— Думаю, что нам следует подождать, — сказала мне Нюгуру. — Пусть коварство Су Шуня обнаружится для всех явно. Нам необходимо время, чтобы доказать жителям Поднебесной, что Су Шунь не заслуживает уважения. С другой стороны, мы не должны забывать, что его назначил сам император Сянь Фэн. Если мы будем действовать без поддержки двора, ситуация может взорваться.

Я пыталась доказать Нюгуру, что последний приказ существенно снижает шансы принца Гуна остаться в живых. Если он проигнорирует Су Шуня и приедет в Ехол, то его обвинят в непослушании приказам Его Величества и арестуют его в то самое мгновение, как только он войдет в ворота. Но если Гун останется в Пекине, то Су Шунь выиграет столь необходимое ему время и приберет весь двор к своим рукам. Совершенно естественно, что после этого он найдет любой предлог, чтобы избавиться от нас.

— Ты просто сумасшедшая, госпожа Ехонала, — ответила Нюгуру. — У Су Шуня нет законных способов от нас избавиться.

— Он может их создать. Если он идет на то, чтобы выпускать приказы по собственному усмотрению, то уже наверняка не будет колебаться, когда придет время рассчитаться с нами. А потом наступит очередь и принца Гуна.

Нюгуру встала.

— Я должна пойти и помолиться гробу Сянь Фэна. Его Величество должен знать, что здесь происходит, и тогда его дух на небесах нам поможет.

Ночная стража трижды ударила в барабаны. Было три часа утра. За окном еще стояла кромешная тьма. Я лежала в постели и думала о том, что сказала Нюгуру. Да, действительно, Су Шунь был избранником нашего мужа. Сянь Фэн ему доверял. Может быть, я не права, когда сомневаюсь в нем? Может быть, гораздо плодотворнее было бы выразить свою готовность к сотрудничеству, невзирая на наши разногласия? В конце концов, мы оба маньчжуры. Разве мы не пытаемся удержать одно и то же небо над нашими головами?

Но я не смогла переубедить саму себя. Нюгуру и я были главными регентшами при Тун Чжи, и нас так же назначил император Сянь Фэн. Но Су Шунь обращался с нами так, словно мы не более чем номинальные фигуры. Мы не могли ни слова сказать против выпускаемых двором декретов и указов. За несколько дней до этого Су Шунь отказался даже взглянуть на наш черновик документа, который мы разрешили опубликовать после нескольких поправок. Наши прошения и приказы от имени Тун Чжи подолгу циркулировали в коридорах власти и возвращались к нам без ответа, в то время как распоряжения Су Шуня немедленно принимались к исполнению.

Нюгуру решила, что мы должны сделать еще одно последнее усилие, чтобы уладить отношения с Су Шунем. Я согласилась.

На следующее утро, одевшись в официальные платья, мы вызвали к себе Су Шуня на аудиенцию от имени юного императора. Мы вошли в зал, где за перегородкой стоял гроб Сянь Фэна. Тун Чжи влез на гроб, постучал по крышке и стал шепотом рассказывать отцу о своем новом друге, красноглазом кролике. Он приглашал отца выйти из гроба и самому с ним познакомиться. «Хочешь, я подержу для тебя крышку?» — спрашивал он.

— Объясни, почему приказ принцу Гуну был послан без наших печатей? — твердым голосом спросила Нюгуру, когда пришел Су Шунь.

Он нагло стоял в центре зала в коричневом шелковом халате с золотой каймой по подолу. Шляпу, украшенную красной пуговицей и ярким павлиньим пером, он снял и держал в руках. Голова его была выбрита, борода напомажена. Он так гордо задрал вверх подбородок, что практически обращался к потолку, а на нас смотрел полуприщуренными глазами.

— Двор имеет право рассылать документы экстренной срочности без ваших печатей.

— Однако это грубо нарушает наше соглашение, — сказала я, стараясь не давать воли гневу.

— В качестве регентов Его Юного Величества, — продолжила Нюгуру, — мы возражаем против последнего приказа. Принц Гун имеет право приехать в Ехол на похороны своего брата.

— Нам будет приятно, если принц Гун осуществит это свое желание, — поддержала ее я.

— Прекрасно! — Су Шунь топнул ногой. — Если вы хотите делать за меня мою работу, то пожалуйста! Я отказываюсь работать до тех пор, пока вы не поймете, что моя доброта не безгранична!

Он резко поклонился и вышел вон. Во дворе его ждали остальные члены коллегии, которых мы не приглашали.

В моей комнате снова начали скапливаться документы. Все они требовали немедленного ответа. Нюгуру жаловалась, что мы сами спровоцировали на это Су Шуня.

Я старалась не паниковать. Просто работала с документами, так же как делала это при императоре Сянь Фэне. Мне необходимо было доказать Су Шуню, что в работе мы с ним равны. Кроме того, мне необходимо было завоевать уважение — не Су Шуня, а двора.

Но стоило мне начать работу, как я тут же поняла: Су Шунь меня переиграл Некоторые проблемы вообще не поддавались решению. Под влиянием обстоятельств решения могли стать безответственными и вызвать одни только страдания невинных людей. Мне остро не хватало информации, и для сбора ее не было возможностей. В одном случае, например, региональный правитель обвинялся в присвоении чужого имущества и более десяти убийствах. Мне необходимо было собрать улики, провести расследование, но никаких донесений я не получала. Несколько недель спустя я узнала, что мои указания вообще не выполнялись. Я вызвала к себе Су Шуня и потребовала объяснений.

Он снял с себя всю ответственность и сказал, что он теперь делами не занимается. И перенаправил меня в министерство юстиции. Когда я спросила о том же самом министра, он сказал, что никаких указаний от меня не получал.

Со всех концов страны начали приходить жалобы на медленную работу правительства. Я понимала, что Су Шунь вбивает людям в головы, что это все из-за меня, что это я тяну воз назад. Сплетни распространялись со скоростью заразной болезни. Я не понимала, насколько плохи дела до тех пор, пока однажды не получила открытое письмо от правителя одного маленького городка, в котором он спрашивал, каково мое происхождение и кто дал мне мандаты на ведение дел. Ни один человек в империи не посмел бы послать такое письмо, если бы не имел за собой крепкого тыла в лице человека вроде Су Шуня.

Я без устали мерила шагами заваленную бумагами комнату, когда вернулся Ань Дэхай, который сопровождал Тун Чжи во время визита к моей сестре. Он так нервничал, что едва ли не заикался.

— В Ехоле пошли слухи о привидении, — с трудом сообщил он. — Все поверили, что вы перевоплощение злой наложницы, которая появилась на свет, чтобы разрушить империю. Везде ходят разговоры о том, что пора поддержать действия Су Шуня против вас.

Понимая, что больше ждать мне нечего, я отправилась к Нюгуру.

— Но как же нам быть? — спросила Нюгуру.

— Надо издать экстренный указ от имени Тун Чжи и призвать принца Гуна в Ехол, — ответила я.

— А будет ли он законным? — занервничала Нюгуру. — Как правило, все указы и постановления готовит Су Шунь.

— С нашими печатями все будет по закону.

— А как ты передашь этот указ принцу Гуну?