– Финел борется с любопытными с помощью стен и своей коллекции странных существ, – ответил он. – И, Келтро, я же сказал – мы практически на Просторах. Если в центре всем плевать, то тут и подавно.

Где-то вдали зазвонил колокол; зашаркали сапоги, кто-то кашлянул, зазвучала приглушенная речь. Я услышал шелест кольчуги и латных доспехов и невольно напрягся. Мое сияние померкло.

– Стрелки́, – прошипела Джезебел, и четверо наемников с колчанами на поясах послушно вышли вперед и остановились на границе теней. Они вскинули свои тяжелые арбалеты – крепкие с виду устройства длиной с человеческую ногу, к каждому из которых крепились два перекрещенных лука. На пересечении луков лежала стрела толщиной с мой большой палец.

Засовы на воротах с грохотом открылись.

В оранжевом свете задвигались темные фигуры. Джезебел кивнула, и два солдата Темсы побежали к свету и всадили по стреле в нагрудники пары охранников, которые вышли из ворот. Еще двое последовали их примеру и застигли врасплох еще одного охранника, который выбежал посмотреть, в чем дело. Захлебывающийся кровью охранник перед смертью сумел закрыть ворота, и пружинные задвижки накрепко их заперли.

Джезебел стукнула кулаками по решетке на воротах. Все затаили дыхание. Я прислушался. Никаких криков. Никаких сигналов тревоги. Стоявшие рядом с нами наемники облегченно зашептались.

Темса подал знак огромному призраку.

– Даниб.

Это лишь слегка напоминало приказ.

Когда тор достал медный нож и прижал его к моей уже покрытой шрамами шее, призрак отпустил меня и, лязгая стальными доспехами, направился к воротам. Солдаты, столпившиеся у него за спиной, начали негромко скандировать его имя. Призрак достал оба меча, и они гармонично зазвенели. Одним из них был чудовищно длинный меч, который обычные люди смогли бы поднять только вдвоем. Вторым был Острый. Даниб вытянул оба меча вперед, словно серпы. В моей голове раздался жалобный, далекий крик.

– Темса мне нравился больше!

Подойдя к решетке, Даниб развернулся и одновременно свел оба меча вместе на уровне крестовин. Его голубые пары ярко вспыхнули в зазорах между частями доспехов серовато-бурых доспехов; он был похож на звезду, закованную в сталь.

Лезвия встретились с жутким лязгом. Фонтан искр полетел в разные стороны, рассыпался по шлему и плечам Даниба. Когда призрак, продолжая свое движение, начал заносить мечи для нового удара, я заметил зарубку на лезвии большого меча. На клинке Острого не было ни царапины. Снова раздался грохот, и широкий кусок ворот вывалился наружу. Даниб отшвырнул его в сторону, раздавив при этом одного из своих, и зашел в зоопарк Финела.

– Эффективно, – буркнул Темса и ножом подтолкнул меня вперед.

– Ты про что? Про призрака-чудовище или про мой меч?

– Про обоих. Но мой меч работает так успешно, что твоя ценность, Келтро, быстро падает.

– Посмотрел бы я на него, когда перед ним будет дверь хранилища толщиной три фута, – фыркнул я.

Если честно, я действительно хотел узнать, на что способен Острый. Меч был острее зимнего ветра, который дует в степях Красса. Он явно сделает работу взломщика легче.

Наемники закружили вокруг нас, выставив мечи в стороны, словно зубцы опасной шестерни, и мы пошли по короткой тропе туда, где находилось что-то вроде лабиринта из клеток. Большие и маленькие клетки заполнили траншею между внешней стеной и следующей, которая была выше и более шипастой, чем первая.

Вскоре тишина раскололась: похоже, мы нашли ту часть зоопарка, где жили пернатые существа. Из каждой клетки доносился клекот, пронзительные крики и хлопанье крыльев. Прекрасная система сигнализации. Перья и пух плыли сквозь решетки, словно странный, неожиданно выпавший снег. Через каждые десять шагов на столбах висели фонари, освещавшие все эти чудеса. Я, как и все наемники, в изумлении смотрел на каждую клетку; все мысли об убийствах и грабежах были ненадолго забыты.

В одной клетке сидели две птицы, каждая из которых была выше человека. У них были крючковатые клювы и длинные, покрытые чешуей шеи, похожие на змей. Они водили по дверям клетки длинными когтями и верещали изо всех сил. У основания клетки я заметил табличку с названием «Серпостраус».

В углу другого загона прятались две яркие крошечные газели. Их радужные перья меняли свой цвет. Красный, синий, золотой, белый, снова красный… я не успевал следить за ними.

В следующей клетке находилась розовое существо – без перьев, но с двумя головами. Оно висело вниз головой на железных прутьях, словно свинья, с которой сняли шкуру и скоро разделают. Головы взволнованно спорили между собой, размахивая медными клювами, которые не сильно отличались от наконечников копий. На концах крыльев существа мелькнули загнутые когти; оно решило прервать свой спор, чтобы плюнуть в нас.

– Заткните этих тварей! – рявкнул Темса.

Его стрелки тут же взялись за работу, начав с самой громогласной птицы. Я вздрагивал каждый раз, когда кто-то из них спускал тетиву, и еще раз, когда стрела находила цель и новое пернатое существо с грохотом падало на землю. С каждым выстрелом ночь становилась чуть тише, а моя гримаса – мрачнее. Я не очень любил людей, но знал, какой ценностью обладают животные. У животных более чистые, более древние души, чем у нас, и бо́льшую часть жизни я считал, что если животные научатся говорить, то расплавят наши мозги всей мудростью, которую мы забыли. Конечно, речь не идет об овцах. Овцы – тупые твари.

– Это бесполезно, Темса, – выпалил я, смотря на то, как печальный шар из перьев получил арбалетную стрелу в голову и исчез в облаке пуха. – Всех не перестреляешь. Просто иди дальше.

Он прижал к моему горлу клинок еще до того, как я договорил.

– Командовать мной решил, полужизнь?

Я посмотрел ему в глаза.

– Подсказать. Раз уж других ты не слушаешь, я решил сам тебе посоветовать.

Мои слова сильно ранили его, но в основном потому, что я был прав. Мы остановились на дорожке, которая шла вдоль изгиба стен, и он видел, что клетки тянутся в темноту – и на север, и на юг. Шум распространялся от одной клетки к другой. Возможно, дело было в предсмертных криках или же в запахе крови. Мои ноздри его не чувствовали, но я представлял себе, что он есть.

– Ани! Прибавь шагу. К следующим воротам! – крикнул Темса.

Он помахал ей куском папируса, и она вместе с солдатами побежала вперед. Десяток наемников остался с Темсой, который захромал дальше, лязгая когтями.

Поначалу шум в клетках маскировал вопли, но мы скоро ощутили разницу, когда вышли к огромному вольеру, в котором, похоже, находилась тысяча мелких птиц. Они летали по клетке огромной, размытой в воздухе стаей, словно яростный, щебечущий вихрь.

Хаос ждал нас у следующих ворот. Солдаты серека Финела, в полной мере отрабатывая свое жалованье, забаррикадировали железную решетку скамьями и столбами