, загасили другие — такие же. Они забрали Эдика. Что касается Маяцкого и Шамановой, ты не знаешь, кто их перехватил по дороге. И секретаршу предупреди, чтобы молчала. Теперь ясно?

Эфендиев потушил сигарету и поднялся. Я с изумлением смотрел на этого человека. Если бы не видел сам, не поверил, что ему месяц назад отрубили руку без наркоза. И даже стакана водки перед этим не дали.

— Ясно, Падчах. На досуге помозгую, кому это поручить. А за идею — спасибо. Я сегодня прямо-таки засыпан вашими милостями.

— Давай тогда тело завернём. И отвезём, куда скажешь.

Я, конечно, старался выглядеть уверенно. Но всё-таки пока не представлял, кому можно поручить столь щекотливое дело. А то ведь будешь каждую ночь думать, не сдаст ли тебя «крестник», не переметнётся ли к Ковьяру? Самое главное — выманить его из норы. А для этого частности и не нужны. Чем более расплывчато звучат угрозы, тем они эффективнее. На мелочах всегда можно крупно попасться.

Ковьяр нынче так боится встречи с органами, что непременно пойдёт на переговоры. А исчезнувший Эдуард своими откровениями вполне может погубить империю Ковьяра. Можно пригрозить сдать Эдика в ФСК, если Ковьяр не явится на «стрелку». Тут уж он должен вылететь из норы, как ошпаренный крот, чтобы помешать такому развитию событий.

Конечно, он может потребовать доказательства того, что Косарев действительно содержится у нас. Вот тут и можно сделать фотосессию с трупом. Захочет поговорить по телефону — отказать. Слишком уж дело важное, чтобы болтать направо и налево. Ковьяру всё равно деваться некуда. Или — переговоры, или — показания Косарева в ФСК. Надо, конечно, и с Гаем посоветоваться.

Требуется найти такого человека на роль главаря банды, у которого провинциал Ковьяр даже не посмеет потребовать лишние доказательства. Тогда операцию Гая можно считать завершённой. Но кому довериться? Надо, чтобы картина выглядела правдоподобно. Когда будет выбрана кандидатура, можно вместе с Прохором сочинить легенду. Конечно, работы будет много, но Гай всё-таки знает контакты Ковьяра. И ведь мы ограничены самыми примитивными законами биологии. Долго Эдика не продержишь, даже в холодильнике. А в морозилке он сразу товарный вид потеряет. Да и зима, жаль, тёплая…

— Андрей, могу идею подбросить. Вижу, что ты поскучнел, — заметил Падчах. — Ты ведь знаком с Чёрной Вдовой? В миру — Дарья Ходза.

Я вздрогнул, потому что встречался с Чёрной Вдовой приватно, и Падчаху об этом не говорил. Видимо, он имел на меня неплохое досье. Что ж, теперь я и пикнуть не смогу — ведь человек столько добра мне сделал!

— Припоминаешь такую? В знак траура по мужу и сыну она даже спит на чёрном белье. Сам я, конечно, не видел, но люди говорят, — опять засмеялся Эфендиев. — Даже все украшения у Дарьи с чёрными камнями. Выглядит это потрясающе.

— Конечно, припоминаю. Но с какого боку здесь Дарья? — Я опять попытался прочистить ухо.

Жаль, что Эдик, мать его за ногу, мёртвый лежит. Я бы ему сейчас от всей души врезал!

— У них с Ковьяром счёты, — объяснил Падчах. — Ты ведь знаешь, что Никита — очень удачливый хакер. Так вот, он недавно осуществил взлом компьютерных сетей одной зарубежной фирмы. На счета подставных лиц были переведены громадные суммы. Потом выяснилось, что один из совладельцев фирмы с российской стороны был Андрей Ходза, покойный муж Дарьи. Дама она крутая, и просто так дело не оставит. Ведь позор какой! Производили новейшие компьютеры, а свои файлы не уберегли. Ходза как раз на днях узнала о хищении. Кроме того, у неё имеется своя служба безопасности. Можешь договориться с ней о дальнейших действиях…

Я стоял, как громом поражённый. Был готов то ли подпрыгнуть до потолка, то ли упасть перед Эфендиевым на колени.

— Не нужно благодарности! — угадал благодетель мои мысли. — И вообще, при других ничего не говори. Я знаю, что Чёрная Вдова празднует Новый год вместе с дочерью Эрикой, в ресторане «Садко-Аркада». Это в Москве. Лишь бы вам с ней удалось столковаться!

— Попробуем.

Я лихорадочно припоминал, где у меня хранится визитная карточка Чёрной Вдовы. Вот это находка! Теперь мы Ковьяра сделаем. Он заглотит наживку в виде якобы похищенного Эдуарда Косарева. Может, подключить к делу Божка? Даша ведь помнит, что именно он воздал убийцам мужа по заслугам. Я точно помню, что она обещала мальчишке выполнить любую его просьбу. Тот, разумеется, ни о чём Дарью с тех пор не просил. Думаю, что теперь Божок согласится…

— Ну, вот и славно! — подвёл итог Падчах. — А нам пора. Только успеем тело вывезти из этой квартиры. Пол, надеюсь, хозяева помоют.

— Помоем! — подтвердил Сашок, заходя на кухню.

— А есть у вас ковёр? — осведомился Падчах. — Я всё вам возмещу. Ещё нужны две простыни. Мы не можем тащить труп в таком виде обратно.

— Ковёр есть — от матери мне достался, — сказала Инесса. — Но уж какой-то слишком аляповатый. В те времена выбора не было. Два на три, пойдёт?

— Более чем! — обрадовался я. — А полиэтилен сыщется? Или клеёнка?

— Я плёнку купил, для Сони — на парники. Но, пока зима, она здесь лежит, — сказал Сашок. — И ещё две простыни, говорите?

— Да, в одну такой амбал не влезет, — просто сказал Эфендиев.

— Сейчас всё устроим, — пообещал Сашок. — Я пока ни о чём не спрашиваю. Андрей, если захочет, сам всё объяснит.

Охранники одевались перед зеркалом, прихорашивались, прилаживали под куртки кобуры с оружием. Я обратил внимание их очень чистые руки — как будто их не только мыли, но и протирали спиртом. А ведь им пришлось ворочать трупы на берегу залива, тащить тело, делать другую грязную работу. Мне же пришлось долго скрести ладони пемзой.

Сейчас они упакуют страшную ношу в плёнку, полотно и ковёр, запихают в мой джип. Вот ведь тяжкая моя доля! Все будут спать после праздника, а мне придётся думать, как сохранить тело. Ладно, есть знакомый патанатом. Лишь бы на праздники никуда не уехал. Он говорил, что много раз вскрывал и бальзамировал трупы на дому. Конечно, и заплатить ему придётся, но дело того стоит.

— Проверь, Сашок, нет ли на простынях номер прачечной. А ковре — знаков, по которым можно вычислить владельца. Плёнка, думаю, чистая.