Восстание немцев–колонистов весною 1919 года под предводительством русского генерала (из колонистов) Шелля, [146] подавить которое стоило большевикам громадных усилий и многочисленных жертв, было красноречивым показателем их ненависти к непривычному для них советскому строю и к советским порядкам. Взятие Одессы добровольцами в августе 1919 года тоже происходило при участии колонистов, среди которых идея борьбы с коммунизмом пользовалась громадной популярностью. Лучшие пехотные части Добровольческой армии пополняли свой состав почти исключительно немцами–колонистами.

Однако, вопреки требованиям самих колонистов и их представителей, выраженным, между прочим, на первом съезде колоний в сентябре 1919 года, командование Добровольческой армии отказалось от объявления всеобщей мобилизации колонистов и всячески старалось препятствовать дальнейшему развитию немецких батальонов, сформированных по собственной инициативе. Некоторые «военные авторитеты» доходили даже до того, что считали неуместным пользоваться услугами людей немецкого происхождения, памятуя войну с Германией.

Когда же Одесскому району стала угрожать непосредственная опасность, Совет немецких колоний решил по собственному почину организовать самооборону края, предоставив высшее руководство уже упомянутому генералу Шеллю. Это решение было принято весьма враждебно со стороны штаба главнокомандующего войсками Новороссийской области. Особенно старался повредить этому делу пользовавшийся самой плохой репутацией в офицерских кругах начальник штаба генерал Ч., про которого ходили упорные слухи, что он тайно состоит на советской службе.

Чтобы создать противовес организации самообороны колонистов, была создана должность начальника обороны Одесского района, которому de iure были подчинены все отряды самообороны. Начальником обороны был назначен генерал–майор граф Игнатьев, [147] бывший командир лейб–гвардии Преображенского полка. Работа его громадного штаба шла чрезвычайно вяло: за полтора месяца дело обороны фактически не подвинулось ни на шаг вперед. Между штабом обороны и штабом самообороны не было никакой согласованности действий, наоборот, оба штаба зачастую работали друг против друга.

Другой решающей мерой штаба генерала Шиллинга была отправка из Одессы в Вознесенск самой надежной воинской части, первого пехотного полка колонистов. Несмотря на то что солдатам этого полка обещали не выводить их из района колонии, полку все‑таки было приказано отправиться в Вознесенский район. Когда же солдаты отказались исполнить это приказание и частью разошлись по домам, частью перешли в организации генерала Шелля, генерал Ч. объявил колонистов неблагонадежным элементом и приказал прекратить снабжение организации самообороны оружием. Начались длительные переговоры, во время которых, понятно, работа по формированию новых частей самообороны едва подвигалась вперед.

Тем временем большевики стали подходить к Одесскому району. Без боя были заняты ими Вознесенск и Николаев. Среди крестьян началось большевистское движение: организовывались банды, нападавшие на колонии и на мелкие добровольческие отряды. Крестьяне тайно и явно поддерживали большевиков, потому что надеялись получить от них земли колонистов–контрреволюционеров. В результате большевикам удалось довольно свободно пройти полосу колонии. Там, где они встречали сопротивление, они подавляли его, применяя свое обычное средство — террор. Мелкие отряды «самообороны» частью ликвидировались, частью отошли в город. Последняя надежда на оборону Одессы рухнула. Участь города была решена.

Правда, имелась еще возможность организовать оборону самой Одессы, ибо в ней имелось около 80 тысяч вооруженных людей, большей частью офицеров. Но вся эта вооруженная масса была лишена всякой организации, и недоставало тех людей, которые могли бы ее создать. Офицерство к тому времени было настолько деморализовано, что никто не думал о сопротивлении надвигающейся опасности, а каждый мечтал лишь о том, как бы получить возможно больше казенных денег, обменять их на иностранную валюту и скорей скрыться за границу. На укрепление Одесского района были ассигнованы громадные суммы, и намечались грандиозные фортификационные работы. Но все осталось на бумаге. Военные инженеры получили колоссальные авансы, но никаких работ не производили.

При таких условиях решено было начать эвакуацию. Войска Новороссии должны были переправиться в Варну, частью морским путем, частью походным порядком через Румынию. Согласно приказу генерала Шиллинга, право на эвакуацию морем имели лишь семьи офицеров, гражданские чиновники и больные. Все строевые части должны были отходить походным порядком. Однако и этот приказ остался на бумаге. В те дни можно было наблюдать, как в Одесском порту преспокойно грузились целые полки и строевые артиллерийские части — счастливцы, которым так или иначе удалось зафрахтовать пароход. Зато не хватало на кораблях места для госпиталей, переполненных больными и ранеными офицерами, которым пришлось остаться в Одессе и стать жертвами большевистской расправы. Накануне сдачи города погрузилось в порту Одесское Сергиевское артиллерийское училище [148] в составе 300 здоровых юнкеров, а Одесский кадетский корпус [149] отправился впоследствии со всем преподавательским персоналом походным порядком.