– Уй-ди-те, про-шу. Про-шу вас…

Выговорила, давясь словами, с трудом протолкнула в горло глоток воздуха.

– Вы… И так сделали со мной все, что хотели. Что вам еще от меня надо, шеф?

Пьер Вандаль помолчал немного, а потом бросил, резко и холодно:

– Я в гостях, мадемуазель Шапталь, и не могу распоряжаться. Иначе бы оттащил в ванную, сунул голову под кран и подождал, пока вы станете немного похожей на себя-настоящую. Ни один мужчина не сможет полюбить ноющий кусок мяса.

Кровь, наследство прóклятого деда, колоколом ударила в виски, багровым огнем вспыхнуло пятно на щеке. Матильда Верлен выпрямилась и посмотрела на своего врага.

– Вы правы. Прошу извинить, я сейчас.

Нырять под холодную струю не стала, просто умылась и вытерла лицо докрасна. Возвращаясь из ванной, взяла с комода пачку сигарет с пляшущей цыганкой. Присела, пододвинула пепельницу.

– Благодарю, что рассказали, шеф. Могу поздравить с победой – эксперта Шапталь вы уничтожили. Теперь мне никто не поверит, даже если я поймаю вас за руку и приведу в комиссариат.

Щелчок зажигалки прозвучал словно выстрел.

– Так-то лучше, – Вандаль впервые за весь разговор позволил себе улыбку. – Замечу, однако, что в ближайшее время вам в Париже станет неуютно. Я исчезну, а рвать на куски начнут вас, мадемуазель Шапталь. Поэтому позволю себе напомнить о своем предложении. Мне нужен помощник. Ночью я улетаю в Амстердам и хочу взять вас с собой. Вечером, около десяти, заеду за вами. Много вещей не берите, все, что требуется, купим на месте.

Наклонился, поглядел, чуть прищурившись.

– А все остальное зависит от вас. Вы – интересная женщина. Я не пытался за вами ухаживать, мадемуазель Шапталь, исключительно из соображений личной безопасности. Теперь этот мотив исчез.

Мод понимающе кивнула. Кусок мяса… Из кипятка в прорубь и обратно. Кажется, такое называется вербовкой.

– Не затрудняйте себя, герр Вандаль. Моим любовникам со мной скучно, у меня пятно на животе, а еще я храплю, если засыпаю на спине. Я для вас недостаточно эстетична, шеф, а мне самой ни к чему иностранный шпион на соседней подушке.

– Браво! – без тени улыбки проговорил профессор Мориарти. – Вот теперь совсем другое дело. Насчет же шпиона… Вы, мадемуазель, не меньший авантюрист, чем я сам. Жизнь разведчика вам наверняка понравится. Представьте себе огромный ящик, полный марионеток, а все ниточки у вас в руках. Непередаваемое ощущение!.. Итак, ждите меня вечером.

Положил руку на плечо, крепко пожал.

– Я помогу сделать только первый шаг. Решитесь – и будете свободной.

Даже сквозь толстую ткань халата она почувствовала холод его пальцев. Но увидела ткань иную – пустой, негрунтованный холст на подрамнике. Прежняя жизнь кончилась, пора писать ее заново.

– Этот мир создан для нас с вами.

* * *

На предпоследней ступеньке она остановилась и, без всякой нужды открыв сумочку, нащупала пудреницу. Идти дальше совершенно не хотелось. Зеркало взглянуло невесело, и Мод поспешила захлопнуть крышечку. За близкой, давно не крашенной дверью ничего хорошего не ждет. Но и податься некуда, разве что в полицейский комиссариат. Там, конечно, выслушают, посочувствуют – и вызовут крепких парней с «адской» рубахой. А если поверят, и того хуже. Шпионов в прекрасной Франции слишком не жалуют.

Решилась, щелкнула замочком и, поднявшись на ступеньку, взялась за висевший слева просмоленный шнур. Дернула и дождалась, пока за дверью подаст свой голос медный колокольчик. Успела подумать о том, кто ей сейчас откроет. С Мареком-нидерландцем говорить будет легче.

Шаги, негромкий лязг цепочки. Марек!

– Добрый день! – заспешила она. – Мсье Альдервейрельд, очень хорошо, что вы дома…

Тот, кто стоял в дверях, взглянул странно.

– Герр Альдервейрельд сейчас на выставке. Но – заходите, фройляйн. Я как раз заварил кофе.

По-немецки… Это она поняла, все прочее – нет, однако слово «кофе» тут же взбодрило. Переступив порог, окинула взглядом мансарду. Картины, стоявшие прежде у стены, исчезли. Наверняка уже на выставке, как и сам нидерландец. Но если Марек там…

Помотала головой, прогоняя наваждение, обернулась. На нидерландце совсем иной костюм, да и сам он словно ужался, сбросив плоть почти до кости. И глаза…

– Вы не первая, – улыбнулся не-Марек. – Нас путают с самого детства. Я – Харальд, а вы наверняка Матильда Шапталь, брат мне о вас рассказывал. Узнал сразу, вы очень приметная…

Мод, не думая, прикрыла ладонью пятно на щеке. Тот, кто стоял рядом, взглянул удивленно.

– Да вы что? Родинка вам очень к лицу, если кто-то считает иначе, он просто слепой идиот. В последнее время мне везет на интересных женщин… Проходите, сейчас налью кофе.

…Голос – один в один, только звучит совсем по-другому, словно этот Марек, Марек-Харальд, старше прежнего на много лет. Близнец, но совсем другой. «Если вам случайно встретится двойник господина Альдервейрельда, будьте с ним очень осторожны…»

– Вас, конечно, предупредили, – Харальд, отодвинув стул, подождал, пока она сядет и взялся за стоящую на подоконнике джезву. – Брат – человек сдержанный, а вот моя уважаемая невестка наверняка определила меня в личные порученцы Генриха Гиммлера. Подпольщики ревнивы, словно профессиональные красавицы… Прошу, настоящий семейный рецепт!

Мод решила, что умнее всего промолчать, тем более кофе оказался невероятно вкусен. Не хуже, чем у Марека, но тоже совсем другой. Харальд присев рядом, отхлебнул из своей чашки и потянулся за сигаретами. Такую пачку девушка уже видела: темно-синий фон и самолет, раскинувший серебряные крылья. Зигфрид-нибелунг, братьям земляк.

– Скажу только одно, – близнец, щелкнув зажигалкой, глубоко и со вкусом затянулся. – Вы пытались помочь Ночному Орлу. За это – огромное спасибо. Считайте, я ваш должник.

…Белые стены камеры, девушка в синем тренировочном костюме. «Господин Гитлер сможет спать спокойно. Ночного Орла больше нет…»

– Теперь у нее очень много друзей, – горько усмехнулась Мод. – И все сочувствуют. Где вы раньше были?

Двойник пожал плечами.

– Лично я – в «кацете». Бёргермор, болотные солдаты. Не знаете, кто это, фройляйн? Считайте, вам повезло… Друзей у Вероники Оршич много, однако Ночного Орла выдумал лично я. К сожалению, с этой симпатичной девушкой приходилось общаться через посредников, меня бы она просто застрелила. Вот и не сумели ей объяснить толком.

«Он – офицер СС и фактический глава Германского сопротивления…»

– Если сумею попасть в Монсальват, – медленно, пробуя каждое слово языком, проговорила Мод. – Если сумею попасть в «боковушку», в тот коридор…

Харальд взглянул с интересом.

– Такое еще не предлагали. На провокатора вы не похожи, а мысль здравая, хотя и безумством отдает.