Трупы убитых на улице, уже начавшие разлагаться и покрытые большими зелеными мухами, лежали три дня. Только на четвертый день, по распоряжению военного командования, трупы приказано было убрать. По улицам потянулись простые деревянные дроги, в которые беспорядочно складывались трупы. До верху переполненные телеги не вмещали всего груза, и иногда трупы падали на мостовую, оставляя за собой следы стекавшей крови и сукровицы.

Зрелище, долго не забываемое.

После трехдневного управления Ригой военным командованием, гражданская власть перешла в руки специальной военной полиции, прибывшей из Германии в количестве 600 человек, под начальством капитана Фурмана, бывшего немецкого полицмейстера Риги.

Продовольственное положение города было отчаянное, но жители мужественно переносили привычные лишения. Первые дни солдаты подкармливали население из своих продовольственных складов. 28 мая в порт прибыл огромный американский пароход, привезший белую муку и сало. Уже на другой день изголодавшемуся населению из городских лавок раздавался великолепный белый хлеб по 1 1/2 фунта на человека в сутки по цене… 2 рубля 10 коп. за фунт. Многие плакали, получая этот драгоценный дар.

Через несколько дней германское интендантство доставило из Митавы сахар, соль, ржаную муку и макароны. На рынках и базарах появилась дешевая рыба, стремига, готовое блюдо небогатого рижского населения.

29 мая в Ригу прибыл генерал фон дер Гольц, торжественно встреченный рижскими депутациями, явившимися с выражением благодарности за спасение. Вслед за генералом фон дер Гольцем в порт прибыл английский крейсер, встреченный на набережной свистками толпы. Озлобление против предавших Ригу и убежавших англичан настолько было сильно, что вышедшие с корабля матросы были избиты толпой. Били английских матросов также в чайных, трактирах и скверах. Вследствие этого командир крейсера отдал приказ не спускать на берег команду…

Как и когда бежало из Риги советское правительство, осталось невыясненным. Но известно только, что оно прибыло в Режицу 25 мая утром и остановилось в вагонах на вокзале. В тот же день был опубликован декрет с сообщением, что борьба за коммунизм продолжается, что временно выехавшее правительство скоро возвратится обратно в Ригу, так как время, международный пролетариат и раздоры буржуазных империалистов работают на советскую власть в Латвии. Режица была объявлена временной социалистической столицей Латвии.

По делу о падении Риги была назначена следственная комиссия, арестовавшая в Режице и Двинске нескольких красных командиров, неудачно оборонявших Ригу. В составе самого советского правительства произошли перемены, так как часть «правительства», в частности – комиссары Бейка, Линде и Ленцман по пути из Риги подверглись нападению партизан, действовавших в тылу красных войск. Перепуганные комиссары сбились с дороги и вместо Режицы попали в Псков, а затем уехали в Петроград, откуда решили не возвращаться до более счастливых времен.

Печатается с сокращениями по тексту: Ник. Бережанский. Четыре с половиной месяца латышского большевизма – в сборнике «Историк и современник». Кн. IV. Берлин, 1923. С. 210–283.

Автор, Николай Григорьевич Козырев, псевдоним – Бережанский (1935) – журналист, первый главный редактор латвийской русской газеты «Сегодня» (с 1919 г.), позже редактировал газету «Слово», издавал литературные альманахи.

С окончанием в 1920 г. Гражданской войны военно-политическое противостояние Белой и Красной России не кончилось. Белым удалось сохранить и эвакуировать за рубеж боеспособную армию, которая при определенных условиях могла вновь выступить против вооруженных сил большевистской России. Особое значение имело то, что костяк Белой армии – офицерский корпус, в котором многие были офицерами и генералами Генерального штаба[36] – в новых и довольно сложных условиях сохранили свой моральный дух и профессиональные качества.

Большевистское правительство России отнюдь не недооценивало возможности возобновления боевых действий со стороны Белой армии, равно как и интервенции со стороны западных держав и в свою очередь всячески укрепляло Красную армию.

Пока же и та и другая сторона вели активную разведывательную деятельность и приступили к тайным операциям подрывного характера. Лидеры Белого движения стремились использовать неустойчивую политическую и экономическую обстановку в России, недовольство населения, рассчитывая вызвать масштабное повстанческое движение, что помогло бы возобновить борьбу против Красной армии и советского строя. Волнения, главным образом, крестьянские, действительно вспыхивали на протяжении 20-х годов, однако вызваны они были не действиями извне, а внутренними причинами, и участие в них белых эмигрантов не было заметным.

Гораздо бо́льшие неприятности советскому руководству доставляли нападения на пограничные районы – особенно на Дальнем Востоке – небольших, но хорошо организованных белогвардейских отрядов. Но и они успешно отражались частями погранохраны и Красной армии: ни военного, ни политического успеха они не имели. Единственно заметными политическими событиями со стороны Белой эмиграции, – и то скорее спонтанными, чем спланированными центром, – были убийства советских дипломатов за рубежом: Воровского в Лозанне в 1921 г., Теодора Нетте под Ригой в 26-м, Войкова в Варшаве в 27-м.

Действия советского руководства были более «результативны». В системе ГПУ был сформирован специальный «иностранный» отдел (ИНО ГПУ), преобразованный в 1937 г. в ЗОЦ («заграничный оперативный центр»), в задачу которого входило, в частности, физическое устранение лидеров Белого движения. Один за другим были уничтожены генералы П. Н. Врангель (1928), А. П. Кутепов (1930), Е. К. Миллер (1937), а также менее заметные фигуры (генерал Покровский в 1924 г., полковник Аргунов в 1932 г. и др.).

Если в отношении генералов Кутепова и Миллера террористические акты были проведены открыто (оба были похищены на глазах их спутников и вскоре убиты), то в отношении генерала Врангеля многое остается неясным. В военно-исторических трудах принято говорить о его смерти в результате «странных обстоятельств», «загадочной болезни», хотя в Брюсселе, где скончался генерал Врангель, о его смерти еще даже в 1990-х гг. эмигранты говорили более определенно: отравлен большевистскими агентами.

…Время шло. Красная армия всё более укреплялась, в то время как Белая армия всё более и более теряла свою боеспособность. Правительства тех европейских стран, куда были эвакуированы Вооруженные силы Юга России, вынудили генерала Врангеля формально распустить армию в 1924 г. Стремясь сохранить офицерский корпус, Врангель реорганизовал его в Русский общевоинский союз (РОВС). Именно его руководителей устраняли советские агенты…

Белая армия распылялась и постепенно таяла. Офицеры рассеялись по всему миру; лишенные средств к существованию, многие из них были вынуждены зарабатывать на жизнь на заводах или шоферами такси… Последней нитью стало сохранение связи между ними. По поручению генерала Врангеля был создан журнал «Часовой», «орган связи русского воинства за рубежом» – его основателем и бессменным редактором (до 1988 г.) был капитан В. В. Орехов.