Мы не знаем, часто ли ей отвечал ее «голубчик», что он писал в ответ. Сохранилось лишь несколько писем, написанных им, ибо Екатерина имела обыкновение почти сразу же уничтожать их. Он же, наоборот, привык складывать большинство записок и писем в карманы своего шлафрока и постоянно носил их с собой. Шлафрок был его любимым родом одежды. Часто Потемкин, накинув на голое тело один лишь халат, появлялся поутру в комнатах императрицы, не обращая никакого внимания на присутствующих там придворных, посетителей и министров. И императрица, пишет Соловейчик, «которая несмотря на свой образ жизни была в некотором отношении чопорным человеком и очень дорожила придворным этикетом, смирилась с его халатом».

Расставание произошло уже в 1776 г. На первый взгляд казалось, что милость императрицы отвернулась от Потемкина. Иностранные посланники наперебой извещали свои правительства об изменившейся ситуации, а враги Потемкина ликовали — у фаворита, вознесшегося наверх с быстротой метеора, было много врагов. Но все они обманулись. Хотя Потемкин уехал из столицы и поначалу проводил время в разъездах, власть его ничуть не умалилась. Как и прежде, он влиял на все важнейшие решения, принимаемые императрицей.

Он только не был теперь ее любовником. Зато он, и лишь он один, определял, кому быть у нее в любовниках — и Екатерина соглашалась с ним; среди пятнадцати фаворитов, появившихся у нее после Потемкина, лишь одного, последнего (ей было тогда уже 60), она завела против его воли. Потемкин все время подыскивал ей таких мужчин, которые были менее честолюбивы, чем он сам, и потому он мог их не опасаться.

В остальном отношения между ним и Екатериной остались неизменными. Когда он не ездил с проверками по губерниям, то пребывал в Петербурге, только уже не во дворце императрицы, а в своем собственном доме, подаренном ею. Занимался он прежде всего обустройством и укреплением территорий, отвоеванных у турок. В 1783 г. Екатерина аннексировала Крым, через год Османская Порта признала власть России над Таманским полуостровом и Кубанью, и теперь русские корабли могли беспрепятственно плавать по Черному морю и проходить Дарданеллы. После этого Потемкин, проявляя удивительную энергию, занялся умиротворением и колонизацией этих столь важных для России земель. Всего за несколько лет здесь выросли города, возведенные им. К тому времени он был президентом Военного совета, начальником конной гвардии, фельдмаршалом. Эти должности явились знаком признания успешно проведенной им военной реформы: он изменил принципы вооружения и организации российской армии, а также всю ее структуру.

Затем после того, как Потемкин всего за несколько лет проделал огромную работу по освоению новых земель, Екатерина испросила у него разрешения посетить новороссийские земли. Она не просто хотела посмотреть результаты его трудов. Нет, поездка Екатерины на юг, — по замыслу Потемкина, — должна была продемонстрировать всему миру могущество российской императрицы и одновременно доказать невероятный подъем, охвативший Россию.

18 января 1787 г. императрица выехала в Царское Село. Ехала она на огромных санях, похожих, скорее, на небольшой дом; сани волокли тридцать лошадей. Вслед за ней мчались еще 150 саней. Ее сопровождали не только придворные, но и иностранные посланники и многочисленные гости. Процессия двигалась быстро. Потемкин организовал все великолепно. Повсюду на станциях их поджидали сотни отдохнувших лошадей; были готовы мастерские, где кузнецы, шорники, плотники проворно починяли все, что требовалось. Но в первую очередь Потемкин заботился о местах отдыха путешественников: их поджидали многочисленные деревянные дворцы, построенные по его приказу.

Сам Потемкин дожидался Екатерину в Киеве, древней столице Руси, куда императорский поезд прибыл после трехнедельного путешествия. Там гости собирались пересесть на корабли. Но Днепр замерз — зима выдалась очень холодной, и лед сошел только в мае, — поэтому в Киеве пришлось остановиться на несколько недель. Время коротали, устраивая различные празднества и приемы, в которых, впрочем, сам Потемкин, радушный хозяин, не участвовал: все это время он проводил в старинном монастыре.

В мае началось путешествие по Днепру. Потемкин распорядился построить семь громадных римских галер, оборудованных со всей мыслимой роскошью. Князь де Линь, австрийский офицер, участвовавший в поездке, назвал эти галеры и 73 следовавших за ними корабля «флотом Клеопатры». Флот этот медленно скользил по реке под залпы фейерверков, в обрамлении триумфальных арок.

Под Каневом к путешественникам присоединился Станислав Понятовский, бывший фаворит Екатерины, теперешний польский король. Ему тоже надлежало восхититься могуществом России. Поэтому Потемкин и пригласил его. Он же уговорил участвовать в путешествии и Иосифа II. Иосиф примкнул к остальному обществу в Кайдаке. В Екатеринославе Иосиф и Екатерина вместе освятили тот самый собор, который Потемкин был намерен возвести по образцу собора Св. Петра. Через несколько дней они были уже в Херсоне, городе, также основанном Потемкиным, где были устроены военные парады, оперные представления, был показан спуск на воду кораблей.

Однако больше всего поразил путешественников Крым. Уже наступили жаркие летние дни, все вокруг пышно цвело. Здесь, в древнем Бахчисарае, еще недавно правил хан. Теперь в его сказочном дворце жили Екатерина и Иосиф. Потом общество переехало в Инкерман, где по приказанию Потемкина был возведен великолепный замок; гости могли полюбоваться отсюда Черным морем и увидеть четыре десятка только что построенных военных кораблей. Завершалась поездка осмотром Севастополя, это и стало ее кульминацией.

Успехи Потемкина глубоко поразили не только Екатерину, не и Иосифа II. Французский посланник, граф Сегюр, писал после посещения Севастополя: «Кажется непостижимым, каким образом Потемкин, попав в этот только что завоеванный край, на восемьсот миль удаленный от столицы, всего за два года сумел добиться столь многого: возвести город, построить флот, соорудить крепости и собрать такое множество людей. Это явилось подлинным чудом деятельных усилий».

Потемкин достиг своей цели. Он показал европейцам, что Россия стала великой державой. На обратном пути, желая подчеркнуть силу своей страны и напомнить исторические корни нынешних успехов, Потемкин привез участников вояжа в Полтаву, туда, где в 1709 г. Петр Великий наголову разбил армию короля шведского Карла XII, вторгшуюся в Россию. По распоряжению Потемкина 50000 солдат на глазах Екатерины и ее спутников разыграли еще раз это сражение. «Это великолепное зрелище, — писал Сегюр, — достойно увенчало поездку, которая была столь же романтична, сколь и исторически знаменательна».

Потемкин, которого императрица наградила титулом «князя Таврического», произвел впечатление не только на европейцев, но и на турок. Однако те усмотрели в происходящем вызов, и уже в октябре 1787 г., всего через несколько месяцев после поездки Екатерины, военные действия возобновились. Во время этой второй Русско–турецкой войны укрепления, возведенные Потемкиным, и его черноморский флот зарекомендовали себя с самой лучшей стороны. Напрасно клеветники говорили, что корабли построены из гнилого дерева, что они развалятся еще раньше, чем дело дойдет до сражения.