Дэга и Унта – Далёкая и Близкая, голубая и алая звёзды, жгуче сияющее солнце и великий багровый шар – дали свои имена орбитальным поясам. Куда тебя везут? на Дэгу? значит, на спутники ЛаБинды, где огромные заводы, верфи. На Унту? три луны Унты, вращающиеся вокруг Хэйры – перевалочные базы, рынок, заповедник жулья и контрабандистов. Едва грянул вердикт высших миров – «Превратить колонию в протекторат с широкой автономией!» – как биндэйю обнаружили, насколько их мало на Унте. И пурпурные племенные царицы, окружённые батальонами мужей-солдат, устремились на директорские, губернаторские и прочие высшие должности. Пусть инженер-биндэйю составляет чертежи и сметы; на подпись он пойдёт на четвереньках, держа бумаги в зубах, а захочет царица-директриса, умащающая божков жабьим салом и цветочным соком – он и ногу поцелует ей, собака синяя.

Остановились в джунглях брошенные печи – лес атаковал их и похоронил в своих объятиях. Последние, ввезённые на Хэйру, так и застряли на задворках Гезы.

Их строили, всячески экономя. Газотурбинные двигатели и передаточные механизмы, ёмкости и батареи, гравиторы – с пояса Дэги. Каркас и корпус изготовляли в Гезе, прессуя под давлением древесину с пропиткой из глин и композитных смол – получался лёгкий, негорючий, прочный материал. Всё это надо было окупить, сбросить с баланса госконсорциума по добыче керилена. И явился спаситель – Уго Черубини, подмигнул, и опустилась лапища его под весом взятки. И возрадовались биндэйю! Ибо добрый Уго лоббировал их в ГенКоме УППМ, возложив бремя закупки Буш-2 на альтийскую казну. То-то было веселье, то-то пустились вприсядку синие чиновники! Имеющий ухо да услышит: все администраторы в Галактике – одна гон-компания, сколько бы хромосом ни вилось в ядрах их клеток. А имеющий второе ухо да вытряхнет услышанное прочь и да воспоёт осанну и аллилуйю, да восхвалит государственный ум и неподкупность, а заодно и презумпцию порядочности чиновников, суть которой: «Не пойман – не вор». Аминь!

Буш-2 снаряжается в путь! Завтра отправление! Префект разобьёт о его носовой сегмент традиционную бутылку шампанского. Разрежут шёлковую ленточку и всё такое. Вы видели, какая это махина? Его трубы выше города! Его пасть… сходите, загляните. Пасть снабжена габаритными огнями, чтобы в неё случаем не залетел флаер. Экскурсия по Буш-2 стоит семь Е; позавчера там кто-то заблудился, так его искали до конца сиесты. Вид сверху – о-бал-деть! Он с двадцатиэтажный дом. На кормовом сегменте – посадочная площадка для флаеров или большегрузных ротопланов, выдвижная причальная мачта для дирижабля. Охотничьи кооперативы уже заарендовали места на крыше под базирование – да, Буш-2 станет авианосцем для зверобоев.

27 флореаля, 39.20. Жарища адова, в раскалённом небе ни облачка; солнце лениво перевалило полуденную черту и начало сползать к закату, заливая зеркально-белый город и его протухшие окраины своим пыточным огнём. Пространство вокруг Буш-2 расчищено бульдозерами, разглажено катками и уже растрескалось, как глиняный такыр. Шарики, хлопушки и флажки, пирожки, ледяное пиво, лока чистая, лока «лёгкая розовая», лока «дамская ванильная», лока «крем-брюле», макетики Буш-2 – всё на лотках. Полупьяная толпа в намордниках с глот-патронами, в белых шляпах, протекала между торговцами и сминалась у трибуны. Конечно, обмороки, тепловые удары – чего ж вы хотите, послезавтра лето, термидор! Санитары обшаривали потерявшего сознание в поисках страхового полиса.

Трибуну начальства покрывал тент с гравиторной завесой по периметру и внутренней вентиляцией, позволявшей высоким должностным лицам не надевать респираторы.

– Ну где эта отрыжка рода человечьего? – недовольно спросил Черубини. – Я их ждать обязан?..

– Сейчас, господин префект, – секретарь трепетал. – Едут.

– Кто «едут»?!

– Я хотел сказать – везут. Уже близко. Мы постоянно на связи с машиной.

– А ты, дурак, не догадался привезти заранее? Они должны быть здесь! сейчас!

– …Вот. – Руна достала из-под туники обёрнутую плоскую коробку и, воровато оглядевшись, сунула её Форту; тот проворно опустил запретную вещицу в сумку. – Обыскивать вас не будут?

– Чихал я на все обыски.

После выдачи команде Буш-2 рабочих карточек Форт совершенно не тревожился о том, попадут ли они с грузчиком на борт. Однозначно попадут. За них поручились два честных свидетеля – антрепренёр мсье Вирджил и Хутыш, обладатель лицензии на торговлю вторсырьём, по совместительству вожак масонской банды; оба письменно заверили имена и безупречную репутацию Артона Ферро и Джифаренге, которых они лично знают как добросовестных и работящих граждан. Вирджил полагал, что на парней напала блажь честно и тяжело поработать, как иной раз нападает желание упиться локой; Хутыш пошёл свидетельствовать с камнем в сердце, но отказать не мог.

– Скажу, что это игровая приставка, семнадцать тысяч игр в одном картридже, – прибавил Форт. – Думаешь, бинджи понимают в нашей электронике?

– Мало ли. Меры безопасности по высшему разряду. Толпу подряд не обшаришь, но в воротах шлюза стоят уличные сканеры.

Она принесла «агрессор». «Ты хакер, это понадобится. Можешь считать моим вкладом в операцию». – «Френкель знает?» – «О, Бер очень проницателен, но он – не детектор лжи. Разве я обязана докладывать обо всём?»

Все смотрели на трибуну; они тоже. Буш-2 возвышался геометрически правильным голубовато-серым массивом из пяти сочленённых глыбин; колёса угнетали, трубы насмехались над лилипутами, копошащимися у подножия гиганта. Гусеницы готовы были раздавить толпу, как подошва – сборище клопов.

– Колесница Джагернаута, – негромко проговорила Руна.

Форт наклонил голову в знак согласия.

– Иногда мне кажется, что нас создал дьявол, – продолжала она вполголоса. – И мы едем на его арбе, подминая всё вокруг. Впереди нас рай, за нами остаётся ад. Вот суть цивилизации.

Форт будто случайно нашёл её руку, но выждал – как она поведёт себя? Она взяла его ладонь в свою. Так, невзначай, по-детски.

«А вдруг он… не вернётся?»

«А если будут сложности с заправкой? На то, что флаер залит и заряжен – шансы фифти-фифти…»

«Одно дело, когда дознание проводится легально, с полномочиями. А тут – словно аудиторская проверка тайком. Могут просто уби… Фу!»

«…и она расстроится. Интересно, заплачет ли?»

«Семьдесят девять похороненных! что им стоит…»

– Прибыли! – выдохнул, подлетев, секретарь. Черубини посопел и не ответил. Никогда ничего вовремя не сделают!

От подкатившего невзрачного авто торопились тёмный, куда темнее и ниже Джифаренге, биндэйю – ага, рэсю, затоптанная биндская раса – с высокой, баскетбольного сложения девушкой-мулаткой вида Homo Sapiens.

– Может, им таблеток дать каких-нибудь? – в пустоту спросил Черубини. – Вдруг у них чего-нибудь родится? Мы бы окрестили гибрид с хорошим пиаром. А, Тиран?