По соображении всего, надобно полагать, что Страленбергова надпись взята с берега Вишеры, что и вероятно, потому что путь его лежал чрез Соликамск, а не по верховью Пышмы. Что ж касается до мнимого сходства с таунтонским начертанием, славный Гумбольдт[263] говорит не о первом начертании, которого подлинник утрачен во Франции при министре Морепа, но о другом таунтонском же снимке, что он сличал четыре копии, и с трудом мог увериться, чтобы у них был один подлинник. Гумбольдт видит в них простую малевку без букв, без слогов и располагает не к лучшему заключению насчет утраченного подлинника.

Пользуясь трудами Г. Спасского, мы повторяем в своем Обозрении описания изображений, им снятых.

Вид IV. Начертания красные на гранитном утесе над реч. Смолянкою, падающею в Иртыш. Роммель отозвался, что подобные начертания есть и в Америке, а где именно, следовало бы домолвить. Мы должны за себя добавить, что тагильские начертания точно в таком же стиле и цвете.

Вид VI. Надписи над входом Бухтарминской пещеры в 12 вер. от крепости и снятые прежде их стесания. Ориенталист Клапрот, в 1806 г. возвращавшийся из-за Байкала, нарочно наведен был на эту пещеру, по себе неважную, для перевода надписей, но ему показалось легче известь их, чем перевесть. Мы повторяем местную историческую известность, а не шутку.

Вид I. Изображения животных с очерками лиц и фигур человеческих, иссеченные на зеленовато-сланцевом утесе над р. Томью, выше Томска, кажется, принадлежат древнейшему племени, нежели теленгуты или кайсаки. Клапрот наобум приписывал сибирские южные начертания восточным кайсакам, верно бурутам.

Вид II. Пропись под № 4 взята с утеса близ левого берега Чарыша, а под № 5 подпись с могильного камня. В том же виде под №№ 1, 2, 3 представлены изображения, с утеса реки Енисей снятые, из которых немногие походят на наши алфавитные буквы. Первый енисейский губернатор заметил неверность в снимке енисейских изображений, но ему легко бы выдать поправленный снимок, потому что при нем находился способный рисовальщик.

Вид III. Тут повторены Палласовы снимки с абаканских могильных камней. Ученый Тихсен видел в них кельтские и готские письмена, а Роммель уподоблял их могильным начертаниям земли Гессенской.

По берегам Тубы, на каменном утесе, подобно как на левом берегу Оки, есть крашеные изображения лошадей, рогатого скота и людей в монгольском костюме, при последнем месте. Это малеванье принадлежит Монгольской пастырской школе, а томское высечено другой.

Предложенная страница начертаний очень важна для Сибирской истории и очень темна для основательных заключений. Подождем истолкований от кафедры казанских ориенталистов, а между тем можно смекать, что с возвышенных площадей 4 горных систем, заключающихся между Алтаем и Гималаями или Гиндукушем, в древности сбивчиво называвшихся Большою Скифиею, прохожие племена Востока текли на Запад устьями гор, как проторенными дорогами, и на ночлегах, быть может вековых, высекали или малевали черты древнего алфавита, не столь разрозненного, как впоследствии, так что он мог сходствовать у кельтов, пеласгов, этрусков, готов, старогерманцев или наших вендов с загималайским санскритским. Самые тамги, чьими бы руками ни начертаны, должны быть подражания господствовавшего букваря, переходившего из племени в племя.

10. Курганы.

Курганы остаются памятниками или летних старшинских кочевьев, или сторожевых насыпей, или могил. Курганов первых двух условий довольно около озер восточно-уральских, по берегам Исети, Пышмы, Туры выше и ниже Тюмени и Иртыша около Тобольска. Курганы могильные, украшаемые изваяниями лиц алтайских и саянских, числом до 8, помещены у Г. Спасского в изображениях VII и VIII.

