Маг снова появился на собрании последним. Он задержался, потому что Нерея вцепилась в него, упрашивая сбежать, скрыться куда-нибудь. Она не отпускала его, не слушая никаких убеждений, что это бесполезно, что невозможно целую вечность провести в бегах, пока он наконец не сказал, что никогда не опустится до такого позора, как бегство от ответственности. Только тогда она горестно вздохнула и отпустила его, чтобы выслушать его торопливые слова утешения и прощания, а затем он шагнул в портал и перенесся в Вильнаррат.

Он приветствовал собравшихся и пошел к своему месту — единственному пустому месту за столом, но властный голос Императора задержал его:

— Маг! Остановись!

Маг остановился на полпути и хладнокровно встретил грозный взгляд первого из Властей.

— В чем дело? — поинтересовался он.

— После того, что ты сделал, ты лишился права сидеть за этим столом! — громогласно объявил Император.

— А что, собственно, я сделал? — вызывающе спросил Маг. — И как я мог его лишиться? Меня никто не лишал этого права, и мои талисманы при мне. — Он сделал шаг к своему месту.

Император гневно ударил посохом об пол. В месте удара с треском проскочила молния.

— Стой! — потребовал он. — Ты не сядешь за один стол с нами, потому что мы не хотим этого! Мы собрались здесь, чтобы судить тебя!

— Судить… — Маг нехорошо усмехнулся. — Могу я хотя бы узнать, в чем меня обвиняют?

Он остался стоять посреди зала, больше не пытаясь сесть за стол. По правде говоря, ему и самому не хотелось сидеть за одним столом с ними.

— Ты был предупрежден, — продолжал Император. — Ты, конечно, помнишь, что тебя ждет в случае ослушания.

— Не понимаю, о чем идет речь. — Маг решил, что не обязан догадываться, из-за чего поднялся этот шум. — Я пока не слышал никаких обвинений.

Император окинул его взглядом с головы до ног, словно измеряя наглость этого мальчишки.

— Тебе было приказано оставить человеческий мир, — напомнил наконец он.

— Так я и сделал, — сказал Маг. — Я ни разу не побывал у людей после вашего решения. Если вы считаете, что я появлялся там, это какая-то ошибка.

— К сожалению, ошибки нет, — отрезал Император. — Я сам проверил сообщение Хризы по хроникам. Ты позволил себе вмешательство в ход развития людей.

Маг остановил взгляд на Жрице, сидевшей за столом с видом попранного достоинства.

— И что же такое приписывает мне наша смиренница? — спросил он.

— Как ты смеешь, Маг! — В ее голосе прозвучал праведный гнев. — Неужели ты будешь отрицать, что ты сделал в Исмаре?!

— В Исмаре? — вкрадчиво спросил Маг. — Но Исмар — это еще не человеческий мир. Никто не запрещал мне появляться в Исмаре.

— Но ты… но ты… — Жрица задохнулась от возмущения. — Ты разложил там мандалу Чаши Судьбы, чтобы повлиять на развитие человечества!

— А почему ты решила, что на развитие человечества? — насмешливо сказал он. — Из чего это следует? Я мог разложить ее на что угодно…

Жрица оторопело замолчала. Маг перевел взгляд на Императора и увидел, что тот тоже в растерянности. Всем было очевидно, зачем это сделал Маг, но ни у кого не было никаких прямых доказательств.

— Потому что… — Она опомнилась и заговорила быстро, на одном дыхании, словно боясь, что ее прервут. — Это уже сказывается на людях. Их мир словно сошел с ума. Среди них вдруг поползли разговоры, что никаких богов нет. Всего одно-два поколения, а это приняло массовый характер. Они договорились даже до того, что Единого нет. Они утверждают, что они сами себе — боги, что все это — выдумки людей, наживающихся на чужих суевериях. И время, их время, оно ускоряется с каждым их десятилетием. Я потому и догадалась, что изменилось их время… Я кое-что знаю о талисманах — такое могут только карты Таро.

— Это могло получиться случайно, как побочное следствие, — возразил Маг.

— Даже если это вышло случайно, — раздался жесткий голос Императора, — самовольное изменение Чаши Судьбы само по себе заслуживает сурового наказания. Надеюсь, ты понимаешь, что любой из Властей, принимаясь за такое тонкое и опасное дело, должен помнить о побочных следствиях. Однако все мы давно друг друга знаем, и тебя тоже, Маг. Уж не думаешь ли ты, что мы поверим, будто у тебя это получилось случайно?

Они мерили друг друга откровенно враждебными взглядами — седобородый могучий старец и юноша со снежно-белыми волосами, казавшимися еще белее рядом с малиновыми складками плаща. Маг вдруг почувствовал, что ему надоело прикидываться и отпираться. Напоследок он мог позволить себе роскошь высказаться откровенно.

— Да, — зазвенел его голос. — Я сделал это умышленно! Ради великого права божественной искры! Вы, Власти, только на словах признаете ее свободной, а на деле прикладываете все усилия, чтобы она подчинялась вашим требованиям! Я считаю, что люди имеют право на свободу, что они обойдутся без вашей опеки, и плевал я на ваши приказы и запреты! Я тоже свободен!

— Свободен? — пророкотал в ответ Император. — Ты несешь на себе ответственность власти, поэтому не можешь быть свободным!

— Не могу? Еще как могу!

— Твоя свобода опасна другим, — зарычал тот. — Ты не имеешь права на такую свободу!

— Опасна? Чем она опасна? Тем, что вы не хотите потесниться? Боитесь, что придут новые творцы, и этот мир станет другим? Может быть, он давно нуждается в этом!

— Не тебе решать, в чем нуждается этот мир! — одернул его Император.

— Пусть не мне, но и не вам тоже, — упорствовал Маг. — Пусть это каждый решает сам. Каждый, в ком есть божественная искра.

Оба замолчали, но между ними натянулось такое напряжение, что, казалось, вот-вот проскочит молния и уложит на месте обоих.

— Что ты возомнил о себе, Маг? — раздался тихий, злой голос Жрицы. — Кем ты себя воображаешь — мессией, проповедником, пророком? Уж не надеешься ли ты, что хоть кто-то поддержит тебя, твои бредовые мысли? Уж не хочешь ли ты стать страдальцем, спасающим людей?

— Надеюсь, что этого никогда не случится! — резко повернулся к ней Маг. — Надеюсь, что добрые пастыри не погонят по моему следу стада глупых овец! Мне не нужна такая слава! Они меня уже ненавидят, и пусть ненавидят дальше. Пусть они называют меня врагом, но если хоть кто-то из них пройдет свой путь до творца — это и будет моя награда!

— Но ждать свою награду тебе придется в Бездне! — Император грохнул Посохом об пол. Теперь ему было очевидно, что этот мальчишка окончательно вышел из повиновения и стал слишком опасен. Даже если закрыть глаза на историю с людьми, неизвестно, что еще он способен натворить в будущем.

— Подожди, Гор, — раздался мягкий, ласковый голос Императрицы. — Мальчик погорячился, с кем не бывает. Нельзя же его осуждать так сразу…