— О чем ты? — Ее голос превратился в шепот.

Кнуд Эрик стоял между ними, переводя взгляд с одного на другого, но Клара словно забыла о его присутствии.

— Ну мальчик же свалился как-то в воду из яла, чуть не утонул. Мэдсен тебе, наверное, рассказывал?

Клара вздрогнула и повернулась к Кнуду Эрику:

— Это правда? Ты чуть не утонул?

Кнуд Эрик опустил глаза и покраснел:

— Да ничего такого. Просто упал в воду.

Клара открыла дверь в прихожую:

— Думаю, тебе лучше уйти. — Ее голос внезапно обрел силу.

— Да ради бога, если я нежеланный гость.

Херман поднял с дивана массивное тело. В дверях он обернулся:

— Загляну как-нибудь еще.

Дверь захлопнулась.

Клара села на стул, сложив руки на коленях. Суставы побелели, на лице — выражение крайней сосредоточенности. Мальчик смотрел на нее с испугом.

Через какое-то время она нарушила тишину:

— Почему ты не сказал мне, что упал в воду?

— Но, мама, ничего особенного не случилось.

— Ничего особенного! Ты мог утонуть. Почему ты мне не сказал?

Кнуд Эрик сжал губы.

— Тебе капитан Мэдсен велел об этом не рассказывать? Отвечай!

Он моргнул и отвел глаза. По щеке покатилась слеза. Выпятив нижнюю губу, он сглотнул.

И кивнул.

Когда через час пришел Альберт, Клара встретила его в дверях, с Эдит на руках.

— Чего тебе? — спросила она, не ответив на приветствие.

Голос был резкий, она смотрела ему в глаза. Во взгляде была ярость, и ярость придавала ее женскому существу что-то звериное.

Самка, защищающая своего детеныша, подумал он и тут же понял, что в дом не пригласят. Она стояла в дверях, загораживая собой проход. Ему не позволят войти и повлиять на мальчика. Пусть стоит на улице, ничтожный.

Рядом с матерью возник Кнуд Эрик.

— В дом! — сказала она повелительно.

Мальчик исчез. Она снова обернулась к Альберту и откинула голову.

«Словно хочет мне лбом по носу врезать», — подумал Альберт, машинально отступив на шаг.

— Я не понимаю… — начал он.

— Чего ты не понимаешь?

Она говорила командным голосом, словно все еще обращаясь к сыну.

— Я понимаю, что ты на меня сердишься, но не понимаю почему.

— Не понимаешь почему?

Раздражение в ее голосе нарастало.

— Посмотри на этого ребенка, внимательно посмотри. Смотри на меня и моего ребенка. На ребенка, который не знал своего отца.

Она говорила все так же громко. Эдит испугалась и закричала, стала выкручиваться, чтобы ее опустили на землю. И протянула ручонки к Альберту.

— Папа, — сказала она.

Ярость Клары не уменьшилась.

— И ты хочешь сделать из Кнуда Эрика моряка. Пусть утонет, как его отец! Ты ведь этого хочешь, так? Пусть будет как отец, как ты, как весь этот проклятый город, пусть утонет как настоящий мужчина.

При последних словах ее лицо исказилось.

— Но война же закончилась, — сказал он примирительно.

Обвинение было не ново, но еще ни разу она не предъявляла его с таким неистовством:

— И что, моряки не тонут? Кораблекрушений не бывает? Что нам стоит зимой побултыхаться в Северной Атлантике пару деньков, а там, глядишь, и вплавь до Марсталя, если уж так не повезло, что корабль пошел ко дну? Войны нет, и никто не тонет, что ли? Может, мы жабрами дышим? Ты это мне пытаешься доказать?

Онемев под градом упреков, исходящих от женщины, которую он привык считать бессловесной, он виновато развел руками. За стеклом показалось лицо мальчика.

— Прочь от окна!

— Фру Фрис… — начал Альберт.

Он говорил с ней как посторонний.

— Молчи! — крикнула она. — Я еще не закончила. И вот я узнаю от чужих людей, что мой сын чуть не утонул. Упал в воду, а ты преспокойно его вытащил и запретил мне об этом рассказывать! Прекрасно! Я, его мать, узнаю об этом от посторонних. А эти истории, которыми ты его пичкаешь? Кораблекрушения, утопленники, мертвые головы, безумные сказки! Ты думаешь, так можно помочь ребенку, отец которого погиб в море? Отвечай!

Она сверлила его взглядом. Он опустил глаза. Не знал, что отвечать. Наверное, она права. И он произнес это вслух:

— Наверное, ты права. Я ничего не понимаю в детях.

— «Не понимаю в детях»! — фыркнула она. — Да уж, ничего не понимаешь. Такой, как ты… — она смерила его взглядом, пытаясь найти нужное слово, — холостяк вроде тебя.

— Я старался, — проговорил он. — Мне сказали, что мальчик нуждается в обществе взрослого, вот я к вам и пришел.

— Да, пришел. А теперь можешь уходить. «Хочу быть моряком, как мой утонувший отец!» Вот она, польза от твоего общества.

Мальчик снова замаячил в окне.

— Ну-ка отойди! — крикнула мать.

— Папа, — снова сказала Эдит.

Клара Фрис повернулась и захлопнула дверь.

Стоя перед закрытой дверью, он приподнял шляпу. Развернулся и пошел по Снарегаде. Спиной он чувствовал взгляд мальчика.

Полил тяжелый ноябрьский дождь. На шею попала холодная капля и скатилась за шиворот.

* * *

Альберт заперся в доме, прошел по комнатам, зажег везде свет. Ему не сиделось, он не знал, чем заняться. Поднялся наверх, вышел на балкон. Все еще в пальто. Он чувствовал, как намокают под дождем волосы. Глядел на мол. В сумраке длинное каменное сооружение расплывалось, будто сотворенное из тумана.

Он вошел в дом и попросил экономку принести кофе. Затем уселся в эркере. На улице стемнело. Казалось, он задержал дыхание. Начнет дышать — случится что-то непредсказуемое и ужасное. Может, закричит, заплачет или сделает что-нибудь, чего даже не в состоянии себе представить.

Его охватило чувство, воскресившее в памяти давно забытый эпизод из детства. Он вспомнил, что испытывал, когда мальчиком стоял у подножия дюн у брода и в ужасе смотрел на маленького Каро, лежавшего на камнях со сломанной спиной. Он пытался гладить пса в надежде, что ласка его излечит, но чувство непоправимости оставило в душе долгое жуткое эхо. И вот оно зазвучало вновь.

Альберт отпил глоток горячего кофе — как всегда, без сахара — и попытался успокоиться. Надо привести мысли в порядок. Он никогда не состоял в браке и не знал на собственном опыте, как проявляется характер у женщин. В его союзе с Чжэн Сумэй присутствовало то, что он шутливо называл родством душ, а в отношениях с молодой вдовой этого явно недоставало. Неужели все настолько серьезно? Неужели именно его поведение по отношению к Кнуду Эрику вызвало ярость Клары? Господи боже мой, все мальчишки рано или поздно падают в воду. Их вытаскивают, и дело с концом.