Внутренняя линия никакого отношения к делу похищения Миллера не имела».

Генерал Владимир Витковский, который руководил 1-м (французским) отделом Русского общевоинского союза, не стал держать выводы комиссии в секрете. Подписал приказ, с которым ознакомили всех членов РОВСа.

«ПРИКАЗ

1-му Отделу Русского Обще-Воинского Союза

Париж, 1 марта 1938 г.

Объявляю полностью выводы комиссии по всему делу Скоблина:

1. Записка, оставленная генералом Миллером в полдень 22 сентября, — единственный ключ к раскрытию тайны его исчезновения. Более раннее вскрытие этой записки, вероятно, не могло бы уже воспрепятствовать похищению генерала Миллера, но оно могло — и должно было помешать бегству Скоблина.

Заявление генерала Кусонского: „Считаю себя виновным в позднем вскрытии упомянутой записки, почему откровенно доложил начальнику Русского Обще-Воинского Союза о недопустимости занятия мною каких-либо ответственных должностей в РОВС“.

2. Бесследное исчезновение генерала Миллера среди бела дня в Париже было тщательно, до мелочей, подготовлено могущественной организацией, располагающей громадными денежными, техническими и политическими возможностями, недоступными никакой частной группе, и с очевидностью обличающими „руку Москвы“.

3. Скоблин сыграл „наводчика“: он завлек в западню генерала Миллера и свое предательство доказал бегством. Для выполнения роли предателя Скоблину необходимо было располагать только доверием генерала Миллера. Это доверие он сыграл в полной мере при неоспоримом содействии и руководстве своей жены Плевицкой.

4. По тщательно проведенному комиссией дознанию ни в частях 1-го армейского корпуса, ни вообще в РОВС сообщников у Скоблина в деле похищения генерала Миллера не было.

5. Так называемая „Внутренняя Линия“ к похищению генерала Миллера не причастна.

6. Тем не менее вред, причиненный Русскому Обще-Воинскому Союзу „Внутренней Линией“ в том виде, какой был придан этой организации ее закулисными руководителями, несомненен.

В воинскую среду вносились чуждые ей начала, интриги, слежки и разложения. Вокруг главы РОВС генерала Миллера искусственно создавалась атмосфера пустоты и общего недоброжелательства, невольно толкавшая его ближе к Скоблину, искавшему войти в его доверие.

7. Комиссия не может не осудить заправил „Внутренней Линии“ генерала Шатилова, капитана Фосса и капитана Закржевского. Комиссия сожалеет и о том покровительстве, которое оказывалось их деятельности командованием…

Организация „Внутренней Линии“ внедрилась в РОВС, то есть в военное объединение, построенное по принципам воинского подчинения, вопреки первоначальному замыслу в виде некоей тайной силы. Сила эта образовала у себя независимую от местных начальников РОВС линию подчиненности во главе с особым центром, ускользавшим от влияния возглавителя РОВС. При таком ее устройстве она явилась орудием неких личных честолюбивых целей к ущербу и для самого возглавителя РОВС, и для общего направления жизни РОВС. Работа в этой организации своими формами тайнодействия отравляющим образом повлияла на некоторых ее участников… Польза же, которая ожидалась при первоначальном возникновении „Внутренней Линии“, была очень невелика…

„Внутренняя Линия“ никак не является могущественной мафией, руководимой большевиками во вред РОВС и эмиграции и достигающей своих целей всеми мерами до покушения на убийство включительно. Такое представление о ней есть следствие отравленного воображения и недостаточной дисциплинированности мозга некоторых лиц, имевших то или иное касательство к этой организации.

Вышеприведенные доводы должны совершенно прекратить распространяемые неверные и вредные слухи по поводу „Внутренней Линии“ — в составе которой, по удостоверению комиссии, числилось не свыше 30 человек. В дополнение к ранее уже имевшим место указаниям — ныне приказываю так называемую „Внутреннюю Линию“ упразднить и всякую деятельность по этой линии прекратить.

Не могу не отметить отрадного заключения Особой комиссии, что Русское Зарубежное Воинство, несмотря на все удары и тяжкие испытания, по-прежнему и непоколебимо остается верным исконным началам Российской армии и отстоит национальную основу всего Воинства за рубежом — Русский Обще-Воинский Союз.

Временно исполняющий дела Начальника 1-го Отдела генерал-лейтенант Витковский

Исполняющий дела Начальника канцелярии полковник Мацылев».

Внутренняя линия — конспиративная структура внутри РОВСа. Образовали ее два капитана — Клавдий Александрович Фосс из артиллерийской бригады Дроздовской пехотной дивизии и Николай Дмитриевич Закржевский из Корниловского артиллерийского дивизиона. К ним примкнул капитан Марковского артиллерийского дивизиона Виктор Александрович Ларионов, устроивший громкий теракт в Ленинграде. Покровительствовал им генерал Шатилов. Они хотели быть своего рода контрразведкой, которая бы следила за благонадежностью офицеров и выявляла тайных большевистских агентов. И составляли картотеку на боевых товарищей, что товарищам сильно не понравилось.

Десятого марта 1938 года вышел экстренный выпуск журнала «Часовой» с заголовком «Сохраним Русский Обще-Воинский Союз!». Журнал по просьбе Врангеля с 1929 года издавал штабс-капитан Василий Васильевич Орехов. Он окончил Виленское пехотное училище, командовал ротой во 2-м Железнодорожном батальоне. В белой армии был командиром бронепоезда. Журнал «Часовой» называл себя «органом связи русского воинства и национального движения за рубежом». Орехов публиковал официальные документы РОВСа, некрологи русских офицеров, умиравших на чужбине.

Издатель журнала штабс-капитан Орехов высоко оценил готовность генерала Витковского к гласности:

«Найдены правильные и мужественные слова, резюмирующие то тяжелое состояние, в котором находится дорогая нам всем организация. Особая комиссия по делу Скоблина честно и добросовестно выполнила возложенную на нее задачу. Генерал-лейтенант Витковский нашел в себе мужество объявить к всеобщему сведению результаты ее работы.

После долгих лет колебаний и успокоений, производивших обратное действие, нашелся начальник, не побоявшийся правды. Имя генерал-лейтенанта Витковского войдет в историю русской военной эмиграции как достойного и мужественного руководителя в тягчайший момент недоверия, разочарования и апатии».

Председатель комиссии генерал Иван Эрдели остался без должности в РОВСе и подрабатывал таксистом. Он умер через полтора года — 7 июля 1939 года.

Журналисты приходили в штаб РОВСа за комментариями, но с французской прессой там старались не откровенничать. В советской разведке знали об этом, что называется, из первых рук. Кабинет Миллера занял генерал Витковский, новый начальник 1-го отдела. Все его разговоры записывал Третьяков и передавал связному.

«Материал „Петьки“ от 1 апреля 1938 года:

Мацылев докладывает о приходе корреспондента „Матэн“, который желает видеть его превосходительство. Витковский немедленно принимает корреспондента. Говорят по-французски.