Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мама твоя там.
— Мама?!
Парень не на шутку взволновался, видно было что родительницу он любит, я почувствовал его эмоции. Это радовало — а то я уже начинал подумывать о том, что у них плохие отношения. Вдруг эни Сорна решила, что сын не стоит того, чтобы его спасать, так сказать «неудачный экземпляр» в её коллекции. Всё-таки судя по тому, что я слышал от Кейт — у них вся семья очень сильных магов. Но я зря переживал, ответ наконец пришёл, да ещё и с чёткими указаниями:
«Сто тридцать восемь, наш север, три минуты — будет коридор, проход откроют — у вас семь секунд, глухая стена, ты всё понял, связь?»
— Мы на сто шестьдесят восемь, наш юг, нужно пять минут, дальше всё так же, связь!
Ответил ей по-морскому, там вся ориентация проводилась по хитрому полумеханическому компасу и цифрам. Сначала было сложно, но потом привыкаешь, когда разбираешься как двигается стрелка и каким силам подчиняется.
«Дерьмо аюта, помехи, откуда у тебя столько энергии, парень, ты держишь стабильный канал, связь!»
— У вас будет много энергии, связь! — просто ответил я.
«Время, пошли, связь!» — закончила разговор женщина.
Глава 28
Огляделся, закинул один мешок за спину разобрался с завязками, друзья похоже всё поняли и тоже стали собираться. Все полезли к кристаллам, заряжаясь энергией, которой там было в избытке. Дальше накопители оказались за спинами, быстро сосчитали испуганных детей, кивнул, объяснил:
— Будет коридор, у нас мало времени, один шанс.
Никто ничего не ответил, лишь Астоль и Гора взяли двух мальчиков себе на спину, остальных разобрали девушки и прицепили их спереди. Я кивнул сам себе — придётся прикрывать всех от пуль и снарядов, если таковые будут.
— С той стороны нет входа. — сказала Ани.
— Там даже окон нет. — добавила Эни.
Я в потёмках особо не рассматривал массивное здание посольства, но верил девушкам. Посмотрел ещё раз на Астоля — он спокоен, насколько вообще может быть спокоен гражданский никогда не участвующий в боях. Могла ли его мать заманить нас в ловушку, особенно для каких-то своих целей?
Она, например может таким образом отвлечь на нас часть противников, а сами заложники крепости пойдут на прорыв. Встряхнул головой, прогоняя ненужные и предательские мысли, сказал:
— Пошли.
— Иллюзия? — спросил Астоль с надеждой, понимая, что нас ждёт.
Я закрыл глаза, постоял несколько секунд пытаясь вызвать знакомое чувство, рассчитывая уловить хоть что-то. Но нет — тишина, полная, будто и не было ничего. Ни чужая память меня не посетила, ни в моей собственной ничего не отложилось. Без круга такую сложную иллюзию построить и рассчитать не получится. Да даже на каждого если наложить что-то подобное — всё равно не получится. Максимум что можно — на лежачего накинуть статичное повторение, но и тут при любом движении будет что-то видно.
— Не получится, Тень молчит. — я развёл руками, виновато всех оглядывая.
Взглянул на часы, оказалось, стекло треснуло, а две стрелки окончательно остановились. Оставалось надеяться, что внутри я всё считаю верно, и мы прорвёмся вовремя.
Снаружи стоял шум из выстрелов, магии, мечей. Четырёхрукие не собирались брать крепость обычным штурмом, они раз за разом вступали в бой, отвлекая обороняющихся. Кто-то забирался на стены и пытался оттеснить людей, другие же быстро закладывали взрывчатку и давали команду к отходу. Твари возвращались под огнём прикрытия, раздавался сильный взрыв, и трещина в этом месте стены немного увеличивалась. Орудия тоже не умолкали, странно что стены не предназначенного для штурма строения всё ещё держаться. Вполне может быть что оно как раз и строилось для этих целей — город то не имперский. Так что не удивлюсь если в кирпиче и блоках келемитовые нити, пропитанные заклинаниями.
Ещё раз всех рассмотрел, кивнул и с размаху выбил дверь наружу. Она вылетела и прокатилась по земле. Это никто не заметил — слишком шумно, да и не до того пока было нашим врагам. Пропустил вперёд Басту, Кристу и Соню с Киттером, ринулся сразу за ними стараясь не выпускать из ментального фона остальных. Все бежали за нами, и даже Ната старалась как могла, через боль ускоряясь и закусывая губу.
Если бы девушка упала — я бы не стал её забирать, потому что это означало бы подставить под удар всех остальных. Не знаю чувствовала она это или нет, но старалась как могла.
Оказались на аллее, через которую шли когда-то ночью к сержанту местной стражи. Перебежали её и выскочили на небольшую площадь с памятником. Дальше шёл высокий забор с кучей прорех, а впереди уже ждали четырёхрукие. Цепная ледяная молния из рук Кристы вонзилась в одного и тут же отразилась в ещё пятерых. Девушка скорее всего спалила половину своей энергии, зато расчистила нам путь.
Почти сразу в нашу сторону развернулось несколько стволов — с крыш, флангов, полетели пули. В этот раз я разогнал источник внутри, пытаясь накрыть всех куполом — каждый удар чувствовал словно сильный тычок.
В какой-то момент сердце ушло в пятки, когда я услышал грохот орудия врагов который ни с чем не спутаешь. Снаряд должен был сбить щит, и я не успевал нарастить поток энергии, значило это то, что убьёт сразу нескольких из нас. Памятник неизвестной женщине прикрыл группу и разлетелся на множество осколков, которые поранили, кажется, почти всех. Лицо и руку обожгло болью и брызнула кровь, но я продолжил бежать, как и все остальные.
Мы наконец то оказались в прямой видимости здания представительства Империи в этом городе. Ночью я этого не заметил, а сейчас видел — стена была сплошная, лишь несколько узких окон сверху. Учитывая какой интенсивный огонь вёлся по нам, внутри зрело чувство что нас использовали чтобы отвлечь противника. Может быть мать Астоля не поверила и подумала, что мы её разыгрываем, а может быть она его не любила, а может быть…
Быть могло всё что угодно, но мы уже разогнались и бежали по открытой местности к сплошной стене из больших бетонных блоков. В какой-то момент я снова услышал страшный грохот орудия, да ещё и сдвоенный. Понимая, что два снаряда не удержу и скорее всего сгорю, хотел уже крикнуть всем пригнуться. Не успел никого предупредить, случилось настоящее чудо.
Прямо нам в лицо пахнуло силой, самой настоящей, огромной, невообразимой. Такое я чувствовал, наверное, всего один раз —
