— Открыли? — донесся голос входящей Елены.

— Открыл, если есть желание, взгляните.

— А что в нем мое? — спросила она, подойдя к столу, на котором лежал чемоданчик.

— Кругленькая сумма. Поздравляю, ваш папа просто умница, позаботился о вас наперед, только вы будьте бережливой, — улыбнулся Эди, протягивая ей сберкнижку.

Елена сразу раскрыла ее и ахнула:

— И это все мне?

— Вам, но не забывайте о том, что деньги имеют одно плохое качество — они быстро кончаются, — уже с серьезным видом заметил Эди, глядя в сверкающие глаза девушки.

— Вы опять, как папа, учите. Кстати, я не такая, как вам кажется, транжира.

— Верю и надеюсь.

— А что еще там? — спросила она, кивнув на чемоданчик.

— Деловые бумаги, мне в них еще надо разбираться. Если что, потом расскажу.

— Хорошо, тогда закрывайте его и пойдемте на кухню, — почти в приказном тоне произнесла Елена и ушла, держа перед собой раскрытую сберкнижку.

Эди в обратном порядке закрыл чемоданчик и, поставив его у выхода, последовал на кухню.

— Присаживайтесь, я уже заканчиваю готовить кофе по-турецки. Меня этому научил папа.

— Александр рассказывал, что вы у него умница и очень заботливая дочь. Теперь и сам вижу, что он был прав, — отметил Эди, глядя на аппетитные бутерброды с черной икрой.

— Вот и кофе готов, — неожиданно весело произнесла она, видимо обрадовавшись тому, что ей удалось удачно подвести пенящийся коричневый напиток под самые края кофеварки. — Вам в маленькую или большую налить?

— Если со сливками, то в большую, — ответил Эди, широко улыбаясь и разглядывая ее прекрасные черты лица. При этом отчетливо услышал внутренний голос, который спрашивал: «Тебе жаль ее, такую юную и чистую, брошенную ее любимым отцом, о котором она так восторженно говорит, навстречу холодным ветрам безжалостной судьбы? Сможешь ли ты ей чем-нибудь помочь?..» И так же мысленно ответил вопрошающему голосу: «Не знаю, но я буду стараться в силу своих возможностей».

Около часа просидели они за кофе… Елена вновь и вновь возвращала его к теме об отце и в конце концов спросила:

— А вы можете меня взять с собой в Минск, я хочу увидеть папу?

— Наверно, смогу, но я вернусь туда не сразу, мне необходимо здесь кое-какие вопросы решить, — ответил Эди, подумав о том, что она может оказаться полезной в Минске.

— Я буду очень благодарна вам за это, — горячо вымолвила она, посмотрев Эди в лицо широко раскрытыми глазами. — Только не откажитесь, пожалуйста.

— Не откажусь, я же друг вашего отца.

— Сколько дней понадобится на решение ваших вопросов? Может, чем-нибудь я смогу помочь?

— Пока не знаю, но буду каждый день вам звонить.

— А где вы остановились?

— В гостинице «Россия».

— Могли бы и здесь, квартира большая, зачем понапрасну деньги тратить.

— Спасибо, Елена, я уже заплатил вперед, так что придется пожить в гостинице.

— Эди, если надумаете уходить из гостиницы, приезжайте сюда, вы мне не помешаете.

— Мы созвонимся, может быть, сходим в театр, — предложил Эди, поднявшись, чтобы идти к выходу.

— Я буду ждать вашего звонка, — промолвила она, вставая из-за стола, и, плача, прильнула к его груди.

Эди, нежно погладив по ее волосам, сказал:

— Елена, прошу вас, не плачьте. Будем надеяться на хорошее.

— Эди, отчего-то я сразу поверила вам. Пожалуйста, не оставляйте одного папу, — и затем, несколько нерешительно добавила: — если можно, и меня. Мне отчего-то стало страшно.

— Я постараюсь, ведь я же друг вашего папы.

— Да, — тихо промолвила она и отступила от него на шаг, вытирая слезы.

После этого, записав для нее свой гостиничный номер телефона и забрав чемоданчик, Эди ушел.

Через час на такси он добрался до гостиницы… Зайдя в холл, сразу не стал подниматься в номер, решив проверить, есть ли за ним наблюдение. Прошелся к киоску и купил газеты. Не торопясь, попил подобие кофе на веранде, наблюдая за входом и людьми в холле. И, увидев, как пару раз там промелькнул Артем, мотая головой то в одну, то в другую сторону, спустился вниз и направился к лифтам. Наконец заметив его, Артем успокоился, подошел туда же и стал ждать лифта наверх.

Через каких-то пять минут они уже были в номере.

Не успел Артем толком захлопнуть дверь, как выпалил:

— Спросил у этажной, а она — не появлялся, ключи на месте. Наружка — пятнадцать минут прошло, как зашел. И я давай искать, время-то поджимает, у нас целая баталия из-за тебя.

— Из-за меня? — удивленно спросил Эди, присаживаясь в кресло.

— Ты что, забыл про Бузуритова?

— Честно говоря, и вспоминать не хочется.

— Так вот, он срочно требует нас к себе.

— А ты с Маликовым встречался?

— Не удалось, он уехал, — ответил Артем, отвернув взгляд, что Эди было воспринято как его нежелание говорить правду.

— Скажи, что я заболел, — глухо обронил Эди, недовольный тем, что Артем решил с ним играть. — Придумай что-нибудь, как с Маликовым, и отмажь меня от общения с этим типом, иначе наговорю ему грубостей.

— Эди, извини, я не хотел тебя обманывать, но подумал, что так будет лучше.

— А ты можешь себе представить, как я начну тебе лгать, посчитав, что так будет лучше. И что из этого получится?

— Не загоняй меня в угол, я уже извинился, — примирительно произнес Артем, протягивая ему руку.

— Надеюсь, впредь нам не придется на эту тему говорить, — холодно сказал Эди, пожимая руку коллеги.

— Понял тебя, железный человек, — улыбнулся Артем. — Расслабься, виделся я с Маликовым накоротке перед его отъездом и рассказал о твоем возмущении. И знаешь, он воспринял твою позицию с пониманием. Более того, сказал, что не даст тебя в обиду.

— А операцию?

— Об этом поговорим с Бузуритовым. Лучше расскажи, как тебя приняла дочь «Иуды».

— В целом нормально, подробности будут в сводке отушников. Чемоданчик у меня, нужно будет его обследовать и изучить находящиеся в нем материалы.

— Ты его вскрыл?

— Конечно, надо было девочке отдать сберкнижку.

— И сколько там денег?

— Двадцать пять тысяч.

— О-о! Не хило, однако.

— Это мелочи, видел бы ты, что в книжках на предъявителя!

— Много?

— Шестизначные цифры.

— Может, за такой успех и нам чего-нибудь подбросят? — мечтательно предположил Артем.