Подземелье. Оттуда пахнуло таким холодом, что моя кожа мгновенно покрылась огромными мурашками, а подол на платье стал похож на накрахмаленный колокол – жесткий и готовый скорее сломаться, чем изменить форму. На стенах наледи стало раза в три больше, коридор промерз на всю глубину. Упрямая изморозь, покрыв инеем все доступное пространство, уверенно устремилась дальше, оставив после себя идеально гладкий каток вместо пола, припорошенные самым настоящим снегом колонны и тринадцать дрожащих от холода снеговиков, у которых на усах и ресницах в считанные сины выросли длинные сосульки.

– Плохо дело, – пробормотала я, ненадолго обернувшись. – Пожалуй, будет лучше, если вы постоите здесь.

Стража невнятно замычала, оказавшись запертой внутри обледенелых доспехов, как раки – в панцирях; господин Мариоло, отбивая зубами нервную дрожь, что-то квакнул – наверное, согласился с мнением охраны. Ниг жалобно всхлипнул, а господин Иггер, убедившись, что не может толком пошевелиться, сдавленно прошептал:

– Будьте осторожны, миледи… если с вами что-то случится, его величество мне голову оторвет.

– Я ему не позволю, – без улыбки отозвалась я и, стряхнув с платья мелодично зазвеневшие льдинки, двинулась вперед.

Правда, осторожничала я не оттого, что боялась – просто на каблуках по льду особенно не разгуляешься, а мне бы не хотелось навернуться у всех на виду и до кучи испортить новое платье. Это-то выбила из мастера Гриоло с огромным трудом. Вдруг ему потом совесть не позволить еще раз сшить такой шедевр?

Возникшие из ниоткуда охотники безмолвно пристроились по обе стороны от меня. Им-то царящий вокруг холод не мешал: в отличие от смертных, этим тварям такие погодные условия не в новинку, так что теперь я хорошо понимала, почему владыка дал им строгий наказ стеречь эти проклятые двери. Если вырвавшаяся из-под контроля Тень расползется по всему дворцу, Знаку придется туго. А вместе со Знаком – и земле, и вообще всему живому. Тот же Купол, по большому счету, мог не быть рассчитан на влияние Пустоты с внутренней стороны охранного заклятия. Но… черт его побери!.. почему повелитель вообще это допустил?! Почему он не сказал? Не позвал никого на помощь? Для чего было запираться тут, как в склепе, и надеяться, что оно как-нибудь само рассосется?!

Мельком оглядев покои, я раздраженно дернула плечом.

Ну точно… склеп и есть. Мрачный, без единого лучика света, холодный и почти пустой. Если бы не толстый слой льда на стенах и потолке… разика этак в два побольше, чем был сейчас в коридоре… я бы вообще ничего не увидела. А так еще можно разглядеть некогда роскошный ковер на полу, больше похожий на хорошо промороженную тряпку; огромное окно, закрытое промерзшей насквозь и ставшей жесткой, как пластик, шторой; большие рамы, где раньше были картины, а теперь красовались только причудливые узоры из инея; слившиеся в одно целое и покрытые целой шапкой из слежавшегося снега письменный стол и некогда удобное кресло. А также широкое ложе у дальней стены, где, как в ледяном гробу, совершенно неподвижно лежал припорошенный снегом повелитель, на лице которого застыла жутковатая гримаса.

Он был похож на настоящего покойника – бледный, с темными кругами под глазами и резко заострившимися чертами лица. Причем я не заметила, что он вообще дышит – за то время, что мне потребовалось, чтобы добраться до постели, грудная клетка владыки не совершила ни одного вздоха. Его ресницы не затрепетали, лежащие поверх одеяла и скрещенные на груди тонкие, как будто даже высохшие, как после тяжелой болезни, пальцы не пошевелились, а из-под плотно сомкнутых губ не вырвалось даже крохотное облачко пара, которое могло бы подсказать, что он еще жив.

– Ни-и-иг! – крикнула я, коснувшись руки повелителя и едва с шипением ее не отдернув: блин, холодно! Причем холод уже такой, что почти обжигает. – Ниг, у вас тут лекарь есть?!

– П-простите… к-кто? – спустя пару синов донесся снаружи дрожащий голос «дворецкого».

– Лекарь! Доктор! Целитель… кто угодно! – крикнула я, снова коснувшись руки владыки. – Твоему господину требуется помощь! Кажется, он надорвался, и темная половина его дара вышла из-под контроля!

– Это невозможно! – приглушенно ахнул снаружи илэ Мариоло.

Я поморщилась.

Ну да, конечно – владыка же самый-самый… великий, могучий и неуязвимый. А то, что он тут лежит неживой и даже вдохнуть не может, потому что Тень завладела им целиком, это мелочи. Так, пустячок, о котором даже и говорить не стоит.

Позволив частице Дема завладеть моим телом целиком, я всмотрелась в побледневшую ауру повелителя и вздохнула. Ох, как же все было плохо! От лежащего передо мной мужчины, по сути, осталась одна оболочка. Полностью истощенное и лишенное ресурсов тело. Тогда как душа витала где-то очень далеко и, по-видимому, не собиралась возвращаться. Более того, у него появилась нешуточная проблема с даром: владыка действительно потерял контроль. Израсходовав все доступные резервы на борьбу с Куполом, он почти сжег светлую его часть, благодаря чему темная, наоборот, взяла верх и теперь стремительно захватывала новые территории.

Правда, судя по висящей над телом сложной паутине какого-то заклятия, повелитель все-таки пытался вернуть контроль, а когда это не удалось – отграничил рвущуюся через него Тень и на какое-то время действительно обезопасил свой мир от ее смертоносного дыхания. Но то ли что-то пошло не так, то ли просто сил не хватило, однако полностью остановить процесс не удалось. И повелитель превратился в открытую настежь дверь, откуда буквально выплескивалась сила Изнанки, превращая все, что есть вокруг, в вымороженную до основания, лишенную жизни пустыню. Причем пока не разрушится телесная оболочка призвавшего ее мага, этот процесс еще как-то будет сдерживаться, но как только она поддастся рвущейся изнутри силе…

С трудом угомонив свою темную частичку, я сглотнула и, обернувшись к дверям, снова крикнула:

– Ему СРОЧНО нужен лекарь! Господин Иггер, скажите этим недоумкам, что если повелителю не помочь, через пару дней никакой Купол не спасет их мир от гибели!

– Простите, миледи, но… вы не поверите – здесь нет лекарей! – спустя пару секунд деревянным голосом отозвался валлионец.

– ЧТО?!

– Они никогда не болеют, – так же механически пояснил командир, выслушав торопливую абракадабру от Нига. – Повелитель избавил их от этой напасти, поэтому они даже не знают, что такое насморк. А раз нет болезней, то нет и тех, кто стал бы их лечить… миледи, там действительно все так серьезно?

Я чуть не сплюнула.

– А как же маги? У них что, никто не знает целительных заклинаний?!

– Владыка знает…

– Вот жеж мать! – я с раздражением покосилась на мертвенно-бледное лицо вышеупомянутого владыки. – Как они вообще живут, если один человек обладает безграничной властью, а остальные только и могут, что слепо подчиняться?!