Он уже подумывал пригласить одну благодарную отроковицу прогуляться по бережку, как вдруг обнаружил Хевен – свернувшись клубочком, та сидела в углу, никак не реагируя на окружающее буйство, будто ничего и не происходило. Издав победный вопль, он кинулся на нее.

– А вот и я!

Она посмотрела на него своими янтарными глазами и усилием воли вернулась в реальный мир.

– С опозданием на день, – пробурчала она.

– Не хотел пропускать вечеринку, – сказал он беззаботно. – Местечко тут основательное. Тебя сюда твой старик замуровал или как?

– Я живу здесь одна, – пробормотала она. Уж он-то обойдется без ее объяснений.

Он посмотрел на нее с уважением.

– Да?

Она окинула его оценивающим взглядом.

– У вас правда есть друг в мире звукозаписи?

Он почесал под мышкой.

– Угу. Хочешь мне что-нибудь пощебетать?

– Если выгоните из дома всю эту шайку недоносков, я поставлю вам мою кассету. Можете их шугануть?

Он как бы даже обиделся.

– Перед тобой Рокки, – хвастливо заявил он. – И не такие вечеринки приходилось расшвыривать.

В супермаркете Джек накупил продуктов на двести долларов, а блондинка-стюардесса только успевала ойкать:

– С ума сошел! Ну кто все это съест?

– Могу я доставить себе удовольствие? – настаивал он. – Мне самому приятно.

Побросав на заднее сиденье «Феррари» бумажные мешки с продуктами, он поехал к ней домой – в скромненькую квартирку, которую она делила еще с двумя стюардессами, милыми девушками, жившими надеждой выловить из салона первого класса богатого бизнесмена или звезду крупнейшей величины.

– Ш-шшш! – Она захихикала, когда он вывалил все съестное на крохотный кухонный столик для готовки. – Сейчас три часа ночи!

– Что ж, пожалуй, я поеду, – сказал он, покончив с продуктами.

– Нет, нет. Я же должна приготовить вам завтрак, забыли? Ведь мы из-за этого и в магазин ездили.

Он поцеловал кнопку ее носа.

– Я уже не голоден. А дома на побережье у меня малолетняя племянница совсем одна. Надо ехать.

В каком-то смысле у нее отлегло от сердца. Объяснять девчонкам, что здесь в три часа ночи делает Джек Питон, – задача не из легких.

Она понимающе кивнула и едва слышно спросила:

– Мы еще увидимся?

Лгать не хотелось.

– Сегодня был особый вечер. – Если и ложь, то только белая. – По правде говоря, я только что прервал довольно долгую связь и не хочу давать обещаний, которые могу не выполнить. – Он погладил ее по щеке. – Так что, очаровательная мисс, ждать звонка не надо, потому что сейчас я – не самый надежный мужчина в мире.

– Спасибо за откровенность, Джек, – сказала она взволнованно. – Но мой номер все-таки запишите – кто знает, когда вам захочется пройтись по магазинам?

Он улыбнулся.

– И спасибо за продукты, – добавила она.

Он вышел из ее дома с добрыми чувствами. Приятно, когда при расставании тебя не мучают угрызения совести.

Он оказался не трепачом! Рокки вышвыривал их пачками! Объявлял, что вечеринка закончена и ничего не желал слушать.

Единственным, с кем у него возникли трудности, оказался Эдди.

Хевен отвернулась, когда Рокки затолкал его в укромный уголок и что-то шепнул на ухо.

Эдди, красный как рак, смылся мгновенно, держа под мышкой гитару.

Все, Эдди, пока.

Надо сказать дяде Джеку, чтобы перевел ее из ее теперешней школы в другую. А еще лучше – вообще обойтись без учебы, сразу стать профессиональной певицей: концерты, золотые диски, встречи на телевидении – все, что положено.

Наконец, всех пришельцев унесло прочь, и в некогда идеальном доме, павшем жертвой урагана, она осталась с Рокки вдвоем.

– Садитесь, – сказала она решительно! Уж сейчас хоть кто-то послушает ее кассету. – Садитесь и внимайте.

Джек гнал машину на бешеной скорости, безрассудно нарушая все существующие запреты. «Феррари» ревел, вонзаясь в ночь холодным клинком.

Уже брезжил рассвет, вдоль береговой линии появилось бледное сияние. Движения на трассе почти не было, и быстрая езда давалась безо всяких усилий. Нью-Йорк уже казался каким-то сном. Прилетел. Улетел. Полноте, да был ли он там вообще?

Негромко мурлыча себе под нос, он домчался до дома в Транкасе в рекордно короткое время.

– Неплохо, – скупо похвалил Рокки. – Привязчивый мотивчик.

Только что отзвучала медленная песня – самая новая. А теперь надо попотчевать его старым добрым рок-н-роллом.

Она поставила забойную музыку и стала ждать, что он скажет.

Она наблюдала за Рокки, который развалился в кожаном кресле и для полного кайфа покуривал бычок, – и в эту минуту вошел Джек.

Рокки заметил его первым.

– Минуточку, – начал он, пытаясь выпрямиться в кресле. – А вы, случаем, не…

– Какого черта здесь творится? – вскричал Джек.

ГДЕ-ТО НА СРЕДНЕМ ЗАПАДЕ…

КОГДА-ТО В СЕМИДЕСЯТЫЕ…

Из дома приемных родителей девочка убежала. Убежала ночью и без оглядки, прихватив с собой триста долларов, которые нашла в тайнике, на кухне, за мешком с мукой.

Она все еще была подростком, хотя выглядела старше своих лет и – несмотря на дешевую одежонку и любительский грим – была вполне привлекательной.

Работу она нашла довольно быстро – в отделе туалетных принадлежностей скромного магазинчика. Денег хватало, чтобы снимать комнату и как-то сводить концы с концами.

Хозяину магазина она нравилась. Это был приземистый человечек с носом картошкой, без двух пальцев на левой руке. Средних лет, женатый, он все время пялился на нее. Не прошло и двух недель, как он поймал ее в задней комнате и сунул руку – ту, на которой не хватало пальцев – ей под юбку.

Она отпихнула его, обозвала свиньей. Но ее сердитые слова его только раззадорили, и он продолжал приставать к ней.

Девочка старалась не обращать на него внимания, но он все хотел добиться своего и никак не оставлял ее в покое.

Однажды в магазин пришла его жена. Она оказалась еще ниже его ростом и толще. Верхнюю губу украшала ниточка черных усиков.

В тот день хозяин вел себя прилично, дал ей передохнуть. Но на следующий день удвоил натиск, и девочка пожаловалась на него водителю одного из грузовиков, привозивших в магазин товар.