вспомнила. Даже спросила участливо, что это у меня такое с рукой. На свой же счет девица была абсолютно уверена, что заснула, едва сев в машину. И вот это-то ее и беспокоило: Лим решительно не понимала, как подобное могло с ней произойти! Отправилась на операцию прикрывать напарника — и беспечно всю ее продрыхла!

Так что она очень просила не рассказывать о своем досадном конфузе Джу. Я обещал: благо для Мун Хи у меня была припасена правда. Но с этим и впрямь можно было не слишком спешить…

* * *

— Это то, что я думаю? — с кривоватой усмешкой осведомился я у спутницы, когда мы остановились перед семиэтажным зданием под броской — и очень характерной — вывеской.

— Понятия не имею, о чем ты там думаешь, — сварливо пробормотала Джу. — Я же, в отличие от некоторых, не мансин — чужие мысли не читаю! А это — так называемый лав-отель. Здесь таких гнезд разврата полным-полно! Но конкретно этот — особенный. Он принадлежит японской мафии — так называемой якудза. С гонконгскими триадами они, мягко говоря, не ладят, так что более безопасного места нам с тобой сейчас в Сеуле не найти!

— Так-то оно так, но разве в отеле — даже и в лав-отеле — по местным законам не обязаны регистрировать всех посетителей? — с сомнением покачал головой я. — Триады триадами, а если данные утекут китайской разведке — с ее-то хакерскими возможностями?

— Обязаны, — не стала спорить Мун Хи. — Но именно здесь — гарантируют сутки анонимности. Специфика бизнеса владельцев отеля. Потом — да, утечка не исключена, но, если все пойдет, как надо, к тому моменту мы с тобой уже будем далеко.

— Ну, тебе виднее, — пожал плечами я.

Вход в отель находился в безлюдном тупичке. Сразу за дверьми находилось небольшое окошко, заменявшее здесь стойку ресепшн: в него нужно было протянуть паспорта (формально закон соблюдался), с которых снималась ксерокопия — электронных данных, хотя бы теоретически доступных удаленно, на данном этапе принципиально не создавалось. Ну, так нас, по крайней мере, заверили.

Здесь же принималась оплата, при желании — наличными.

Получив назад наши документы и карту-ключ, мы поднялись по лестнице на третий этаж и нашли свой номер. У его входа я заметил табличку, заверявшую, что помещение регулярно проверяется на предмет установки скрытых видеокамер.

— Не врут? — показал я на нее глазами Джу.

— Хозяева дорожат репутацией заведения, — покачала головой та. — По крайней мере, так было, когда я наводила об этом месте справки. Но не думаю, чтобы что-то тут успело измениться. Ну да в любом случае, выбирать нам не приходится…

Почти половину снятой нами комнаты занимала огромная роскошная кровать с резными розовыми спинками. Она — и просторный санузел с ванной-джакузи, так впечатлившей недавно в чимчильбан Лим, были, очевидно, главными здешними достоинствами. А, нет: еще тут имелся шикарный мини-бар!

— Ну, располагайся, — обвела широким жестом номер Мун Хи после беглого его осмотра. — В висэнъсиль я видела халаты, — кивнула она затем на «комнату гигиены». — Пойду переоденусь.

С этими словами моя спутница скрылась за стеклянной дверцей, матовой посередке, но прозрачной снизу и сверху — и не то чтобы сильно препятствовавшей глазу.

Деликатно отвернувшись, я присел на пуфик возле кровати — как вдруг из висэнъсиль раздался грохот и звон. Я разом снова оказался на ногах — на полпути к «комнате гигиены».

— Все в порядке! — послышался, впрочем, тут же из-за дверцы досадливый голос Джу. — Это я тут полочку со всякой всячиной случайно уронила, когда за халатом потянулась!

Выдохнув, я вернулся к своему пуфику — и тут ощутил, будто что-то во мне едва уловимо изменилось. Внимательно к себе прислушался — и сообразил: среагировав на неожиданный громкий звук, я, похоже, машинально попытался вознестись сознанием! И, закономерно уткнувшись в блок, таки застрял в пресловутой «полупозиции».

Твою ж наперекосяк! Старался же быть внимательнее!

Сейчас, понятно, ничего страшного — а вот когда придет пора куда-то выдвигаться… Если блок снимется где-то в дороге, да на хорошей скорости — так ведь и вылечу духом из тела, догоняй потом!

Хорошо, если Катя окажется права насчет двух суток — а вдруг она ошиблась? Полной уверенности по срокам у ученицы мудан, кажется, не было…

Нещадно ругая себя за мимолетную потерю концентрации, я хмуро плюхнулся обратно на пуфик, где угрюмо и просидел до возвращения Джу из ванной. И вот дверца открылась…

Прозрачная-то она была прозрачная, но кое от чего, похоже, отгораживала надежно — пока оставалась плотно прикрыта. Теперь же…

Впервые столкнувшись с блоком — тогда, в горах у раздвоенной сосны — я ощутил лишь невнятное зло, исходившее от контрабандистов. Потом, на железнодорожной платформе в Расоне, четко считал не только очевидный страх товарища Яна, но, присмотревшись, смог разглядеть и не столь явные чувства, обуревавшие Рю На Ён. То есть сумел чуть больше — хотя и не придал тогда этому особого значения.

Сейчас же, зависнув в «полупозиции» в третий раз, я уже смотрел на появившуюся из висэнъсиль Джу, как в открытую книгу. Отчетливо видел определявшие личность Мун Хи верность долгу, ее честность, ее целеустремленность, ответственность и собранность… Но, кроме всего перечисленного, имелось там и еще кое-что. Даже не так: это «кое-что» — превалировало! Наверное, даже над беззаветной преданностью Джу родной стране — ну или, как минимум, не сильно той уступало.

И было там глубокое, комплексное чувство — включавшее доверие и готовность открыться, неподдельное уважение, искреннюю благодарность, опять же — необоримую верность… Да многое — вплоть до страстного плотского влечения, пусть старательно и сдерживаемого! Все это вместе, наверное, можно было бы назвать словом «любовь». И та имела бесспорный вектор — чем-то подобный лучу из давешнего ошейника Кати Кан — непроизвольно проследив который, я в буквальном смысле слова уткнулся в собственное сердце.

И сейчас же по-новому заглянул уже в самого себя. Разом открыл там то, чего раньше почему-то не замечал — и, наверное, не пытался заметить. Точно такое же глубокое чувство. Пульсирующее аккурат в такт.

Как я мог о нем до сих пор даже не подозревать⁈

В следующий миг между мной и Джу словно незримая молния ударила. Незримая — для Мун Хи, я-то увидел этот огненный разряд воочию!

Джу, впрочем, тоже его почувствовала — хотя, наверное, сперва и не поняла, что