Оказавшись снова в фургоне, он в первый момент решил, что видит взрыв бомбы – мужчину со связкой ключей в руке сбило с ног, песок из кошачьего лотка в углу взметнулся и ударил в стену фургона. Лампочка над головой раскачивалась из стороны в сторону.

– Что, черт возьми, это было? – взвизгнул спереди Малк напряженным до предела голосом. – Детонатор?

Лепидопт обратил внимание, что Малк все еще сидит за рулем. Из кабины он не выходил.

Человек с ключами сидел на полу, уставившись на Лепидопта. Глянув вниз, обомлевший Лепидопт узнал себя двумя минутами раньше.

На полу у задних дверей громко заплакал одинокий младенец, и оба Лепидопта подскочили и уставились на него. Инстинктивно подавшись к нему, Лепидопт заметил тоненькие темные волосы, маленькие кулачки, сучащие ножки…

Нельзя забирать его из этого временно́го поля, подумал он, потянувшись к ребенку – новорожденной копии самого себя, – и тут младенец пропал.

Малк тем временем развернулся в кресле и теперь круглыми глазами таращился на двух одинаковых Оренов Лепидоптов.

В предрассветной тишине Лепидопт услышал снаружи голос Шарлотты Синклер: «Фрэнк! Как же… о боже… будь осторожен».

Под ошеломленными взглядами Малка и себя-младшего Лепидопт повернул тумблер кухонного таймера рядом с бомбой.

– Одна минута, – сказал он. – Надо убираться отсюда.

Второй Лепидопт поднимался с пола.

– Ради Луиса? – спросил он.

– Ради всех, – ответил ему Лепидопт.

Малк хотел что-то сказать, но Лепидопт отмахнулся, прервав его, протиснулся между спинками передних кресел и ухватился за ручку двери.

– Потом. Пятьдесят шесть секунд.

В этот момент тихое утро разорвала быстрая очередь выстрелов, и следившие за фургоном люди Весперса развернулись к башне.

Фрэнк Маррити стоял возле оливкового дерева и всаживал пулю за пулей в себя-старшего.

Лепидопт вывалился из пассажирской двери и, опершись о легковушку рядом, нацелил свой пистолет 22 калибра в голову седоволосого мужчины, который отступал налево вместе с Шарлоттой. И когда тот оттолкнул Шарлотту и вытащил большой револьвер, Лепидопт выстрелил ему в голову.

Стоявшие в двух шагах от него парни из Весперса повернулись на звук, и один успел выпустить две пули, прежде чем обоих накрыла очередь выстрелов из окна фургона со стороны водителя. Один тяжело осел на землю, а потом опрокинулся навзничь, второй выпустил еще одну пулю, пока Лепидопт не добил его выстрелом в лоб.

Лепидопт ощутил слабость и подумал, что знает, в чем дело. Вот и конец, мелькнуло в голове. Барух Даян Эмет, благословен судья праведный…

Вокруг кричали и метались люди, и Лепидопт надеялся, что они бегут отсюда, а не сюда. Он мотнул головой, разгоняя туман, и, твердо став босыми ногами на асфальт, начал сканировать происходящее поверх пистолетного ствола.

Посреди тротуара Маррити склонился над Дафной, слева к ним спешила Шарлотта, а справа – Мишел, который наводил на них оружие.

Лепидопт осознал, что не может допустить, чтобы Весперсы захватили сразу отца и дочь. Ему придется убить Дафну. В памяти всплыла ее спальня и альбомы «Квин».

– Держите Дафну, – выкрикнула пожилая женщина с башни, – смотрите, чтобы была цела!

Мишел на бегу сделал выстрел, но пуля ударила рядом с коленом девочки.

Шарлотта остановилась, подняла пистолет и крикнула: «Мишел!» и, когда старый катса взглянул на нее, выстрелила ему в лицо.

Лепидопт обнаружил, что смотрит на Шарлотту сквозь прицел своего пистолета, и, прежде чем его палец нащупал курок, женщина обернулась и безошибочно навела на него пистолет.

Лепидопт опустил оружие – наверно, он просто слишком устал, чтобы стрелять еще и в нее, и тут с галереи, у нее за спиной, раздался выстрел, поразивший его в грудь, он покачнулся, упал на колени, пистолет выпал на асфальт из его четырехпалой правой руки.

«Луис, – подумал он, – я нарушил приказ ради тебя».

Бросив взгляд исподлобья, он увидел, как Шарлотта прицеливается в галерею и стреляет несколько раз в инвалидное кресло, которое дергается и подпрыгивает под ударами, а потом Шарлотта с Маррити бросились к нему, поддерживая на ходу Дафну.

До Лепидопта им оставалось еще пара ярдов, когда Шарлотта, явно удивленная, вздрогнула, выпустила руку девочки и потянулась поверх нее к Фрэнку, пригибая ему голову, – пуля ударилась в мостовую перед ними.

– Денис, – полувыдохнула, полувсхлипнула Шарлотта.

Обернувшись к башне, она навела револьвер на силуэт, темневший в западной арке колокольни.

На миг и она, и человек в башне застыли на месте.

Два выстрела прозвучали одновременно, но Шарлотта осталась стоять, у нее под ногами прыгала отрикошетившая пуля, а пожилая женщина захлопала, как парус, перевалилась через перила карниза и стала падать в косом луче солнца, пока не запуталась в верхних ветвях оливкового дерева.

Взгляд Лепидопта затуманился, но он еще разглядел склонившегося над ним Малка.

– Твое второе «я» задели в первой перестрелке, – говорил Малк. – Я затащил его в фургон. Он умирает.

– Знаю, – выговорил Лепидопт. – Я тоже, – он взглянул на часы. – Пятнадцать секунд. Уходи!

– Ухожу.

Малк встал.

Он услышал, как Шарлотта прокричала издалека:

– Это не я в тебя стреляла!

Лепидопт еще успел согласно махнуть ей, прежде чем все поглотила тьма.

– Бомба, всем назад! – взревел Малк.

Маррити подхватил дочь на руки и побежал вслед за Шарлоттой и Малком к фургону флориста, стоявшему через несколько парковочных мест от того, что должен был взорваться.

От напряжения и захлестнувших воспоминаний о только что пережитом к горлу подступала рвота, к тому же он переживал за Дафну, зато каждое движение доставляло ему физическое удовольствие. Когда Малк открыл пассажирскую дверь, Фрэнк с Дафной на руках запрыгнул внутрь, направился в глубину фургона и уложил девочку на ковер, где недавно лежали они с Шарлоттой. Легкие прокачивали свежий воздух, руки, несшие Дафну, не ощущали усталости, а он еще помнил, как его израненное тело всего несколько мгновений назад лежало в крови, умирая под оливковым деревом.

Шарлотта и Малк сидели впереди, Малк уже завел мотор и задним ходом выводил фургон со стоянки.

– Далеко мы зашли, да, пап? – тихо спросила Дафна.

– Да, – ответил он.

Фургон рванул через парковку на юг, и Маррити уперся рукой в пол.

– И вернулись не совсем в тот мир, да?

Пол под ними задрожал, страшный грохот разорвал воздух. Фургон продолжал двигаться не замедляясь.