Скотт покачал головой.

– Чудно.

– Вы бы сами попробовали.

– А где все остальные?

– Внизу.

Профессор пожал плечами, словно спрашивая, что это значит. Пирс указал пальцем вниз. Во льду был высечен уходящий вниз туннель.

– Они там. С китайцем.

– Перестаньте шевелиться, – снова призвал его к порядку один из медиков. – Вы же не хотите, чтобы мы сделали что-то не так.

Пирс как будто и не слышал. Иглу, объяснил он, было построено как укрытие для китайского солдата. Роботов выслали на место специально для того, чтобы сохранить ему жизнь для допроса. В конце концов, китаец представлял собой бесценный источник информации. Он знал, что может ожидать их там, внизу.

Спуск по нейлоновой лестнице дался Скотту тяжело, но, к счастью, сделать пришлось всего пару шагов. Кто-то подал руку, и он кое-как добрался до твердой поверхности.

– Добро пожаловать, – приветствовала его Сара.

В туннеле профессор с удивлением обнаружил еще одну медицинскую группу, занимавшуюся молодым китайцем. Солдат сидел, неловко прислонившись к ледяной стене и держа в руках чашку с дымящимся кофе, который приготовила ему Новэмбер.

Скотт опустился на корточки рядом с ней.

– Что с ним?

– Кажется, ничего серьезного.

– Боб был прав. Черт возьми, Боб был прав.

– И Ральф тоже. – К антропологу с улыбкой подошел Хаккетт. – Рад вас видеть, Ричард.

Он кивнул в сторону Мейтсона, сидевшего в дальнем углу туннеля с прижатым к уху наушником. Через оставленные в потолке дыры были видны кусочки серого неба. Слушая инструкции, Ральф торопливо писал что-то на наспех нарисованной в блокноте карте мира.

– Сеть из звуковых волн… она действительно существует. Военные обнаружили звуковые потоки, охватывающие всю планету. Дауэру только что позвонили британцы. Подтверждение пришло сразу с двух кораблей.

Скотт огляделся.

– Эй, а где Гэнт? С ним ведь ничего не случилось?

– Гэнт, Майклс и Хиллман, – сказала Сара. – Больше у нас никого не осталось. Они ушли обследовать туннели. Надеются найти спуск.

Скотт перевел внимание на китайца.

– Как вы себя чувствуете? – осторожно спросил он на кантонском.

Солдат не ответил и даже не посмотрел на лингвиста, хотя по глазам было видно – понял.

Скотт взглянул на Новэмбер.

– Разговорчивый парень, да?

– В самом начале, когда мы только попали сюда, он все время повторял два слова «Янь Нинь». Вам это что-нибудь говорит?

– Янь Нинь? Хм, это не выражение. Имя… женское имя.

– Моя девушка, – сказал вдруг солдат, дуя на горячий кофе.

– Вы хорошо говорите по-английски, – заметил Скотт и назвал себя.

– Не зря же я до армии два года проработал в «Макдоналдсе» в Пекине, – ответил солдат и тоже представился: – Рядовой Чоу Юнь.

Профессор подошел ближе.

– Послушайте, Юнь, нам требуется ваша помощь. Мы хотим знать, что там, подо льдом. Нам известно, что там город, но в каком он состоянии – неизвестно. Какова его планировка?

– Я ничего не могу сказать.

– У меня была стычка с вашими товарищами, – резко бросил Скотт, ощупывая рану на ноге. – Меня подстрелили, видите? Так что я не в том настроении, чтобы уговаривать.

Китаец молчал.

Скотт потер лицо. Может быть, попробовать другую тактику? Военный устав, конечно, не позволяет солдату разглашать секреты.

– Скучаете по вашей девушке? – уже мягче спросил он.

– Да, – заметно нервничая, ответил Юнь.

– Наверное, будете рады, когда все это закончится и вы сможете вернуться к ней.

– Я уже никогда не смогу к ней вернуться. Когда я увидел ее там, в городе… – Он посмотрел Скотту в глаза. Итак, город все-таки был. – Когда я увидел ее… Это было страшно.

– Не понимаю. Она была в городе?

– Да. Янь Нинь была в городе.

– Она тоже служит в армии?

– Нет. Она умерла. Шесть месяцев назад. Но я видел ее там.

– М-да, это не то, что я хотел услышать, – с кислым видом прокомментировал Хаккетт, поворачиваясь к подошедшей Саре. – Придет Судный день и восстанут мертвые? Нет. Я это слушать не желаю.

– Вы ему не верите? – спросила Сара, наблюдая за продолжающим строчить что-то в блокноте Мейтсоном.

– Я не сказал, что не верю ему, – поправил Хаккетт. – Просто не хочу об этом слышать.

– Тогда что, по-вашему, он в действительности видел? Может быть, одного из големов в обличье его подружки?

– И что? Тот прочел его мысли?

– Не исключено.

– Всякое может быть. Знаете, мне пришло в голову, что четыре всадника Апокалипсиса – это земля, ветер, огонь и вода. Землетрясения, ураганы, вулканы и наводнения.

– Ну вот! – тихонько воскликнула Сара. – Теперь и вы проникаетесь нужным духом.

– Знаете, от вас не помощи не дождешься.

Сара улыбнулась и повернулась к Мейтсону.

– Ральф, что там у нас?

Мейтсон поправил наушник. Провел в блокноте еще одну линию.

– Если так пойдет дальше, у меня кончатся чернила.

– Я имею в виду, в глобальном смысле.

Он вздохнул и повторил:

– Если так пойдет дальше, у меня кончатся чернила.

– Температура воды быстро повышается, – заговорил Хаккетт. – Если мы не сможем отключить эту штуковину, то, думаю, Ральфу придется помогать парням готовить к подрыву нашу бомбу.

– Согласно китайской традиции, – объяснил Юнь, – духи мертвых злобные и завистливые. Если потревожить место их последнего упокоения, они возвращаются для того, чтобы уже не дать покою вам. Мы нарушили усыпальницу в Вупу, и духи мертвых воздали нам за это бурей и землетрясением. Вот почему мы не могли позволить, чтобы кто-то еще потревожил Вупу. Опасность была бы еще больше. Вот почему корпорацию «Рола» заставили уйти.

– Тогда что заставило вас прийти сюда, в Антарктиду? – спросил Скотт.

– Дело в картах, – сухо ответил Юнь и, заметив озадаченное выражение на лице лингвиста, пояснил: – Карты Вупу. Вы ведь знаете о них? Или нет?

Скотт переглянулся с коллегами.

– Нет.

Юнь рассказал о картах. То, что он сообщил, полностью совпадало с тем, что они сами узнали в последние дни. Оказывается, в Вупу обнаружились выгравированные в кристаллических памятниках карты мира, демонстрирующие связи между разбросанными по планете древними строениями, самым почитаемым из которых было находящееся в Антарктиде.