ли, кроме Итиля, другие поселения на Волге, зато их довольно много открыто на Нижнем Дону, в особенности в окрестностях Саркела[1322]. Центром старой осёдлости был Северный Дагестан, где находилась древняя столица хазар Семендер. По словам Мукаддаси, город этот обширнее Хазара (Итиля), но с такими же домами в виде шатров из дерева, переплетённого камышом, и с остроконечными крышами. Главной достопримечательностью его было обилие садов и виноградников. В городе было много мечетей, хотя большая часть жителей — христиане[1323].

Точное местоположение Семендера неизвестно. По расчётам Ф. Вестберга, исходящего из указания Масуди на длину пути до него от Дербента в 7 дней, а от Итиля в 8 дней, этот город находился в низовьях Терека, где-то в районе нынешнего Кизляра, так же, как и Семендер, известного своими виноградниками[1324]. Если согласиться с вышеизложенным предположением, что Беленджер — Варачан был на месте современного Бунакса, то заключение Ф. Вестберга представится весьма вероятным, хотя и по несколько иным основаниям. Здесь вполне могло произойти соединение армий Мервана, направлявшихся в Итиль в 737 г., тогда как при локализации Семендера южнее, армии, прошедшей через Дарьял, пришлось бы идти в обратном направлении вдоль Каспийского моря. Сюда легче всего мог попасть Святослав из Волги по Каспийскому морю, дальше уже сухим путём прошедший вдоль северной стороны Кавказа.

По всей вероятности, Семендер, как раньше Варачан-Беленджер, хотя и находился в составе Хазарского государства, не входил в область Итиля, в собственно Хазарию, а представлял особое владение, глава которого находился в вассальной зависимости у хазарского царя[1325]. Именно поэтому хазарский царь во время летнего кочевания не доходил до его границ и не вступал на землю, занятую кочевьями семендерцев.

22. Хазария в X веке

Истахри различает два рода хазар — чёрных и белых, причём, по его словам, различие между ними чисто внешнее — одни (кара-хазары) со смуглой, доходящей до глубокой черноты кожей, другие — al-kh-l — белые хазары, удивительно красивые[1326]. Однако, вероятно, в основе этого деления лежат не расовые и этнические, а социальные категории, соответствующие известным в тюркском обществе, где чёрные (кара-будун) представляли низший, зависимый, податной слой населения, тот, что по-русски называется чёрный люд. Термин «белый» у тюрок и других народов означает «свободный», независимый. Белые хазары, вероятно, состояли из свободных, привилегированных, господствующих хазар, из родовой и служилой аристократии хазарского народа[1327].

О формах социально-экономических отношений в Хазарии мало известно. Истахри упоминает о натуральном налоге, взимавшемся с населения. По его словам, на населении городских кварталов Итиля и его окрестностей лежала повинность поставлять всякого рода продовольствие и прочее, необходимое для жизни царя и его двора[1328]. По-видимому, здесь речь идёт о повинностях людей, не находившихся в непосредственной зависимости от царя. Личное хозяйство царя с пашнями и виноградниками, доставляющее всё нужное для существования, находилось на том же острове, где помещался его дворец. Обслуживалось оно, конечно, трудом зависимых от царя людей[1329]. По данным Истахри, двор царя составляло около 4 тысяч человек[1330], вероятно находившихся в различных формах зависимости от него и, в том числе выполнявших роль непосредственных производителей. Такие хозяйства и зависимые производители могли быть и у других знатных людей Хазарии.

Слова Иосифа о том, что каждый из хазарских родов имеет в окрестностях Итиля наследственное земельное владение[1331], надо понимать в том смысле, что земля принадлежала землевладельческой аристократии, власть которой над живущими на ней производителями ещё облекалась в форму патриархально-родового строя[1332]. Иначе говоря, эльтеберы, беки и другие представители племенной аристократии владели землёй и людьми как наследственные родовые вожди, фактически узурпировавшие общинную собственность, которая по традиции считалась ещё принадлежащей не им лично, а тем родам, во главе которых они стояли. Об условном землевладении у хазар, связанном с определёнными обязательствами по отношении к сюзерену, ничего не известно. Тарханы, тудуны и другие представители правительства на местах не заменяли местного управления, а только контролировали его, обеспечивая исправное поступление налогов и выполнение других повинностей в пользу государства, важнейшей из которых была военная служба. О военной повинности у хазар совершенно недвусмысленно свидетельствует сообщение Ибн Русте о том, что зажиточные и богатые обязаны поставлять царю всадников сообразно со своим имущественным положением и состоянием доходов[1333].

Едва ли особенно существенными были различия в хозяйстве и общественном строе между хазарами и волжскими болгарами, относительно которых Ибн Фадлан, побывавший у них в 922 г., оставил нам ряд важных подробностей. Вероятно, у болгар более значительную роль играло земледелие; посланцы болгарского царя встретили посольство багдадского халифа, неся с собой хлеб, мясо и просо[1334] в качестве главных продуктов своей страны. «Пища их просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень (у них) в большом количестве»[1335], — говорит Ибн Фадлан. Пашня находилась в индивидуальном владении, что следует из замечания того же автора, гласящего, что «каждый, кто что-либо посеял, берёт это для самого себя»[1336]. Экономической единицей был «дом», число членов которого иногда было очень велико, до 5 тысяч человек обоего пола[1337]. Ясно, что это не просто семья, а или род или большая фамилия, состоящая не только из родственников, но и из различного рода домочадцев, в число которых входили и рабы. Главы таких семей владели большим количеством скота и так же, как богатые хазары, кочевали вместе с ним, оставляя поля на попечение зависимых земледельцев.

По всей видимости, внеэкономическая и экономическая зависимость соплеменников облекалась у хазар, как и у болгар, в формы патриархально-родового строя. Однако наряду с патриархально-феодальной зависимостью у них существовала и неприкрытая эксплуатация в виде различных форм рабства. В рабов обращались при этом не только иноплеменники; Истахри говорит о продаже хазарами в рабство своих детей, хотя и оговаривается, что так делали только язычники[1338]. Всё это, во всяком случае, свидетельствует о весьма сильном развитии экономического неравенства и классовых противоположностей.

Через территорию Хазарии издавна пролегал важный путь, соединяющий Азию с Европой. Ещё в VI в. до н. э. скифские и греческие купцы из Причерноморья путешествовали по степям вплоть до сказочной страны аргипеев, находившейся, по мнению Томашека, на северных склонах Тянь-Шаня. Во времена Плиния существовал путь от северных берегов Каспийского моря на восток через пустынные земли, населённые лишь дикими зверями и скифами-людоедами, в страну серов, т. е. в Северный Китай[1339]. О восточной части этого пути в первые века нашей эры довольно подробные сведения