А что с небесными Аметистом и Алмазом? Кейда опять задрожал. Аметист, камень спокойствия и смирения, уходит за окоем в дуге смерти, где рассыпались звезды Сети, знака неволи и стеснения. Не означает ли это, что ему суждено умереть в этой темнице? А что еще может поведать ему Аметист? Этот камень — талисман против любого отравления, от простого хмельного пойла до упоения властью. Кейда слегка нахмурился, вспомнив один нелегкий разговор с Дэйшем Рейком.

«Сеть — это знак, который в одно и то же время может предвещать и хорошее, и дурное. Неволя — это худая участь для рыбы, но полная сеть позволяет детям рыбака наполнить желудки. Удостоверься, что ты всегда видишь все грани знамения. Сеть — один из тех знаков, на которые властитель всегда должен обращать особое внимание. Сеть охотника усмиряет дикого зверя, будь то кошка из джунглей или буйствующий водяной бык. Сеть — путеводный знак для тебя, если когда-либо столкнешься с большими беспорядками в своем владении, с бедствием, что влечет за собой общее смятение».

Кейда сглотнул. Ничто не может вызвать большего смятения, чем чародейство. Хотя у смерти множество лиц, уж это-то наверняка. Приход ее может быть вызван неутоленными нуждами. Или она может оказаться единственным средством обеспечения требований жизни, наследования, вещественных благ или чего-то еще.

Не означает ли это, что твоя смерть может быть ценой спасения твоих людей? Но ты мертв, насколько знают все, кроме Джанне. Не следует ли понимать это как указание на благосклонность судьбы, а именно на то, что притворная смерть и впрямь даст тебе средства одолеть волшебство захватчиков?

Задержав дыхание при этой новой мысли, он осознал, что Аметист оказался на прямой линии, пересекающей небесный круг и идущей к нему от Топаза. Алмаз висел прямо за Аметистом, в дуге небес, говорящей о детях. Звездный выгиб Чаши также был здесь, олицетворение питания, любви и безопасности. Алмаз, сильнейший из всех оберегов против разложения, против зла, особый камень для правителей, содействующий ясности цели и верности делу.

То должен быть знак для Сиркета, знак, что мой сын достойно справляется с ношей, доставшейся ему вследствие моей мнимой смерти.

Если эти камни образуют три угла квадрата, должно найтись что-то значительное в последней четверти. Кейда заметил, что его рука дрожит, когда ставил на место последнее семечко лиллы. Сапфир, вот он, четвертый угол. Самый медленный, самый таинственный из всех небесных камней, переходящий из дуги в дугу всего раз в семь лет. Воплощение будущего, мудрости, истины. В настоящее время он находился в дуге богатства, а под этим подразумевалось куда больше, чем все, что имеешь вещественно. Богатство владения — это его люди, точно так же, как истинное богатство мужчины — его семья. Мотыга — главное созвездие в этой дуге, пусть оно скрыто за окоемом в нынешнюю пору. Мотыга — это еще одно олицетворение мужской силы, но созидательной, и она больше напоминает о выгодах работы сообща, нежели о том, что обретают в бою.

Эти четыре камня, несомненно, охватывают твое прошлое, да и будущее. Тебе стоит усмотреть здесь обещание восстановления, возврата того, что ты потерял. То может быть твое будущее, если ты так или иначе сможешь увидеть свою тропу, пока эти звезды не взойдут над окоемом.

Кейда расправил плечи. И в этот самый миг задубевший от дождя кожаный ремень впился ему в загривок. Кейда снял через голову костяной завиток на ремне. Теплый в ладонях и почему-то мягкий, загадка не меньше, чем то, откуда он взялся у рогатой рыбы, морского создания, и все же теплокровного, с красной кровью в жилах, твари, которая рождает своих малышей и кормит их молоком. Его пальцы проследили зарубки, которые вырезал он в кремовой кости, убывающие к острой оконечности.

Хвост дракона, любимый образ гадателей, означающий скрытое и незримое. Вот чем это выглядело для меня, вот как я это обработал, в точности как всегда учил меня Дэйш Рейк. Это показалось ничтожным знаком, побуждающим играть прорицателя. Как много блуждающих предсказателей судеб постигло всю сложность знания, стоящего за этой верой? Немногие, а те, что постигли, будут помалкивать, если им дорога собственная шкура.

Он положил кость в свой тускнеющий круг, и завиток засиял в неясном свете. Каждая луна отмечала драконью голову в этом древнем и редко совершаемом чтении небес. Сперва Большая Луна, как полагается согласно потемневшему пергаменту среди тех, что хранятся в нишах библиотеки обсерватории Дэйшей, закопченному и запятнанному, каракули на котором расплылись там, где соскребли землю с телячьей шкуры. Кейда вспомнил свое недоверие, когда Дэйш Рейк впервые познакомил его с этими словами:

«Опал есть талисман против драконов земли и огня. Когда Большая Луна удерживает внимание нечестивого зверя, он отворачивается от того, что позади него. И точно так Жемчужина — талисман против драконов воздуха и воды. Малая Луна притягивает глаз чудовища и вынуждает его забыть о том, что может появиться со стороны его хвоста. Здесь может таиться возможность для тебя во времена испытаний».

Драконы. Твари, связанные с волшебством, воплощение распада, вызываемого колдовскими действиями и заклинаниями. Не может ли это древнее толкование показать ему что-то, что поможет поиску средства против колдовства, угрожающего его людям?

Против дуги, где плыла Большая Луна, был тот предел небес, где знамения говорят о делах отдельного человека, во зло или на благо, по отношению к другим и о браках. Кейда покачал головой в немом смущении. Морской Змей был созвездием, попавшим на этот участок, олицетворение загадочных, темных, незримых сил.

А как насчет другого дракона? Кейда подвинул костяной завиток, помечая дугу окружности, посвященную ежедневным заботам и телесному здоровью, там нынче цвел Визайл против Малой Луны. Но то было созвездие, почти полностью связанное с женскими делами. Не означает ли это просто, что Джанне и Рекха выполняют свои обычные обязанности, несмотря на угрозы вокруг? В этом он никогда не сомневался. Дальше ему не хватало вдохновения, и новое воспоминание вызвало из тьмы слова его отца:

«Долг вождя — наблюдать за небом, наблюдать за птицами в воздухе, за животными, дикими и ручными, искать всякого знака и приметы, которые могли бы намекнуть на будущее его людей. Ты должен читать и запоминать все, что можешь, по записям, которые вели наши праотцы, и приобретать заветнейшие и могущественнейшие камни-талисманы воспроизведения таких записей из иных владений. Не доходи до надменности, которая побудит тебя пренебречь чужой мудростью, чьей угодно, но ищи любое и всяческое знание смиренным и открытым умом». Затем Дэйш Рейк рассмеялся и хлопнул сына по плечу, стерев оба рисунка, земной и небесной окружностей, которые с таким трудом вывел в песке, чтобы урок вышел наглядным. «С другой стороны, если ты тратишь слишком много времени, зарывшись с головой в книгу или обратив лицо к небесам, ты упустишь то, что происходит вокруг тебя. Если ты занимался тем или другим достаточно, чтобы у тебя затрещала шея, значит, ты делал это слишком долго. Погоня за тайным смыслом и толкованиями может привести к головокружению и обессилить тебя, как собаку, пытавшуюся поймать собственный хвост. Постигни, когда надо остановиться. Назначение прошлого и будущего лишь в том, чтобы служить настоящему, и ничто иное, как твои люди здесь и сейчас — то, за что ты прежде всего отвечаешь».