В могилах, начинающихся с Тобола (вероятно, и западнее) и простирающихся не только до Тубы, но и за Байкал до Аргуни, были во свое время открыты вещи золотые, серебряные, медные и железные. Те и другие принадлежали к употреблению домашнему, воинскому или конскому. Путешественники определяли богатство или бедность могил известными пространствами, но определения их достоверны только в отношении к могилам забайкальским, всеми признанным за самые бедные.

Ряд 16-ти курганов, находящихся на левом берегу Алея, падающего в Иртыш, стоит быть упомянут для того, что в одном главном из них в два поиска найдено было бугровщиками золота до 60 ф. в разных изделиях. Бель, из свиты Измайлова, писал, что между прочими редкостями, вырытыми из могил кузнецких, он видел конного истукана, искусно отлитого из металла, и несколько зверьков из чистого золота. Один из бугровщиков сказывал Белю, что раз он дорылся до свода, под которым лежал остов человека на серебряной доске, с доспехами лука, стрел и колчана. Миллер в колыванских заводах купил из могильных драгоценностей золотого всадника, на лошади сидящего, чистой работы, также приобрел он золотой кувшинчик обронной работы. Гмелин, в Красноярске, наслышась о прежнем количестве могильного золота, в таком изобилии, что можно было покупать золотник по полтине, рассказывает, что у красноярского воеводы он видел род подноса и небольшой горшочек, из серебра под золотом. На подносе изображены резные фигуры, с накидкою, употребляемою у птицеловов. Вот сокровища абаканских и саянских могил!

Таким образом, можно заключить статью о могилах не сатирическою правдою, что если первым покорителям Сибири удавалось обирать живых, не без огорчения, сыны их обирали мертвых без ропота. Безвестное поколение не говорит под землею о собственности, подобно как допотопный носорог или мамонт не стоит за неприкосновенность. Статься могло и то, что расплатились в могилах праотцы тех свирепых поколений, которые приходили с Батыем зорить Россию. В бытиях народов правосудие Вечного проявляется в очередях вековых.

11. Развалины.

На земле тогдашней Сибири есть некоторые развалины зданий и кумирней.

Поминать ли о Шикашине, ногайском стойбище, при реч. Киндале, падающей в Урал? Паллас ничего тут не заметил, кроме следов вала, рва и некоторых окопов.

Следы Искера, где нет ни кирпича, ни окладного бревна, можно причислять к развалинам только в смысле политическом. Тут рушилось владение мнимых шейбанцев. Это суглинистое урочище, лежащее на нагорном берегу Иртыша, в виду маковиц, крестов Преображенского села и Абалацкого монастыря, подмываемое с запада сильною рекою и орошаемое с северо-востока речушкой Сибиркою, доныне сберегает на перешейке след бывалого рва. Молодые липы и черемуха отеняют с севера изрытую бугровщиками площадку. По откосам ея растут полынь, белена, драба (Lutea) и другие не столь печальные растения[264].

Развалины, называемые Тонтуры, находились на Барабинской степи, при излучине р. Оми. Упоминаем о них понаслышке.

Развалины Семи Палат, из необожженного кирпича строенные и ныне стертые с лица земли, — 3-мя верстами ниже против настоящей Семипалатинской крепости. Тут были кумирня и жилье лам. Прежде думали, что здесь найдены первые тангутские листы, которые Петром Великим посланы были для перевода в Париж к аббату Биньиону и в 1723 г. возвращены с недостоверным переводом братьев Фурманов; другие же полагают, что те листы взяты из Аблайкита, куда, однако ж, в Петрово время не могло быть доступа, без нарушения восстановленного согласия с контайшою. Бель пишет, что он в 1719 г. купил в Тобольске у солдата за дешевую цену несколько листов, взятых из Семи Палат. Если Миллер в 1734 г. не нашел в них лоскутка бумажного и если он достал из Аблайкита до 1500 листов, это доказывает, что прежде не ездили в Аблайкит за добычею бумажною, пока семипалатинские свертки не были разобраны по рукам, с помощью тамошних казаков и солдат. Сибирский вестник думает вопреки этому.