намерением убрать драгоценную добычу, но… угрожающее намерение охватило его со всех сторон, уменьшив содержание благодати в шаре. Эта сила не могла ему навредить, по крайней мере сильно. Оценив обстоятельства, Сияющий понял, что в случае кражи благодати он ослабнет раза в три от своего пика на одну — две тысячи лет, не больше, что было не критично, с учетом последнего мирного договора, но ограничит его будущие достижения в оккупированном мире и создаст риск потери влияния в мирах, принадлежащих Благодатному Чертогу Добродетелей, поэтому Тогатар снова сосредоточился на благодатном шаре.

— Благодарность героическому мученику? — Сияющий понял, что чуть не обжёгся. За героями чаще всего стояли пантеоны богов, и редко одинокие боги. Кража благодати, направленной герою бога считалась оскорблением, способным привести к конфликту, которого Тогатар не боялся, если дело не доходило до мучеников.

Бог, у которого украли благодать, направленную обычному герою, максимум выскажет свое негодование, потребовав компенсацию. И если будут достоверные доказательства кражи, то в зависимости от отношений между спорящими пантеонами может быть выплачена или не выплачена компенсация. На этом всё и закончится.

В случае с мучениками, их бог им обязан за мученичество, и выполняя свои обязательства просто не сможет ограничиться предъявлением претензий и требованием компенсации. Направивший благодать мученику бог потребует вернуть украденную благодать в полном размере с компенсацией и, в случае отказа, который наиболее вероятен в таких случаях, нападет на вора, всё из-за тех же обязательств перед мучеником, даже если не будет доказательств. А учитывая текущую политически напряженную обстановку, пантеону Благодатного Чертога Добродетелей совсем не нужен был дополнительный конфликт.

— Что ж, — задумчиво сказал Тогатар. — Тогда я его благословлю. — В ответ угрожающее намерение ослабило свое давление, но полностью не исчезло, вероятно ожидая принятия богом конкретных действий. Сияющий не надеялся рассеять намерение затягиванием своих действий, так как оно было от самой вселенной, которая и направляла шлейф благодати адресату. По той же причине Тогатар не надеялся избежать ослабления в случае кражи благодати, ведь он был таким же жителем этой вселенной, как и любые другие существа…

Чтобы правильно оценить силу благословения, бог внимательнее присмотрелся к благодати, припомнив её количество до вмешательства вселенной, ведь именно из той суммы ему предстояло исходить в своих выводах. А вмешательство вселенной было его виной, из-за желания украсть чужое, поэтому было равносильна его, Тогатара, растрате благодати. Прикинув правильную силу будущего благословения, Сияющий собрал в другой руке сгусток божественной силы, по мощности и эффектам раза в два слабее украденной благодати, а по ценности во все десять раз дешевле, если бы существовал некий способ единой оценки столь неоднозначных энергий.

— Ладно, ладно! — Недовольно пробормотал Тогатар, убирая особую нить божественной силы из сгустка, после того как угрожающие намерение вокруг него значительно усилилось. — Будет простое благословение. А дам я ему… — бросив ещё один взгляд на малыша, бог проследил за наиболее вероятными событиями в его жизни и быстро принял решение. — Увеличение получаемого опыта, пусть будет… за всё!

Изначально Сияющий хотел поступить так же как его коллега и поставить метку на получателя, но вселенная сочла его попытку полнейшим нахальством, с чем он вынужден был согласиться, ведь он предоставил минимально допустимое количество божественной силы в обмен на украденную благодать, и его попытка послать в благословении метку служения была проявлением чистейшей жадности и бесстыдства с его стороны. Но Тогатар первое всегда считал частью своей сути, а второе приветствовал как лучшее средство для общения и достижения своих целей, поэтому подчинился только из-за нежелания ввязываться в проблемы и ослабевать.

Определившись со всеми настройками, которые в принципе зависели от силы, вложенной в благословение, но влияли на соотношение таких параметров как длительность, сила эффекта и диапазон действия, который, с учетом классовых особенностей цели, был выкручен на возможный максимум, доступный при сохранении стабильности благословения.

— Тисбак! — Обратился он к ближайшему на пути ребёнка епископу. — Наложишь это благословение, — Сияющий отправил сформированную божественную структуру к служителю. — На мальчишку, когда тот будет проходить через твою территорию. Вот слепок его ауры и портрет. — Последовала передача пакета образов, включающая в себя не только слепок ауры, но и имя, возраст, наиболее вероятный маршрут, дата и время прохождения по нему, с некоторыми другими тонкостями.

Закончив передачу, Тогатар спрятал полученную благодать, после того как угрожающее намерение исчезло. Сама благодать ему лично была не очень полезна, но не отдавать же столь драгоценный материал простому смертному, пусть даже и с необычным классом! Поэтому Сияющий уже начал обдумывать, кому бы эту благодать продать, да по выгодной цене, чтобы навар был процентов так тысячу, не меньше…

Тисбак быстро перебрал в уме полученную от Владыки информацию и быстро определил день выполнения миссии, как один из дней прибытия каравана с малолетками, поступающими в специализированную школу Империи. Зачем помогать будущему цепному псу их потенциального противника, епископ не знал, но идти против Сияющей воли владыки он не намеревался.

Закончив с пониманием места, цели и времени, Тисбак перешёл к самому интересному, предварительно скрывшись в запечатанной комнате храма, куда не могло проникнуть восприятие любых существ, даже высших, если они не подойдут близко к этому месту, о чем сигнальные чары предупредят епископа сразу. Первой задачей Тиса было скрыть своей маной божественную силу своего повелителя, даже несмотря на безвредность полученного благословения.

Империя крайне сильно не любила раздачу благословений и проведение проповеди за пределами храма, редко, раз в год и реже, позволяя проводить проповеди на площадях после согласования с надзорным органом и в «диалоге» с философом, работающим в продвигаемом Империей культурном своде, неявно осуждающем богов, и представляющем их последователей как слабых духом, нуждающихся в поводыре в своем пути к силе или совершенству.

По своему опыту, Тисбак вынужден был согласиться с последним утверждением, правда мысленно, так как являлся верным слугой своего владыки и не мог высказать чего-либо противоречащего как Его учениям, так и учениям всех богов. С другой стороны, служа епископом в любом другом месте, кроме Империи, Тис никогда бы не задумался о подобном и не стал бы наблюдать за своими прихожанами с этой точки зрения, что говорило об эффективности и продуманности Имперского культурного свода, ведь даже обласканного божественной силой своего повелителя епископа тот заставил усомниться в своей правоте и праведности.

Из-за этого, или по какой-то иной причине, осматривая благословение, епископ готовился не только скрыть благословение своей маной, но и заглянуть внутрь его на предмет чего стащить, а именно заменить часть божественной силы своей или нейтральной маной так, чтобы структура и