зеркало едва в отчаяние не впал, поняв что вместо своей огромной силы получил это… ничтожество — коротко описал я судьбу незадачливого парня, подарившего мне новое вместилище души. Инструктор, выслушав эту историю, недовольно сплюнул на землю, видимо так выражая мнение о всяких мастерах красивого слова и после этого продолжил свою мысль.

— Вот-вот. Тогда тебе тем более нужно укреплять свое тело и мышцы, тратя на это весь свой остаток дня. Убивая степняков ты теперь себе характеристики не улучшишь, так что нужно трудиться даже больше чем в том мире, чтобы стать достаточно крепким. А для этого необходимы специальные упражнения… — чтобы долго не объяснять на словах немолодой воин просто показал все на деле. Сперва приседание для мышц нок, потом подъем верхней части тела, лежа на спине, для мышц живота и в конце сгибание рук с упором в землю для мышц плеч. Выглядело все это довольно просто, но когда Коберо предложил повторить… сразу стало понятно, что тело мое все еще бесполезно и не идет ни в какое сравнение даже со мной прошлым до ритуала пробуждения. Я осилил каждое упражнение по десять-пятнадцать раз, а потом просто обнял землю, не имея сил даже подняться. Наблюдавшие за этим позором мужики громко посмеялись над такой немощью, но злиться на них не стал, с печалью понимая что эта издевка, к сожалению, вполне заслужена. Каждый из них сделал бы то же самое куда быстрее и в гораздо большем количестве. А тут еще и инструктор, присев рядом, добавил мне в мысли еще немного печали.

— Не отдыхай долго. Не давай мышцам остывать. Повторяешь все три упражнения и лежишь не более двух сотен ударов сердца, после чего начинаешь все заново. Чем чаще будешь все это делать и меньше лежать, тем сильнее станут не только мышцы, но и сердце. А чем выносливее и сильнее сердце, тем дольше сможешь бежать и сражаться не уставая. Насколько знаю, с этим у тебя тоже были проблемы и остальным приходилось тебя дожидаться чтобы ты сильно не отстал и не потерялся ночью в степи. Так что давай, поднимайся и начинай работать над собой и своим новым телом, коли старое уже не сможешь вернуть — подгонял меня Коберо. Ну а когда я все же заставил себя подняться и начать приседать, он не удержал своего любопытства и, понизив голос, спросил — А сколько у тебя было этих ваших боевых рангов и ловкости. Самый сильный с кем я разговаривал хвастал, что у него было больше тридцати. По-моему, он говорил что тридцать один.

— Боевые ранги довались без счета… путаешь с боевым владением… я использовал как оружие топор… поэтому росла сила, а не ловкость… больше тридцати боевого владения… это хорошо… таких воинов у нас было мало… не больше сотни на всех людей — приседая и говоря на выдохе, пояснил я. Ну а закончив с этим и садясь на землю чтобы начать следующее упражнение, все же ответил на первый вопрос — В самом конце не успел посмотреть. Было не до этого. Скорее всего боевое владение выросло до ста двадцати, сила до сотни, а ловкость и выносливость остались в пределах сорока. Мирное владение толи двенадцать, толи тринадцать… что печально… ведь немногим более года назад, я был обычным лесорубом — закончив свою мысль, в очередной раз отмахнулся от вновь попытавшихся прорваться в голову тяжелых мыслей о прошлом, а после опять принялся терзать свои вялые мышцы живота. Инструктор же, постояв с широко раскрытыми в неверии глазами и дождавшись пока закончу с упражнениями, повалившись без сил на землю, все же решил уточнить.

— Такая большая сила… Что с ней…

— Я смог бы добросить тебя отсюда до самой деревни — поняв что именно он хочет узнать и, посмотрев на собеседника, увидел как он вглядывается в довольно неблизкие к нам окраины поселения.

— Эээххх… Если бы не потерял свою силу… ты смог бы и в одиночку закончить это глупое столкновение двух наших народов — посетовал о несбыточном воин, явно не радуясь тому, что это все вообще началось.

— Если бы все так и случилось… Кочевье и империя объединились, испугавшись моей силы и желая меня убить. После чего количество погибших увеличилось у обоих сторон нынешнего противостояния. Поэтому… лучше оставить все как есть и не надеяться на какое-то чудесное чудо, которое сможет привести все к самому лучшему исходу.

— Мысль с которой сложно поспорить — принимая мою правоту, невесело проговорил Коберо. Ну а после довольно долгого молчания, когда я высчитывал удары куда-то торопящегося сердца, довольно болезненно ткнул меня носком сапога в бок и потребовал — Бери свои деревяшки и пошли биться. Успеешь еще свои хилые мышцы помучить — ну а я и не был против. Столкнуться лбами с таким знающим и сильным воином мне было только за радость. Поэтому я сбегал к тому месту, где оставил три своих деревянных топора и, не медля, сразу напал на своего, загоревшегося пламенной жаждой битвы противника… и ожидаемо потерпел поражение… четыре раза подряд.

Лежа на земле и чувствуя боль в избитом и очень уставшем теле, я смотрел в далекое небо и почему-то улыбался, растягивая губы в веселой и слегка безумной ухмылке. Лежал и думал о нашем возможном следующем бое, упрямо выискивая в мыслях способы победить этого старого бывалого воина. Как бы не было слабо мое нынешнее тело, они были просто обязаны существовать и нетерпеливо дожидались когда их найдут.

Глава 14

Долго. Довольно долго степняки не тревожили нас. Возможно пытались прорваться в других местах довольно длинной границы империи и степи, а может быть просто к чему-то готовились и выжидали удобного момента для новой атаки. О возможности их отказа от их боевых устремлений никто и не задумывался, ведь их таинственное бедствие никуда не пропало и видимо подталкивало их, заставляя идти на смерть ради спасения своего народа и будущего собственных детей. О возможной попытке договориться никто из кочевников почему-то даже не задумывался, скорее всего чего-то боясь. К примеру, какого-нибудь безумного проклятия выдуманного ими же самими.

И вот, сегодня рано утром, спустя шесть дней после моего тренировочного поединка с Коберо, дальний пост сообщил о замеченном отряде темнокожих, из-за которого подняли сразу всех обитателей казарм. Некоторые, из тех кто не думал о скором приближении своей очереди на вылазку, еще не вернулись со своих