— Может быть, кто-то хочет оспорить мои слова, уважаемые члены Правящего Совета?

— По крайней мере не я, — быстро и, похоже, искренне ответил барон Хальверик.

Остальные придворные не столь активно, но все же высказали свое согласие. Лишь барон Бельварин, нахмурившись, спросил:

— А если она агент королевского дома Тсайи? Что вы скажете на это, ваше величество? Она же служила в роте этого… как его… Пелана. Он ведь герцог, титул которому дарован королевским домом Тсайи, так что я бы на вашем месте был поосторожнее.

— Чтобы паладин действовал как агент одного королевства в другом? — Королю явно казалась дикой сама эта мысль. — Бельварин, если она и действует по чьей-то воле, так по воле богов, а не правителей соседнего королевства.

Судя по выражению лица Бельварина, слова короля его не убедили, но формально барон выразил свое согласие кивком головы. Тогда король вновь обратился к Паксенаррион:

— Уважаемая госпожа! Перед лицом Правящего Совета моего королевства, при всех моих придворных и в присутствии представителей уважаемых эльфийских родов я прошу… я умоляю вас принять корону Лионии после моей смерти. Управлять королевством хуже, чем я, у вас все равно не получится. Но шутки в сторону. Я уверен, что, действуя в согласии с волей богов и руководствуясь своими убеждениями, вы будете править на благо нашего королевства мудро и справедливо. Это королевство, эта зеленая, покрытая лесами страна является сердцем союза четырех южных королевств. Если она рухнет, то злым силам откроется свободный путь в Тсайю, Прилит, не говоря уже о Стране Леса Великой Госпожи.

Пакс опустилась на колени:

— Ваше величество, я сожалею о том, что ваше королевство оказалось в такой серьезной опасности и что вам стало не по силам управлять им. Мне искренне жаль, что у вас не осталось наследника по прямой линии…

— Паксенаррион, кто-то должен взять на себя эту ношу, — мягко и в то же время уверенно сказал король, по глазам которого Пакс поняла, что боль снова начала мучить его. — Я прошу тебя: спаси мою страну… Никто больше не сможет… только ты… — Голова короля вдруг бессильно откинулась на подушку. Пакс физически почувствовала волну страха, пробежавшую по всем, собравшимся в Зале Листа.

— Ваше величество!

Пакс положила ладонь на руку короля и поняла, что не сможет передать умирающему даже малейшую частицу целительной силы. Прямо под ее ладонью еще живая кожа начала остывать и сохнуть, как застывающий на холодной поверхности свечной воск. До ее слуха донесся шелест ткани. Пакс оглянулась и увидела, что все в зале преклонили колени — все, даже эльфы.

Первым встал с колен и подошел к умершему королю Эскерьель. Осторожно приподняв голову усопшего, он вынул из-под нее капюшон церемониального плаща и накрыл лицо короля. Пакс увидела, что в глазах оруженосца стоят слезы. Он склонился над мертвым королем и внезапно встретился глазами с Пакс. В его взгляде она прочла одновременно вызов и восхищение.

— Дамы и господа! — медленно, сдерживая слезы, произнес Эскерьель. — Наш король умер. Он был… — На этом голос верного оруженосца сорвался.

— Наш король, — подхватил его слова Амбротлин, к удивлению Пакс сделав ударение на слове «наш», — был храбрым воином, мудрым и справедливым правителем. Мы скорбим о нем и будем чтить его память.

Все четыре оруженосца поднялись с колен. Вслед за ними встала и Пакс. Эскерьель уложил руки покойного на груди и обратился к придворным:

— Итак, наш король скончался. Перед смертью он высказал свое последнее желание. Разумеется, больше я не являюсь королевским оруженосцем. Я не вхожу в Правящий Совет. У меня нет никаких официальных прав. Тем не менее вы знаете, что я всегда сопровождал нашего короля, и он всегда… он всегда был необычайно добр ко г"гае. Позвольте же мне спросить всех присутствующих: согласны ли вы исполнить его последнюю волю?

— Я не вижу никаких других вариантов, — вставая с колен, сказал барон Хальверик. Остальные придворные тоже встали. — Более того, я считаю, что это лучший выбор, по крайней мере из того, что у нас есть. Так что… упокой Фальк душу нашего короля, нам не остается ничего иного, как исполнить его последнюю волю, высказанную при всех нас.

Негромкий гул голосов подтвердил согласие придворных. Даже Бельварин, пожав плечами, согласно кивнул. Амбротлин внимательно посмотрел Пакс в глаза, а затем поклонился ей:

— Я уже сказал, что эльфы не будут оспаривать такое решение вопроса о наследнике престола.

— Итак, теперь мы должны спросить вас, госпожа Паксенаррион, согласны ли вы принять на себя эту почетную, но тяжелую ношу, — обратился барон Хальверик к Пакс, подходя к ней вплотную. — Наша страна находится в очень тяжелом положении. Она стоит перед лицом огромной опасности. Вы были посланы богами, чтобы спасти нас. По крайней мере я так понял ваши же слова. Я предлагаю вам корону нашего правителя с этого дня и до самой вашей смерти, рассчитывая на то, что за время вашего правления все перемены, ожидающие нашу страну, будут переменами к лучшему.

Пакс еще раз посмотрела на скончавшегося короля, а затем, обернувшись к Хальверику, сказала, глядя ему прямо в глаза:

— Господин барон, я с огромным почтением относилась к вашему королю и всей душой хотела бы исполнить его последнюю волю. Я прекрасно понимаю и вашу тревогу за будущее страны. Но прошу вас понять и меня: я поклялась исполнять волю своих богов, и, по правде говоря, я не считаю, что стоит обсуждать это здесь и сейчас, когда ваш король еще…

— Очень жаль, если вы считаете, что нам нужно еще что-то обсуждать, — со вздохом сказал барон Хальверик. — Я-то надеялся…

— Уважаемый барон, если я взойду на престол, вы обнаружите меня гораздо менее сговорчивой, чем вы надеялись.

Подобие улыбки мелькнуло на губах барона, отчего он стал еще больше похож на своего родственника Алиама.

— Госпожа Паксенаррион, я готов выслушивать отказ на любое свое предложение, готов смириться с тем, что каждое мое суждение будет осмеяно или опровергнуто, лишь бы вы согласились принять корону и спасти тем самым наше королевство. Впрочем, не могу с вами не согласиться: если нам действительно нужно обговорить какие-то условия, то, судя по всему, делать это надо не здесь и не сейчас. — Обернувшись к остальным придворным, он сказал:

— Как старший из присутствующих членов Совета, я прошу дворецкого объявить о смерти короля. — Дворецкий поклонился и вышел за дверь зала. Барон Хальверик вновь обратился к членам Совета:

— Я полагаю, что настало время траурного бдения над телом усопшего. Первыми заступят в караул верные оруженосцы короля. Мы же, совершив обряд первого прощания, приступим к исполнению своих обязанностей членов Совета. В первую очередь я предлагаю выслать гонцов за теми из членов Совета, кто не смог присутствовать на сегодняшнем собрании. — Сказав это, Хальверик подошел к телу короля и на мгновение прикоснулся губами к капюшону, закрывавшему лицо покойного. Остальные один за другим последовали его примеру. Затем члены Совета и другие придворные покинули зал. Оруженосцы переложили тело короля на кресло, в котором его принесли на последнюю встречу с подданными, и понесли тело усопшего обратно в опочивальню.