Теперь нам известно, что Лоренс так никогда и не прочитал того письма, но, тем не менее, он покинул безопасные воды гавани Бостона{593}. 1 июня Лоренс вышел из Бостона, чтобы сойтись в поединке с Бруком и его «Шэнноном». После краткого, но ожесточенного боя, продлившегося 11 или 12 минут, «Чесапик» был взят на абордаж и отправлен в Галифакс. Победа стала заметным торжеством Королевского ВМФ, «Шэннона», его команды и, конечно, лично Брука{594}.

Вызов Брука, направленный Лоренсу, вовсе не единичен. В ходе войны 1812 г. подобное стало привычной практикой. Американский историк Генри Адамс, писавший в конце девятнадцатого столетия, объяснял «привычку, которая возникла у обоих флотов в 1813 г., вызывать на дуэль корабли».

Война приняла нетипичный характер, когда офицеры вроде Харди и Брука взяли на вооружение подобную практику спорить и договариваться о дуэлях между сходными по классу судами на таких условиях, которые подразумевали, что Англия признала полдюжины американских фрегатов равными по ценности всему британскому ВМФ{595}.

Суть, конечно же, состояла в том, что британцы в отличие от американцев могли позволить себе нести потери. Как высказался Адамс: «Первая обязанность британского офицера заключалась в поиске риска, тогда как первая обязанность американского офицера в том, чтобы избегать его»{596}. Чего стоила для британского правительства потеря фрегата, когда у него в море находилось более сотни таких кораблей (не считая множества других и больших боевых судов)? Для американского правительства утрата «Чесапика» равнялась гибели четверти флота.

Дуэльный характер поединков кораблей один на один зеркально отражал смертоубийственный вкус офицеров ВМФ США к дуэлям, к которым те охотно прибегали. Коммодора[73]Стивена Декейтора нужно, наверное, назвать самым выдающимся морским командиром у американцев. Еще молодым офицером он отличился на войне против Триполи, однако только его победа над британским фрегатом «Мэсидониэн» как капитана «Юнайтед Стейтс» в октябре 1812 г. сделала Декейтора по-настоящему популярным. Согласно Ч.С. Форестеру, Декейтор пользовался репутацией «взрывоопасного человека»; что ж, его карьера помнила множество ссор и драк, и в итоге он нашел смерть не где-нибудь, а на дуэли{597}.

Поединок Декейтора с коллегой — морским офицером, Джеймсом Барроном, произошел в 1820 г., хотя предыстория уходила корнями в происшествие июня 1807 г., когда британский фрегат «Лепод» (Leopard, «Леопард») обстрелял американский фрегат «Чесапик», а затем захватил его. Британское судно занималось осуществлением заявленных прав Британии на обыск американских кораблей на предмет наличия там британских дезертиров. Хотя обе страны в ту пору не находились в состоянии войны, британцы открыли огонь по «Чесапику», нанеся некоторые потери команде и повредив матчасть. Баррон — несомненно, решивший, что осторожность лучшая составляющая отваги, — спустил стяги и позволил британцам подняться на борт. Впоследствии суд трибунала отстранил Баррона от занимаемых обязанностей сроком на пять лет за неоказание должного отпора британцам. Во время войны 1812 г. Баррон находился за пределами Америки. Возвратившись домой в 1818 г., он подал рапорт о восстановлении во флоте. Просьбу отклонили на том основании, что Баррон не воевал за свою страну в трудную минуту, когда она так нуждалась в нем. Декейтор с его незапятнанным послужным списком участвовал в составе трибунала, который отстранил Баррона, и как морской комиссар он возражал против восстановления этого офицера в 1818 г.

В начале лета 1819 г. Баррон вступил в длительную переписку с Декейтором, заявив в одном письме следующее: «Вы травили меня, преследовали и гнали всей властью и всем влиянием Вашей должности, Вы заявляли о Вашей решимости изгнать меня с флота». В конечном итоге разочарованный во всем Баррон отважился на вызов. Декейтор принял его с достойным sang-froid — с вполне подобавшим ему хладнокровием. Он отвечал:

Я должен сожалеть о необходимости сражаться с любым человеком, но, по моему мнению, человек, избравший военную профессию, не вправе сделать иного выбора, кроме как принять приглашение от любого лица, которое не считает не стоящим своего внимания.

Декейтор предпочел встретиться с Барроном в Бладенсберге, поблизости от Вашингтона, где жил. Выбор его объяснялся «неудобством для человека лежать раненым вдалеке от дома». Утром 22 марта 1820 г. Баррон и Декейтор сошлись на дуэльной площадке в Бладенсберге. Очевидец записал, что

оба выстрелили так близко по времени один за другим, что казалось, раздался один выстрел… Оба упали почти в тот же миг… оба… судя по всему, считали себя смертельно раненными. Коммодор Баррон сказал коммодору Декейтору, что прощает его от всей глубины души.

Декейтора отнесли домой, где он к вечеру умер. Газета «Нэйшнл интеллидженсер» объявила о смерти Декейтора такими словами: «Скорби, Коламбия! Ибо одна из ярчайших звезд твоих закатилась»{598}.

Двумя годами ранее Декейтор взял на себя обязанности секунданта при Оливере Хазарде Перри, другом герое войны 1812 г., обеспечившем себе место в пантеоне морских богов Америки решительным разгромом британцев в битве на озере Эри в сентябре 1813 г.[74]Перри пришел на поединок с офицером морской пехоты Джоном Хидом из-за происшествия, имевшего место на борту «Джавы», когда та курсировала в Средиземном море в 1816 г. Командуя тогда «Джавой», он обвинил Хида в небрежении обязанностями и затем ударил его. Вопрос о поведении обоих рассматривал трибунал, который поставил офицерам на вид, но вернул их на службу. Так или иначе, на сем дело не кончилось, а сердце не успокоилось. По возвращении в Соединенные Штаты случай получил широкое публичное освещение. В общем, в результате всего Хид вызвал Перри на дуэль. В полдень 19 октября 1818 г. они, сопровождаемые секундантами — Перри представлял Декейтор, — встретились у Уихокена, на месте памятного поединка Бёрра и Хэмилтона 1804 г. или около него. Хид и Перри сначала стояли спина к спине, затем стали расходиться, чтобы в определенный момент повернуться и выстрелить. Хид сделал это первым, но промахнулся, в ответ на что Перри, в соответствии с принятым решением дать Хиду шанс ухлопать себя, но не отвечать огнем на огонь, разрядил пистолет в воздух{599}.