может быть причастен, а кто и нет. Он чувствовал, что они смотрят на него, гадая, как много он знает, молча размышляя о связи Терренса, Ривера и Фила, как будто все это могло быть какой-то крупной группировкой геев-наркоторговцев. Филу хотелось крикнуть им, чтобы заткнулись. Он редко бывал нетерпелив, а сейчас это только еще больше расстроило его. Работа всегда была его утешением. Теперь, впервые за все время, он начал серьезно задумываться о том, хочет ли он заниматься этим до конца своей жизни.

Но его работа была только частью его жизни. Он не забыл свой безумный бросок через весь город в ту ночь, когда Папашу положили в больницу. Филу нужно было быть ближе к Голдену.

И это знание привело к новому осознанию: он ненавидел свой дом. Каждый день, возвращаясь домой, он едва не заболевал. Куда бы он ни посмотрел, он видел жизнь, которой никогда не собирался жить. Район, дом, мебель, все это влияние его матери, ее голос в его ушах говорил ему, что внешний вид, это все. Хаоса никогда не бывает, если его не видно и не слышно. Внутри царил порядок, продиктованный отцом, все на своих местах, аккуратно расставлено, никаких признаков беспорядка. Бассейн, потому что даже после того, как он годами убеждал себя, что ему наплевать на мнение отца, он все равно пытался заслужить его одобрение. И, наконец, темница, построенная для нескольких любовников, которых он давно потерял. Как это стало его жизнью?

На вторую ночь, проведенную без Ривера, Фил глубокой ночью пробрался на улицу и забрался в фургон. В горах внутри фургона всегда было прохладно. После того, как он постоял на солнышке на подъездной дорожке к дому Фила, в нем стало жарко и душно. Фил открыл пару окон, прежде чем свернуться калачиком на кровати и зарыться в одеяла, которые все еще немного пахли сексом и сильно - Ривером. ТСЖ Фила требовало, чтобы кемперы парковались на подъездной дорожке не более чем на двадцать четыре часа за раз, с целью погрузки или разгрузки. Хранить кемпер на территории было категорически запрещено. Он знал, что скоро получит письмо, в котором будет сказано, что его нужно перевезти. В какой-то момент Ривер приедет, чтобы забрать его. Но до тех пор Фил жил в этом домике, не в силах представить, каким будет его будущее, когда его не станет.

Пару дней спустя пришла посылка. Фил вскрыл ее, и у него перехватило горло. Это был подарок, который он заказал для Ривера перед их походом. Взможно, Ривер вернется и все еще захочет его получить. А может, и нет. Даже если бы он это сделал, возможно, это было неправильно. В тот момент, когда он вошел и увидел, что Ривер пытается спрятать ошейник под рабочей рубашкой, все казалось идеальным. Теперь он не был уверен, что это было то, чего хотел кто-то из них. Разговор с Уорреном успокоил его сердце, но не помог унять хаос в голове. Да, возможно, Ривер вернется, но будут ли их отношения когда-нибудь прежними?

Фил убрал коробку в ящик комода. Он больше не мог об этом думать.

Был четверг, а это означало поездку в «Маунтин Виста Эстейтс». На этот раз он не стал утруждать себя салатом. Он купил Папаше большой сочный бургер с беконом и дополнительным количеством сыра. Может, ему и не стоило его баловать, но жизнь коротка. Какое значение может иметь один гамбургер в общей картине мира?

Он был рад снова увидеть Папашу в кресле, а под носом у него был кислород - единственный признак перенесенной на прошлой неделе болезни.

- Привет, Папаша, - сказал он, целуя старика в макушку и осознавая, что делает это впервые в жизни.

- Почему ты так долго? - Спросил Папаша. - Я уже начал беспокоиться. Думал, мне придется съесть свои газеты на ужин.

- Прости. Сейчас у меня выходной. Это значит, что я не смогу добраться сюда раньше пяти, а потом всю дорогу сюда будут пробки в час пик.

- Почему ты живешь так далеко? Слишком много машин рядом с тобой. Тебе лучше убраться оттуда.

Предложение было более заманчивым, чем думал Папаша.

- Где мой дом, там и моя работа. - Он достал из пакета коробку с едой навынос и поставил ее на подставку для телевизора. - Вот твой ужин.

Папаша открыл упаковку и издал встревоженный возглас.

- Что это? Я думал, ты принесешь мне салат.

- Ты обычно жалуешься на салат.

- Я знаю, но, думаю, у меня было к нему особое отношение.

Фил, посмеиваясь, покачал головой. Конечно, в тот единственный раз, когда он принес бургер, Папаше он не понравился.

- Я могу вернуться за салатом, если хочешь.

- Нет, нет. Это хорошо. Только не говори этой медсестре. Она всегда интересуется, ем ли я овощи. Она отпустила меня сегодня вечером, потому что знала, что ты придешь. Ты ведь ее видел, верно?

Фил достал из пакета несколько пакетиков с кетчупом и начал выдавливать их содержимое в открытую крышку коробки с едой на вынос.

- Медсестра? Ты имеешь в виду ту милашку? Мэнди?

Папаша удивленно посмотрел на него.

- Милашка? Это ведь не твое, правда? Кроме того, она почти вдвое моложе тебя.

Фил рассмеялся.

- Ты прав. О чем я только думал?

- Где доктор?

- Какой доктор? - Спросил Фил, наконец усаживаясь. - Кардиолог? У тебя болит грудь?

- Нет. Твой друг, доктор. Тот, у которого дурацкое имя.

У Фила упало сердце.

- Ривер?

Папаша хлопнул по подставке для телевизора.

- Тот самый. Он мне нравится.

- Да. Мне тоже.

- Я думаю, он хранитель. Может, ты, наконец, остепенишься с этим парнем?

Фил заставил себя улыбнуться.

- Да, он хранитель, но на этой неделе не смог прийти.

Он не мог заставить себя сказать больше ничего. По правде говоря, полное отсутствие контакта с Ривером ошеломило его. Не то чтобы он хотел, чтобы Риверу было тяжело, но в то же время он не ожидал, что решение будет таким легким. Конечно, Фил отпустил его. Он хотел, чтобы Ривер был уверен. Но он ожидал, что будет больше разговоров. Возможно, несколько душераздирающих телефонных звонков или случайных сообщений. Полное молчание Ривера говорило о многом. Это подсказало ему, что Ривер счастлив с Терренсом и, скорее всего, никогда не вернется. Но он не мог сказать этого вслух. Он едва мог даже подумать об