объезжать дом с другой стороны и оставить «Ниссан» на улице.

Что-то насторожило женщину, когда она проходила мимо пикапа «Бьюик», из кузова которого крепкие мужчины в синих робах сгружали коробки с арматурой. Всё-таки она всю жизнь прожила с комиссаром «Стопкрима», и глаз у жены Котова был намётанный.

Пошла медленней, соображая, что именно ей не понравилось в обычной деловой суете во дворе. Вспомнила, что у двух здоровяков в робах красовались наколки на тыльных сторонах ладоней, а у их вислоносого бригадира с шапкой чёрных лохматых волос – ещё и на шее. Мало того, коробки они снимали как-то уж очень легко, не прилагая усилий, небрежно, играючи, словно те были пустыми. И самое главное – в их взглядах читалась какая-то суетливая раскованность, вовсе не присущая сосредоточенным на работе людям. Они вроде бы и не смотрели по сторонам и тем не менее косились на прохожих с необычной сторожкостью.

В груди похолодело. Ульяна не считала себя трусихой и паникёршей и нередко принимала решения, подчиняясь интуиции и смертельному ветру опасности. Вот и сейчас она вдруг поймала волну неприятия действительности и решила подчиниться внутреннему голосу.

Палец коснулся браслета айкома; гарнитуру мобильного телефона – клипсу динамика и родинку микрофона – Ульяна практически не снимала.

– Вася, ты далеко?

Василий Никифорович отозвался тотчас же:

– Я в Балашихе, устраиваемся на новой базе. Что-то случилось?

– Ещё нет, но может. – Она остановилась у подъезда. – Ты видел ремонтников во дворе?

– Нет.

– Значит, они подъехали, когда ты уже уехал.

– И что?

– Это… не ремонтники.

Василий Никифорович выдержал паузу:

– Ты дома?

– Нет, отправила детей, вернулась за документами, а во дворе асфальт собрались укладывать. Стою у подъезда.

– Немедленно уходи! Я буду не раньше чем через полтора часа. Позвони Матвею, он в Москве.

– Хорошо, жду. – Ульяна сделала вид, что забыла что-то в сумочке, начала копаться в ней, вызвала сына.

Матвей ответил вдвое медленнее отца:

– Ма? Доброе утро. Как дела? Ты ещё спишь?

– Сынок, может быть, я зря поднимаю панику…

Матвей отбросил игривый тон:

– Что случилось?

Ульяна невольно улыбнулась: сын реагировал на вызовы точно так же, как отец, теми же словами и с теми же интонациями.

– Отец тебе не звонил только что?

– Нет, я объезжал пробку, услышал звонок, а это ты.

– У нас во дворе подозрительные люди, вроде как дорожные рабочие, но все в наколках.

– Ты дома? Никуда не выходи!

– Я уже вышла, отправила детей в гимназию и вернулась, но ещё не зашла в дом.

– И не заходи! Я на ТТК, буду в вашем районе минут через двадцать пять.

– Хорошо, будут ждать в машине напротив дома.

Матвей отключил телефон.

Ульяна выронила из сумочки ключи, нагнулась за ними, исподтишка оглядывая двор, и ей очень не понравился взгляд бригадира ремонтной бригады, брошенный на неё. Похожий на грузина мужчина стоял за детской площадкой, в двадцати шагах, и на лице у него застыло выражение хищника, приготовившегося к прыжку.

Из подъезда вышла семейная пара – соседи Котовых, Иван Дмитриевич и Домна Марковна, поздоровались с Ульяной, и она обрадовалась возможности уйти со двора вместе с ними, естественным образом. Заговорила о погоде.

Ей ответили. Иван Дмитриевич, военный пенсионер, пошутил насчёт изменений климата:

– Из-за начавшегося потепления мы скоро замёрзнем.

Ульяна засмеялась, добавила:

– Учёные сами не знают, утонем мы в результате таяния арктических льдов или, наоборот, вымерзнем от ледникового периода.

Мимо пробежала стайка молодых девчат в откровенных мини-плащиках и ещё более откровенных бикини-шортиках. Послышался смех и такой мат-перемат, что Домна Марковна всплеснула руками:

– Как они разговаривают!

– Смывки общества, – презрительно отозвался о девушках Иван Дмитриевич. – Совсем стыд потеряли! Я в Замоскворецком ЖКХ работаю, гражданскую оборону поднимаю, так кругом мат слышу, с утра до вечера. Чиновники наши так изъясняются меж собой. Начинаю спрашивать: вы понимаете друг друга?! Или у вас совести нет?! Вы же себя не уважаете! Ответ: «Иди в болото, старик!» А то и куда подальше пошлют. Раньше такого не было, даже в городах, душа нараспашку, песни вместе пели… Кануло золотое время безвозвратно во тьму веков, а вернётся ли – одному богу известно.

Ульяна грустно покивала в ответ на речь соседа, потому что и сама думала так же. Хотя в отличие от Ивана Дмитриевича верила в будущее сына, которому инфарх напророчил стать Архитектором Согласия.

Выбрались на улицу.

Ульяна попрощалась с соседями и направилась к своему серебристому автомобильчику, стараясь выглядеть беззаботно-рассеянной. Ей это удалось, но не помогло, потому что, во‑первых, за ней увязался один из рабочих в робе и каске, долговязый и небритый, а во‑вторых, у машины мялись двое парней бомжеватого вида, в грязно-серых одинаковых куртках и джинсах. Оба повернулись к Ульяне, когда она начала переходить дорогу.

Палец коснулся браслета.

– Матвей?

– Я близко, – мгновенно ответил сын.

– У машины двое…

– Не подходи!

Ульяна послушно остановилась, снова начала рыться в сумочке. Идущий за ней ремонтник подошёл вплотную. У него было тёмное, с оспинами, лицо с двумя складками у губ, ниточка усов и оловянные глаза. Он улыбался, но лучше бы этого не делал.

– Забыли ключ от машины, девушка? – спросил он.

Ульяна отступила на шаг:

– Вам какое дело?

– Пойдёмте, я провожу вас домой, заберёте ключ. – Тонкие губы рабочего неприятно изогнулись. – Одной нынче гулять по улицам опасно.

– Отстаньте!

В руке парня появился нож.

– Пошли со мной, быстро! Крикнешь – зарежу!

Двое парней у машины двинулись к Ульяне, преграждая ей путь к отступлению. Страха она не чувствовала, только гнев и злость на себя, что так бездарно попалась в ловушку, но рукопашным боем она никогда не занималась, а экстрасенсорика организма вряд ли помогла бы ей загипнотизировать грабителей. Да и не грабители это были, судя по их целенаправленным действиям и отсутствию какого-либо страха перед прохожими.

– Не трогайте меня!

– Заткнись! – Рука рабочего вцепилась в ремень сумочки.

И в этот момент рядом с визгом тормозов остановилась белая спортивная машина, из неё вынеслась плохо различимая тень, раздался удар. Охнув, рабочий выпустил сумочку, выронил нож и упал на тротуар.

Бомжи, приблизившиеся к женщине, приостановились в нерешительности, не понимая, что происходит.

Тень оказалась возле них, коснулась шеи одного мужчины, вывернула руку второго и с бешеной силой воткнула его лицом в асфальт.

Всё произошло так быстро, что никто из редких прохожих не успел отреагировать на происходящее, лишь пожилая женщина в стареньком пальто моды прошлого века остановилась и оторопело уставилась на лежащих, словно увидела привидения.

Тень выпала в осадок, превратилась в Матвея. Он схватил замершую Ульяну за плечо.