по этому поводу. Тут на родной земле чёрте что творится, а нам ещё игра проблем подкидывает. Ладно, давайте решать, на чём мы остановимся, ваше мнение Сергей Викторович?

— Думаю Максу по любому надо продолжать и освоить этот новый инструмент, и поход на серые земли как нельзя, кстати, вы же понимаете, какое там событие назревает, можно сказать эпическое. От итога противостояния двух мощных сил зависит очень многое. Так что Максу играть.

— Елена Сергеевна? — Академик повернулся к тёте Лене. Я же скорчил жалобную моську и, затаив дыхание ждал от неё ответа.

— Максим скажи мне как на духу, ты сам чувствуешь в себе какие либо изменения?

Я изначально не собирался ей говорить о той самой ниточке, что связывает мою грудь с головой, но прислушавшись к себе, помотав головой, вдруг понял, что врать и не придётся, недавнее ощущение некой привязки пропало без следа, что я её довольный и ответил.

— Нет тёть Лен, чувствую себя превосходно, никаких болевых или неприятных ощущений не испытываю. — Тяжело вздохнув она упёрла свой палец в генерала и безапелляционно заявила.

— Хорошо, но Меркулова останется здесь, и продолжит обследование, с ней тоже много интересного происходит. — Не дожидаясь ответа она встала и, поцеловав меня в щёчку ушла на выход. Генерал глядя мне в глаза только развёл руками.

— Значит так?! — Академик встал. И, указав пальцем на вскочившего следом Соляриса, обратил свой взор на меня.

— Завтра возвращаешься в игру. Постарайся получше изучить свои новые плюшки, и докладывай вот ему, обо всём и очень подробно. А сегодня отдохни, сходи с Надеждой на вечер, это конечно не праздничный корпоратив, но всё же посетить надо.

Сваровский взял генерала под локоток, и они покинули это интересное место. С тяжёлым вздохом товарищ майор рухнул в кресло. Потерев переносицу, он обратился ко мне.

— Ты наверно не в курсе, но к нам пришла большая беда, всех подробностей тебе знать не обязательно, поэтому слушай самую суть. На одном нашем объекте на Урале произошёл теракт, была взорвана бомба большой мощности, погибли люди, в том числе командированные от нас специалисты. Поэтому у нас траур, как ты сам понимаешь не до новогодних гуляний нам. Сегодня соберутся коллективы, скромно перекусят, может немного выпьют и на этом всё. Сейчас можешь зайти домой, а потом посети вечер памяти в нашей столовой, и жду от тебя письменного доклада по твоим новым возможностям, всё, отдыхай.

Надежда была уже дома, скромно сидела на краешке дивана и утирала слёзы. Посмотрев на меня, она разревелась в голос, и мне стоило не малых усилий хоть немного её успокоить. Я как был в форме, так и пошёл на этот вечер, никакого «фурора» я не произвёл, да и откровенно говоря, всем было не до меня, это была прощальная панихида. На отдельном столе стояли 14 фотографий погибших людей, Никто не произносил речей, женщины плакали, мужчины молча разливали водку, сжимая кулаки и опуская головы.

Через час мы покинули столовую и, не сговариваясь, ушли спать, каждый в свою квартиру. У Надежды там погибла родная Тётя, что и помогла когда-то ей сюда устроиться, я же не знал никого. Всего ушли из жизни 43 человека, пострадали 124. Взрыв страшной силы произошёл в актовом зале, где проходила презентация нового медицинского прибора, больше я не знал об этом ничего.

Посмотрев мировые новости, я вдруг чётко осознал, что наш Мир доживает в этом своём облике последние дни, или месяцы, неважно. Все страны закрыли границы, с половиной Африки была потеряна даже простая связь. Одновременно на нашей планете сейчас шли четыре полномасштабные войны и несколько десятков конфликтов. Известный остров около Африки подвергся локальным ядерным ударам, и что там и как нам не сообщали, а может и не знали. В таком расстроенно тревожном состоянии, я и погружался в капсулу ровно в восемь утра на следующий день, в воскресенье.

Глава 35

«Проснулся» я в нашем доме и далеко не в самом лучшем настроении, но с уже привычным чувством голода, наконец-то я немного пообщался с нашей домохозяйкой, той, что Ошир нашёл, и с удовольствием отведал её сырников под клюквенным сиропом. Наш Шаман уже заперся в своём бункере и строго-настрого запретил его отвлекать, но мне самому было чем заняться.

Настроение с самого ранья успели испортить наши «научники», это такие худые, длинные, и очкастые ребята, что живут работой и на ней же спят. Вот трое таких и словили меня прям у капсулы, сразу кинув предьяву. Суть её в том, что бы я поделился «свитками переноса» со своими приматами, жаба душила ужасно, но они были по большому счёту правы, свитков четыре и наши приматы их на болотах заслужили честно, поэтому обещал вручить. Радовало одно, раньше бы они бы их просто изъяли и всё, а сейчас они не могут ничего со мной поделать, недоступен им я почему-то, ещё пытались узнать мой последний уровень, но узрели факюшный палец и с лёгким матерком, покинули меня.

А ведь и правда, вопрос по моему крайнему уровню как-то никем и не поднимался как впрочем, и с самим событием массового убийства игроков, значит главным лицам пофиг, а эти «шантажисты» обойдутся, один хрен какая теперь то разница. Была и радостная новость, Нада сегодня попадёт в игру, это меня товарищ майор обрадовал, она им всё же истерику закатила, пригрозила, что сьёмки моих боёв в Колизее зажмёт. В принципе она и мотивировала вход надобностью сбора видеофайла и передачей управления «Зоей» мне, о которой я, честно говоря, просто забыл.

Выйдя во внутренний дворик, я уселся на травку и, решил посмотреть почту — для начала, в ней и залип на целый час. Только от знакомых пришло более ста сообщений, были и важные. Как и обещал, отписал «Тиберий», тот, что лидер «Монолита», с интересной просьбой познакомить его с главным у «Волков», да и сам Евгений Юрич трижды объявлялся с предложением о встрече. Писал мне и Сява, поздравлял «Наземный быстроход», даже «Опарыш» и тот пальцы вверх слал. Все они — желали со мной встретится, ну а я был только за! Поэтому, обозначил глав волку желание «Тиберия» встретится, добавил плюсов от себя, и пригласил всех поседеть вечерком в «Золотом телёнке».

Пока не забыл, вручил играющимся приматам по свитку и наконец-то услышал нашу ехидную куницу.

— Привет Макс. — Она уселась, прям передо мной