были цензороми. Однако в связи с предыдущим служебным опытом они уже оказались в иной категории.) Фукс несколько лет проработал с Валуевым в Министерстве государственных имуществ, после чего в 1861 году по его приглашению перешел в МВД в качестве чиновника для особых поручений. Фукс был уполномоченным представителем министра в комиссии, разрабатывавшей новое цензурное законодательство, по принятии которого в 1865 году был назначен министром в первоначальный состав Главного управления по делам печати. За свою долгую министерскую службу Фуксу довелось поработать над множеством различных вопросов, начиная от казенного крестьянства, реформы штатного расписания и бюджетного финансирования и до призорной системы, реформы петербуржских полицейских и тюремных учреждений и введения цензуры в Польше. В 1883 году он издал двухтомный труд, в котором изложил проправительственный взгляд на разделение властей и противоборство полицейской и пореформенной судебной системами; см. [Фукс 1889]. Тесная связь между цензорскими назначениями и политическими воззрениями Валуева и Тимашева с отчетливостью проявлялась и в недолгое руководство министерством Лорис-Меликова. Он стремился сойти с намеченного предшественниками курса и употребить цензуру к примирению общества и содействию процессу реформ. С этой целью в 1880 году он назначил Н. С. Абаза (ЦГИА СССР. Ф. 1162. Оп. 6. Д. 2. Л. 70–80) сперва членом Верховной распорядительной комиссии, а затем и начальником Главного управления по делам печати. Абаза зарекомендовал себя одаренным администратором и человеком прогрессивных политических взглядов. К тому же его двоюродным братом был А. А. Абаза – тогдашний министр финансов, входивший в группу «либеральных» министров, собравшуюся вокруг Лориса. Об использовании цензуры Лорис-Меликовым и враждебной реакции высшей власти на его действия в этой области см. [Зайончковский 1969: 262–269; Валуев 1919: 146–147].

324

Назначив множество видных господ, весьма лояльных и не обремененных особым талантом, Валуев все же привел в министерство несколько дарований из этой категории, лучшими примерами которых будут Б. П. Обухов (ЦГИА СССР. Ф. 1284. Оп. 67. Д. 72. Л. 5 об. – 25) и П. Д. Стремоухов (ЦГИА СССР. Ф. 776. Оп. 4. Д. 224. Л. 119–133), успевшие послужить и с Валуевым, и с Тимашевым (Обухов – как псковский губернатор и товарищ министра внутренних дел, а Стремоухов – как член Совета министров и Главного управления по делам печати). Оба оставили публицистические свидетельства о своих этатистских воззрениях во время службы. См., например, [Обухов 1868; Стремоухов 1903: 273–293].

325

При Александре II до августа 1880 года в Департаменте полиции исполнительной сменилось пятеро директоров: С. Р. Жданов (1855–1861), см. ЦГИА СССР. Ф. 1349. Оп. 3. Д. 786. Л. 77–86 и Ф. 1405. Оп. 63. Д. 5733. Л. 23 об. – 40; граф Д. Н. Толстой (1861–1863), см. его «Записки» (С. 5-33); М. Н. Похвиснев (1863–1866), см. ЦГИА СССР. Ф. 1284. Оп. 76. Д. 47; барон И. О. Велио (1866–1868 и 1800–1881), см. ЦГИА СССР. Ф. 1162. Оп. 6. Д. 77. Л. 55 об. – 80; и П. П. Косаговский (1868–1880), см. ЦГИА СССР. Ф. 1284. Оп. 67. Д. 139. Л. 101 об. – 118. Еще одной ключевой фигурой являлся первый юрисконсульт МВД П. Т. Китицын (1867–1880), см. ЦГИА СССР. Ф. 1291. Оп. 123. Д. 102. Л. 42–59. Назначенный Валуевым, он прослужил в МВД вплоть до прихода Лорис-Меликова в 1880 году. Китицын занимался множеством правовых вопросов, писал меморандумы, составлял законопроекты административных и полицейских реформ; кроме того, он заседал в ряде комиссий, посвященных поиску решения нарастающего конфликта между судами и администрацией (и особенно полицией). Он был неколебимым поборником принципа административной власти, а также интересов правительства и государства в целом. О его проектах реформ конца 60-х см. [Корф 1910, 1: 312–321]. Также см. «Краткие соображения по проекту об устройстве уездной полиции» в ЦГИА СССР. Ф. 908. Оп. 1. Д. 277 и проекты в делах № 274, 371 и 375.

326

Так, своим назначением Толстой был обязан личным отношениям с Валуевым, знавшим его по прежней службе.

327

Дело Плеве находится в ЦГИА СССР. Ф. 1162. Оп. 6. Д. 419. Л. 163-167слл; Дурново – ЦГИА СССР. Ф. 1284. Оп. 51. Д. 261. Л. 110 об. – 122,188 об. – 189.

328

И привнесли подобный взгляд уже в 1881 году, когда Плеве был назначен директором Департамента государственной полиции, а Дурново – главой нового Судебного отдела (получившегося в результате слияния прежней Юрисконсультской части с корпусом жандармов).

329

См., например, [Gurko 1939: 107–249, 438–458; Mehlinger, Thompson 1972; Santoni 1968].

330

Есть указания на то, что после ухода Лорис-Меликова в 1881 году новый министр внутренних дел Игнатьев провел среди чиновников среднего звена чистку, удалив из ведомства всех сочтенных политически неблагонадежными. См. [Зайончковский 1969: 300–378]

331

До сих пор еще не было предпринято всестороннего анализа правления Александра II. Наиболее ценным общим исследованием остается труд Татищева (1911). См. также [Джаншиев 1894; Головачев 1872; Корнилов 1909], а также ряд более поверхностных биографий [Mosse 1962; Almedingen 1962; Graham 1935].

332

См. обсуждение историографии вопроса о решении относительно реформы сверху в [Rieber 1966: 15–58; Emmons 1968: 47–52; Field 1976: 50–64].

333

См., например, язвительные обличения Валуева из «Думы русского» [Валуев 1891: 349–360], затем распространенные в правительственных кругах великим князем Константином Николаевичем. Валуев сетует на чрезмерную централизацию, формализм и отсутствие надлежащего контроля, что вылилось в систему официальной лжи, а само правительство довело до бессилия.

334

Альфред Рибер в недавнем исследовании отклоняется от традиционной трактовки, утверждая, что на протяжении всего своего царствования Александр II стремился утвердить примат самодержавия над бюрократией. Кроме того, он считает, что лейтмотивом Александровской эпохи являлось желание царя и правительства удовлетворить фискальные и военные нужды государства. См. [Rieber 1971:42–58]. О покушении Каракозова и его последствиях см. [Татищев 1903, 2: 4-11; Mosse 1962: 113–117; Оржеховский 1973: 7-25]. См. также [Герасимова 1962: 93-106].

335

Более подробное обсуждение группировок внутри самодержавной системы при Александре II см. [Пресняков 1923: 3-20].

336

Считается, что Александр вынудил Ланского и Милютина покинуть МВД, желая умиротворить помещиков и сочувствующих им консерваторов в правительстве. См. Зайочковский в [Валуев 1961, 1: