— Я... Я... Боги, за что?! — Мо Жань почти терял сознание от гнева, но не мог никому объяснить почему. Ему оставалось только, закрыв лицо руками, стонать от беспомощности и разочарования.

«Чу Ваньнин! Почему ты без перчаток?! Ведь ты так боишься холода! Вокруг столько льда и снега! Мы все в перчатках, почему только ты без...»

От пришедшей в голову мысли Мо Жань изумленно замер…

Ох… точно! Все ученики носили отталкивающие демонов лепестки цветка хайтана, которые были духовно связаны с Чу Ваньнином через его ладони… Поэтому он и не взял для себя перчатки. Потому что только так мог защитить их...

Но Мо Жаню было настолько наплевать на Учителя, что все это время он даже не замечал, что тот испытывает физический дискомфорт. И только сейчас, в решающий момент открытия Чансянсы, он вдруг заметил, что Чу Ваньнин, который больше всего боялся холода, все это время мерз.

Мо Жаню захотелось заплакать, но слез не было. Он потерпел неудачу, позволив божественному оружию вот так ускользнуть из его рук. В груди у него было невыразимо душно. Тем временем пальцы Чу Ваньнина слегка коснулись рыб Инь-Ян, и тут же эта пара металлических кои ожила. Рыбки начали быстро двигаться, плавая по шкатулке. В какой-то момент они на мгновение замерли, и послышался щелчок. Рыбы поднялись на хвост и стали парой ручек. Чу Ваньнин повернул ручки, и Чансянсы разделилась на две равные части, открыв сияющий предмет внутри.

Мо Жань был ошеломлен.

Слова Цзи Байхуа зазвенели в его ушах:

«И есть только один человек в этом мире, который может открыть Чансянсы — это самый важный человек в твоей жизни. Ты должен глубоко любить этого человека, и этот человек тоже должен любить тебя и быть полностью предан тебе»...

… И этим человеком был Чу Ваньнин?

Как это может быть Чу Ваньнин!

Нет! Это абсолютно невозможно! Как он мог любить Чу Ваньнина?! Как он сам мог нравиться Чу Ваньнину? Это какой-то розыгрыш! Должно быть, это ошибка. Что-то не так с этой шкатулкой. В ней точно что-то сломалось!

Первая волна удивления и отрицания еще не прошла, когда Чу Ваньнин достал божественное оружие, скрытое внутри Чансянсы. И то, что они увидели, вызвало еще один шквал эмоций.

На этот раз были поражены все присутствующие. Даже выражение лица Чу Ваньнина слегка изменилось.

Сверкающая ивовая лоза освещала лица людей, а ее божественный свет отражался в их глазах.

Чу Ваньнин: — …

Сюэ Мэн и Ши Мэй: — ...

Это слово застряло у Мо Жаня в горле, но он с трудом все же выплюнул его:

— ... Тяньвэнь?!

Автору есть что сказать:

Допустим, это статья об онлайн-игре, давайте изучим причины смерти Учителя и его трех учеников:

Чу Ваньнин: умер ради ot[4]

[4] Ot – это сокращение от английского выражения «off-tank», второй танк в рейде, хотя деление на «первый-второй» условно.

Мо Жань: умер по причине падения t (основного танка).

Шимей: умер, потому что его товарищ по команде настоящая свинья.

Сюэ Мэн: умер потому что, выпендриваясь, вальяжно прогуливался по локации.

Глава 40. «Какого Черта» этого достопочтенного

Оружие, что было скрыто в Чансянсы, от текстуры до своего устройства выглядело точно как Тяньвэнь.

«Не унять любовную тоску, сломав ивовую ветвь…»

Чу Ваньнин выглядел растерянным, когда передал лозу Мо Жаню. Собрав свет в ладони, он призвал Тяньвэнь. Но, сколько ни сравнивал эти две ивовые лозы, они были похожи как зеркальные отражения, ни в чем не отличаясь друг от друга.

Никто не ожидал ничего подобного, даже Мо Жань не мог поверить своим глазам. Как человек, который в прошлой жизни не менее тысячи раз пострадал от ударов Тяньвэнь, он уж точно не ожидал получить такое же оружие от Цзи Байхуа.

Что происходит?

Все вместе посмотрели на Гоучень Шангуна.

 Гоучень Шангун, казалось, тоже был удивлен:

— Неужели две древесные духовные сущности смогут существовать в мире одновременно?

Сюэ Мэн спросил:

— Что вообще такое эта духовная сущность?

 Гоучень Шангун пояснил:

— Как вы все знаете, в мире существует пять стихий. Взращивая духовное ядро, каждый человек делает это соразмерно с одним или двумя элементами, к которым у него имеется предрасположенность. Человек или дух, наиболее врожденно богатый определенным элементом, может стать духовной сущностью этого элемента. Так, например, богиня Ушань в прошлом имела духовную сущность элемента земли. Однако общеизвестен факт: в одном поколении может существовать только одна духовная сущность какого-либо конкретного элемента. В настоящее время уже существует духовная сущность деревянного элемента. Оружие, являющееся ее носителем, я подарил вам много лет назад.

Его взгляд остановился на Чу Ваньнине.

— Когда я ковал пять высших божественных орудий, изначально планировал сделать только по одному для каждой стихии. Для первых четырех все шло, как было задумано, но когда я взялся за оружие с деревянной сущностью, в печи оно распалось на две части. Я понял, что такова воля небес, и поэтому дал обоим жизнь как отдельным боевым единицам. Но даже так, я был уверен, что они никогда не найдут владельцев почти одновременно, поэтому, чтобы защитить вторую лозу от людских козней, доверился Цзи Байхуа и его шкатулке. Разве мог я подумать, что...

Гоучень Шангун покачал головой и хотел сказать что-то еще, но внезапно из ивовой лозы в руке Мо Жаня вырвался сноп красных искр. Золотое сияние лозы стало меняться и приобрело цвет алого пламени.

— Ах! Какого черта[1]! — выпалил совершенно сбитый с толку Мо Жань.

[1] 啊见鬼 A Jiànguǐ А-Цзяньгуй — дословно «ах, вижу призрак» (эквивалент нашему «Какого Черта!»), поэтому часто можно встретить на подписях к артам с красной лозой имя «Призрак».

Чу Ваньнин попытался остановить его, но было слишком поздно.

Теперь Учитель и Гоучень Шангун с сожалением смотрели на Мо Жаня. Тот быстро понял причину их взглядов.

Когда божественное оружие встречало своего истинного хозяина, оно меняло свой цвет, что означало признание владельца и просьбу дать ему имя.

К сожалению, было уже слишком поздно. Им оставалось только беспомощно наблюдать, как иероглифы, написанные изысканным и четким каллиграфическим почерком, медленно проявились на серебряной ручке ивовой лозы:

«Ах Какого Черта».

Божественное оружие:

— Ах! Какого Черта?!

Мо Жань:

— А!

Хотя Сюэ Мэн и Ши Мэй не знали о практике именования божественного оружия, но они довольно легко догадались, в чем дело. Сюэ Мэн согнулся пополам от хохота. Схватившись за живот обеими руками, он смеялся до слез:

— Только ты мог придумать